Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

— Мы поставили нашим союзникам ряд условий, и они их приняли, — сказал Сталин. — Что это за условия? Сохраняется существующий статус Монгольской Народной Республики, Советскому Союзу возвращается Южный Сахалин со всеми прилегающими к нему островами, нам передают также Курильские острова, интернационализируется торговый порт Дальний, восстанавливается аренда на Порт-Артур как на военно-морскую базу СССР. Неплохо, правда?

— С вашим политическим опытом, товарищ Сталин, и не того ещё можно достичь, — улыбнулся маршал.

Сталин позвонил Антонову.

— У меня здесь находится товарищ Мерецков, так что приходите, будем решать его вопрос. — Положив трубку, он взглянул на маршала. — Теперь я могу сказать, куда вас пошлём. Будете командовать одним из фронтов по разгрому японской Квантунской армии. А для начала из состава Дальневосточного фронта Ставка выделит Приморскую группу войск, и вы вступите в командование ею.

— Сколько в ней будет армий? — поинтересовался Мерецков.

— Три общевойсковых, одна воздушная армия и механизированный корпус. Сила приличная. Имейте в виду, что Приморская группа войск позже будет переименована в Первый Дальневосточный фронт. Генерал Пуркаев, — продолжал Сталин, — сейчас командует Дальневосточным фронтом, видимо, он и останется на этом посту. Генерал он мыслящий, зачем же его менять! На ваши плечи там ляжет тяжкий груз. Не сломаетесь?

— Выдюжим, товарищ Сталин! — Маршал произнёс эти слова сдержанно, но в его голосе чувствовалась твёрдость.

— Вам, товарищ Мерецков, надо сразу же вылететь в Ярославль, дня за два подготовить Полевое управление бывшего Карельского фронта для переброски его по железной дороге, — сказал Сталин. — Не забудьте о том, как важно сохранить тайну начала подготовки к Маньчжурской операции. Маршалам и генералам, в их числе и вам, мы заменим фамилии и воинские звания, но это одна сторона дела. Другая — везде и во всём сохранять военную тайну там, на Дальнем Востоке, а также по пути следования вашего поезда…

На «Дугласе» Мерецков прибыл в Ярославль, а уже через два дня специальный состав взял курс на Хабаровск. Через несколько суток прибыли туда.

— Кажется, сейчас к нам пожалуют гости, — предупредил Мерецков генерала Крутикова.

И точно, с докладом об обстановке на Дальнем Востоке прибыл командующий Дальневосточным фронтом генерал армии Пуркаев. Был он одет по-граждански, маршал понял, чем это было вызвано, и, когда Пуркаев пригласил его посетить штаб фронта, он согласился, одевшись тоже по-граждански. На нём была чёрная кожаная куртка, такая же фуражка и чёрные шерстяные брюки.

— Вы оделись во всё чёрное, как будто идёте на похороны, — усмехнулся член Военного совета Штыков.

— А что, скоро мы будем хоронить Квантунскую армию, — ответил маршал.

Ему всё понравилось в штабе фронта, он даже похвалил генерала армии Пуркаева, но тот улыбнулся:

— Порядок в войсках — гарантия их боевой готовности!

Днём 13 апреля поезд прибыл в Ворошилов-Уссурийский. А на другой день было объявлено о создании Полевого управления Приморской группы войск из бывшего Полевого управления Карельского фронта, и подчинялась она Верховному Главнокомандующему. В неё вошли 1-я Краснознаменная армия генерала Саввушкина, 25-я армия генерала Максимова, 35-я армия генерала Зайцева и 9-я воздушная армия генерала Виноградова. Со всеми командармами Кирилл Афанасьевич познакомился сразу же, побывал в их войсках, а позже провёл с ними ряд учений.

Дни в Приморье были насыщены для Мерецкова до предела: работать вполсилы он не мог. Маршал установил тесный контакт с секретарём Приморского крайкома партии Пеговым. Как-то он зашёл к нему, и Николай Михайлович сообщил, что звонил Сталин и первый вопрос, который он задал, касался Мерецкова: был ли у него маршал?

— Так что у вас, Кирилл Афанасьевич, надёжная защита! — улыбнулся Пегов. — У командующего Тихоокеанским флотом адмирала Юмашева были?

— Собрался к нему, да на минуту заскочил к вам. Когда начнём боевые действия против японцев, мои армейцы будут взаимодействовать с военным флотом, и мне нужно уже теперь решить с Юмашевым узловые вопросы, провести ряд совместных учений по высадке морских десантов на берег противника.

Адмирал Юмашев тепло принял Мерецкова, познакомил его с руководящим составом флота. Маршал побывал с ним на кораблях.

— Иван Степанович, а вы знаете, что с нынешним наркомом Военно-Морского Флота адмиралом Кузнецовым я был в мятежной Испании? — спросил Кирилл Афанасьевич Юмашева, когда, вернувшись с кораблей, они сидели в кабинете адмирала и пили флотский чай.

Юмашев смутился и ответил, слегка покраснев:

— Я слышал об этом, но деталей не знаю, Кирилл Афанасьевич.

— Мне нравится Николай Герасимович, есть в нём что-то такое, что притягивает к нему людей, — заметил маршал. — И улыбка, и глаза, и манера поведения — всё у него имеется.

— Главное, однако, в том, что в нём живут люди и корабли, — проговорил Юмашев. — Он эрудирован, начитан, никогда не повысит голоса. Да, я доволен, что у нас такой нарком. Но и суров он бывает порой, зато уж если накажет, то за дело. — Адмирал посмотрел маршалу в лицо. — И о вас, Кирилл Афанасьевич, я слышал лестные отзывы от того же Николая Герасимовича, когда он рассказывал мне, как вы и адмирал Головко подружились во время проведения Петсамо-Киркенесской операции.

— Верно, я бывал не раз в гостях у Головко, есть что-то общее между ним и Кузнецовым.

— Люди, как и реки, разные, и бурлят они неодинаково, — произнёс Юмашев. — Ну а если серьёзно, адмирала и наркома роднит то, что оба рождены для большого флота, для кораблей! Головко родом из казаков, но флот для него стал родной семьёй. Он сам говорил мне об этом. Я постараюсь не хуже адмирала Головко взаимодействовать с армейцами, Кирилл Афанасьевич, — заверил маршала адмирал. — Это дело чести флота, а она нам всем дорога!

До позднего вечера пробыл Мерецков на военном флоте. Договорились с Юмашевым о том, что он пришлёт в штаб фронта группу своих офицеров, чтобы обговорить все насущные вопросы, особенно по высадке десантов в японские порты…

В день Победы, 9 мая, Мерецков находился на пограничной заставе, где в форме рядового пограничника изучал границу с Японией, в бинокль разглядывая японские рубежи. Срочно вернулся в Ворошилов-Уссурийский, где состоялись торжества по случаю разгрома немецко-фашистских захватчиков. А уже 20 мая маршал встречал первые эшелоны с прибывшими войсками 5-й армии генерала Крылова. Был солнечный день, по морю пробегала лёгкая зыбь, всю ночь дувший с океана ветер к утру устал и прилёг у скал отдохнуть. Поезд, выпуская клубы пара, затормозил и остановился. Из вагона вышел на перрон генерал Крылов и молодцевато отдал маршалу рапорт.