Лоуренс Норфолк - Пир Джона Сатурналла

Медный котел перетащили на скамью, а огромный блестящий сосуд поставили на пол под ним. В чан поместили большой муслиновый мешок, котел накренили, и пряное вино хлынуло дымящимся потоком, перешибая своим густым ароматом все прочие запахи, наполняющие помещение.

— Посторонние могут войти! — гаркнул Сковелл.

Мужчины в зеленом бросились вперед, схватили чан и с трудом потащили вверх по лестнице. Пир по случаю Дня святого Иосифа продолжался. Мастер Сковелл стоял под аркой, рукояткой своего половника указывая туда-сюда, а чашей его зачерпывая из проносимых мимо горшков и сковород. Джон и Филип уже обливались потом. Скоро у них засаднило стертые ладони. Рядом с ними суетились и толкались Льюк Хобхаус и Колин Черч, хватая то ножи, то метелки, то деревянные лопаточки. С одной стороны на мальчиков, вращающих колесо, пыхало жаром, с другой — веяло прохладным сквозняком. Филип страдальчески сморщился, Джон ухмыльнулся:

— Ну вот мы и в кухне. Я же обещал.

Когда жара стала нестерпимой, мальчики разделись по пояс и вновь взялись за рукояти колеса скользкими от пота руками. Джон чувствовал, как на ладонях вздуваются волдыри. Мастер Роос и мистер Андерли возбужденно выкрикивали приказы младшим поварам и поварятам, а Вэниан давал волю своему острому языку, сердито подгоняя работников в пекарне.

Один только Сковелл хранил спокойствие. Главный повар стоял у арочного прохода, пробуя кушанья и отдавая распоряжения с едва заметной улыбкой на лице, словно лихорадочная деятельность, кипевшая в кухне, была всего лишь замысловатой пьесой, разыгрываемой актерами. Но из кухонного дыма, шума и грохота выплывали большие плоские блюда с жареным мясом, обложенным гарнирами и разнообразными желе, с пышными пирогами, покрытыми блестящей золотистой корочкой, и с огромными серебристыми рыбинами, украшенными дольками фруктов. Птичьи тушки, снятые с шампуров вертельного устройства, унесли на разделку и притащили обратно сложенными в затейливую пирамиду. Подавальщики чуть ли не на бегу хватали окутанные паром блюда, резко разворачивались и уносились по круговой лестнице в Большой зал.

Красные от жары, с ноющими руками и саднящими ладонями, Джон и Филип выбивались из сил у очага. Застолье наверху будет продолжаться вечно, с отчаянием думал Джон. Пока жизнь на земле не иссякнет. Уже и трубы Судного дня протрубят, а они с Филипом по-прежнему будут гнуть спину здесь, опаляемые жаром с одной стороны и обдуваемые холодом с другой. Но наконец под аркой пронесли последний поднос со сладостями. Тогда поварешка Сковелла звонко ударила по котлу, зычный голос главного повара разнесся по помещению, и все мужчины и мальчики, тяжело топтавшиеся на своих местах, смахнули пот с глаз, подули на натруженные руки, стянули с головы косынки и промокнули разгоряченные лица, а некоторые бессильно опустились на грязный, замусоренный пол.

— Отбой!

Спали они как убитые, а на следующее утро встали с мутными от усталости глазами. Усевшись с мисками овсянки за стол в подсобной, Джон и Филип едва успели взять ложки в покрытые волдырями руки, как мистер Банс поманил их пальцем:

— Ступайте за мной.

Следуя через огромную кухню за старшим по подсобной, Джон и Филип недоуменно переглядывались. Со времени своего побега в первый день Джон ни разу не совался вглубь кухонного царства. За дверными проемами, что тогда быстро проносились мимо, сейчас взору открывались засолочные лохани и мясные кладовые, коптильни и погреба. В мучном тумане, висевшем в пекарне, Джон мельком увидел мужчин, которые скатывали в шары бледное тесто или трудились над месильными лоханями. В дальней стене там темнели устья хлебных печей. В кондитерской работники орудовали скалками, мерными стаканчиками и длинными ножами. Из пряностной комнаты мастера Рооса выкатилась волна смешанных терпких запахов. Достигнув последнего перекрестья коридоров, Джон бросил взгляд в сторону заброшенной кухни, где он укрывался от погони: вход в нее теперь был заколочен досками. Но мистер Банс повернул в другую сторону. В торце короткого коридора находилась дверь. Мистер Банс постучал, и после долгой паузы изнутри послышался голос главного повара:

— Кто там?

— Мистер Банс, мастер Сковелл. Я привел мальчиков по вашему требованию.

Последовала еще одна пауза, Джон и Филип в очередной раз переглянулись.

— Пусть войдет мистер Элстерстрит.

Старший по подсобной сделал знак Филипу. Джон остался ждать с мистером Бансом в полутемном коридоре. Вскоре дверь снова отворилась, Филип вышел и бросил быстрый взгляд на Джона. Затем вновь раздался голос Сковелла:

— Прошу войти, мистер Сатурналл.

В глубине длинного сводчатого помещения возвышался очаг, где горел слабый огонь. По обе стороны от него висели на крюках котелки и сковороды. В жилище главного повара пахло пряностями и дровяным дымом. На боковой стенке рабочего стола, тесно заставленного блюдами, тарелками и плошками, висели сито из конского волоса, несколько длинных ложек и мутовка. Рядом стояла жаровня с золой. Вдоль одной стены от пола до потолка тянулись полки, забитые бутылками, закупоренными глиняными банками и бумагами. Свернутые в трубки, сложенные в кипы, увязанные в пачки или сваленные в кучи и придавленные горшками, бумаги грозили в любую минуту посыпаться на нижние полки с книгами. Несколько маленьких окон в дальней стене, расположенных высоко над полом, выходили во внутренний двор. Трепетное пламя свечи озаряло раскрытую книгу на столе. Стоявший над ней Ричард Сковелл поднял глаза:

— Подойди ближе.

Джон повиновался.

— Я спрашивал себя, впадешь ли ты в уныние, скребя миски у лохани. Мистер Стоун говорит, такого не случилось. Я задавался вопросом, сникнешь ли ты от очажного жара. Похоже, и этого не произошло. Но ты обладаешь даром, своею ценностью превосходящим подобные стоические качества. Ты ведь не такой, как другие, верно, Джон Сатурналл?

Сковелл не сводил с мальчика пристального взгляда, лицо его наполовину скрывалось в тени.

— Все поварята работают так же усердно, как я, — ответил Джон. — И не хуже меня.

Сковелл улыбнулся:

— Разумеется. Но у них нет проводника, который есть у тебя. Скажи, как ты его называешь? Бесенок?

Джон озадаченно уставился на него:

— Прошу прощения, мастер Сковелл…

— Эльф? Подсказчик? Существо, живущее у тебя в глотке? Которое провело твой нюх через бульон в моем медном котле, называя все его составляющие. На свете не найдется и дюжины поваров, способных на такой подвиг. Твой проводник. Как ты его называешь?

— Мой демон, мастер Сковелл.

Мужчина одобрительно кивнул.

— Повару обязательно нужен дух-хранитель. — Сковелл взглянул на полки, забитые бумагами и книгами. — Плодам земным несть числа. Ни одному повару не справиться с ними своими силами. — Он снова повернулся к Джону. — Даже сыну Сюзанны Сандалл.