Виктор Вальд - Палач

После этих слов он громко рассмеялся.

Император поморщился и ответил:

– Друг мой, оставь это. Если бы мой народ знал и любил меня, он ликовал бы в той мере, как сейчас, провожая нас с отобранными у них налогами и подарками. Признайся, бывало, что нас встречали куда веселей. Но всегда провожали в гробовом молчании. Конечно, если бы у меня были время и желание, я бы мог постараться очаровать этих мужланов. Но ты и сам знаешь, как мы спешим. Поэтому, пока я буду насыщаться и кормить своих собак, вытряси из этого бюргермейстера все, что сможешь, и двинемся дальше. Что-то в этом маленьком городишке мне неуютно.

Венцель Марцел, хорошо слышавший все, что сказал император, покрылся пунцовой краской. Он вспомнил о приветственной речи, написанной им прошлой ночью и свернутой в трубочку, которая была зажата в его правой руке.

– Иди рядом со знаменем и показывай дорогу к своей Ратуше, – велел бюргермейстеру Вольсдемар и продолжил веселую беседу с императором, прерванную въездом в город.

Возле Ратуши собралась большая толпа народа. Завидев императорское знамя, люди заволновались, и задние ряды стали напирать на передние. Появившиеся всадники в богатых убранствах вызвали еще большее оживление. Послышались приветственные возгласы, и к копытам лошадей были брошены припасенные цветы и венки.

Всадники остановились, и к высокому, широкоплечему мужчине в пурпурном одеянии подбежали несколько оруженосцев, чтобы помочь ему сойти с коня. Он величественно поднялся на ступени Ратуши и высоко поднял руки.

– Я, милостью Божьей ваш император Карл IV, принимаю вас под свою высокую руку и обещаю защиту и покровительство!

Народ радостно взвыл, и на площади раздался взрыв оваций. Венцель Марцел шагнул к императору и низко поклонился.

– Это ты, бюргермейстер. – Карл положил свою руку на его плечо. – Веди к столу.

Венцель Марцел еще раз низко поклонился и повел высокого гостя внутрь Ратуши.

Очень скоро на площадь прибыл кортеж императора. Множество коней и повозок заполнили все ее пространство, выдавив собравшуюся толпу. Пришедшие последними пешие лучники прогнали самых настойчивых горожан на соседние улицы и окружили образовавшийся на площади лагерь. В результате жители Витинбурга не смогли в свое удовольствие поглазеть на богато одетых вельмож, лязгающих доспехами славных рыцарей, а также на увешанных драгоценностями благородных дам, облаченных в меха, шелк и парчу. Лишь немногие, более догадливые, напросившись к тем, чьи окна выходили на Ратушную площадь, имели возможность увидеть изысканные наряды и украшения тех, кто волею Господа вершил судьбы многих людей.

После долгих разговоров со стражей императора Венцель Марцел оставил на ступеньках Ратуши старейшин цехов, знатных купцов и лучших людей города. Все они приготовили подарки и приветственные слова для императора. А вот места за столами им не хватило. Свита Карла, не очень-то считаясь с правилами этикета, шумно и суетливо заняла все столы и, не дожидаясь ни благодарственной речи бюргермейстера, ни разрешения самого императора, тут же принялась за еду.

Герцоги и графы, бароны и рыцари, их жены и попутчицы даже не заметили, с каким изяществом Венцель Марцел велел накрыть столы. Ведь возле каждого места лежала оловянная ложка и тонкий стальной нож. Чтобы гости не обжигали пальцы и не клали куски мяса на скатерть, бюргермейстер велел положить плоский кусок твердого хлеба.

Но гости даже не дождались, пока слуги обнесут всех тазами с водой для ополаскивания рук. Те, кто попроще, запустили голые руки (а вельможные в тонких перчатках) во множество плоских блюд, политых острыми соусами.

Скорее всего, они и не заметили, как вкусны были рагу из мяса оленя, колбáсы из мяса каплуна, жареные бараньи ножки с шафраном, мясо кабана со сливами и изюмом, тушеные крольчата и зайчата, мясо гусей и диких уток. Все это вынималось из блюд большими кусками, разрывалось и тут же проглатывалось. Изящные ножи для порезки мяса, что с такой любовью и мастерством были изготовлены цехом оружейников, по большей части так и остались нетронутыми. Зато местное пиво гостям пришлось по душе. Не стоит упоминать о том, что и вино не задерживалось в кувшинах и слуги едва успевали наполнять их, чтобы затем разлить чудесный напиток по чашам.

Венцель Марцел стоял справа от стола императора. С его лица не сходила радостная улыбка, но душа обливалась слезами. Ему не терпелось произнести приятную для слуха императора и гостей большую речь и поднять чашу в честь коронования Карла и за его долгое императорство. Но ему не досталась чаша, а общий крик и смех не давали вставить хотя бы слово.

Больше всех смеялся сам император. В этом ему усердно помогал Вольсдемар. Он непрерывно шутил и рассказывал забавные истории. Наконец он что-то напомнил Карлу, и тот, посмотрев на бюргермейстера, спросил:

– А скажи-ка мне, любезный, нет ли под полом этого зала выгребной ямы?

Венцель Марцел, сконфуженный столь непонятным вопросом, едва смог выдавить «нет».

– Значит, мы могли бы еще и потанцевать, – улыбнулся император. – Но, но… Так где мои подарки?

– Лучшие люди города и старейшины цехов ждут вашего повеления, – поклонившись, ответил бюргермейстер.

– Велю. Только покороче. Я спешу. И, Вольсдемар, мой преданный друг, возьми под ручки бюргермейстера и посмотри, что там у него с налогами.

С этими словами император подозвал пажа и вытер испачканные жиром руки о его длинные кудрявые волосы.

– Давайте этих бюргеров! – крикнул он страже и сделал большой глоток вина.

– Мне бы тоже следовало присутствовать на приветствии моих людей, – слабо запротестовал Венцель Марцел.

Вольсдемар плюнул на свои руки, затем вытер их об шерсть возившейся у его ног огромной собаки и встал. Он сладко потянулся и подошел к Венцелю Марцелу.

– Все твои люди – это люди самого императора. Его дети. А он знает и без подсказчиков, как разговаривать с детьми. Пойдем в сокровищницу, посмотрим, что ты для императора припас.

Вольсдемар махнул рукой, и возле бюргермейстера выросли четыре лучника.

– Я должен послать за городским казначеем, – печально произнес Венцель Марцел. – Я уже приготовил ночлег для императора и его свиты. А утром думал все пересчитать и написать бумаги об уплате налога.

– Тебе же сказано, мы очень спешим.

Преданный друг Карла IV слегка подтолкнул бюргермейстера, и тот, опустив голову, повел людей императора в подземелье Ратуши. Весь недолгий путь Венцель Марцел просил разрешения послать за городским казначеем или советниками, но на все эти просьбы Вольсдемар отвечал шутками и громким смехом.

Перед входом в городскую казну находилась массивная решетка с маленькой дверцей. За ней, коротая время, сидели на полу два стражника и играли в кости. Заслышав голоса и увидев зажженные факелы, они нехотя оставили игру и поднялись.