Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

В то второе воскресенье июля 1339 года король Педро IV впервые приехал в Барселону — город, который он унизил.

Это посещение было обусловлено несколькими причинами: во-первых, он собирался принять клятву, которую — как вассал арагонской короны — должен был принести его зять Хайме III, король Мальорки, граф Руссильона и Сардинии, а также владыка Монпелье. Во-вторых, король должен был присутствовать на генеральном совете прелатов провинции Таррагона, в которую, по церковным соображениям, была включена Барселона. И в-третьих, на это же время было назначено перенесение мощей великомученицы святой Эулалии из церкви Святой Марии в собор.

Два первых события произошли без участия простых людей. Хайме III добился заранее, чтобы его клятва верности проходила не перед народом, а в более уединенном месте, в часовне дворца, в присутствии только самой избранной знати.

Третье событие, как и ожидалось, превратилось в публичное зрелище. Знать, священники и весь народ готовы были разбиться в лепешку: одни — чтобы увидеть монарха, а другие — чтобы сопровождать самых привилегированных людей страны, своего короля и королевскую свиту, которые после мессы в соборе отправились процессией в церковь Святой Марии, чтобы оттуда возвратиться в кафедральный собор с мощами великомученицы.

Весь путь от собора до церкви Святой Марии был заполнен народом, желавшим поприветствовать своего короля. Церковь Святой Марии уже красовалась апсидами, работа шла над нервюрами второго свода, а внутри все еще оставалась маленькая часть старой романской церкви.

Святая Эулалия претерпела мучения в римский период, в 303 году. Ее останки сначала покоились на римском кладбище, а потом в церкви Святой Марии на Песках, построенной над некрополем, как только эдикт императора Константина разрешил христианство. Во время арабского нашествия священники маленькой церкви решили спрятать мощи великомученицы. В 801 году, когда французский король Людовик Благочестивый освободил город, тогдашний епископ Барселоны Фродоин решил разыскать останки святой. Их обнаружили, и с тех пор они покоились под одной из арок церкви Святой Марии.

Несмотря на то что церковь вся стояла в лесах и была окружена камнями и другими строительными материалами, она выглядела весьма величественно. Архидьякон Бернат Розель с двумя членами совета по проведению строительных работ, знатью, бенефициатами и прочими членами духовенства ожидали королевскую свиту. Все были разодеты в свои лучшие наряды, красочность которых поражала воображение.

Утреннее июльское солнце потоком лилось через своды и недостроенные окна церкви, сверкая на позолоте и драгоценных камнях, украшавших одеяния тех гостей, которые получили привилегию ожидать внутри храма.

Солнце сверкало и на отшлифованном затупленном кинжале Арнау, поскольку рядом с этими важными людьми стояли и простые бастайши. Они заняли место возле часовни Святых Даров, их часовни; другие же, как, например, стражи Главных ворот, стояли возле парадного входа в старую романскую церковь.

Бастайши, эти бывшие рабы, пользовались бесчисленными привилегиями, когда дело касалось церкви Святой Марии у Моря; ими пользовался и Арнау в течение последних четырех лет. Помимо того, что им принадлежала самая главная часовня храма и они были стражами Главных ворот, мессы их праздников отправлялись в главном алтаре; самый главный старшина хранил ключ от Гроба Господня; во время процессий с телом Христовым им поручали нести Святую Деву и святых пониже рангом — святую Теклу, святую Катерину и святую Масию. Если же какой-нибудь бастайш был при смерти, его соборование торжественно проходило в церкви Святой Марии в любое время.

В то утро Арнау прошел вместе со своими товарищами через кордон солдат короля, которые охраняли свиту. Он знал, что ему завидуют многочисленные горожане, толпившиеся неподалеку, чтобы хоть одним глазком узреть короля. А он, скромный портовый грузчик, получил доступ к церкви Святой Марии вместе со знатью и богатыми торговцами!

Проходя через церковь к часовне Святых Даров, Арнау столкнулся с Грау Пучем, его супругой Изабель и своими двумя двоюродными братьями и сестрой. Все они были разодеты в шелка, увешаны золотом и надменно посматривали по сторонам.

Арнау споткнулся. Все пятеро настороженно смотрели на него. Он отвернулся, сделав вид, что не узнал их.

— Арнау… — услышал юноша в тот момент, когда проходил мимо Маргариды.

Им было недостаточно того, что они лишили жизни его отца? Неужели они способны унизить его еще раз здесь, перед товарищами по общине, в их церкви?!

— Арнау, — снова услышал он.

Он поднял глаза и увидел Беренгера де Монтагута. Семейство Пуч стояло менее чем в шаге от него.

— Владыко, — с почтением произнес руководитель строительства, обращаясь к архидьякону, — позвольте представить вам Арнау.

Он вопросительно посмотрел на юношу, и тот растерянно пробормотал:

— Эстаньол.

— Это тот самый бастайш, — продолжил Беренгер, — о котором я вам много рассказывал. Он был еще ребенком, но уже носил камни для церкви Святой Девы.

Прелат благосклонно кивнул и протянул Арнау руку, над которой тот склонился, чтобы поцеловать его перстень. Беренгер де Монтагут дружески похлопал Арнау по спине. Молодой бастайш видел, как Грау и его семья согнулись в поклоне перед прелатом и великим мастером, но те даже не обратили на них внимания и с важностью продолжили свой путь.

Арнау выпрямился и твердым шагом, глядя на крытую галерею, отошел от Пучей и направился в часовню Святых Даров, где встал рядом с другими бастайшами.

Крики толпы возвестили о прибытии короля и его свиты. Король Педро IV, король Хайме III Мальоркинский, королева Мария, супруга короля Педро, королева Элизенда, вдова короля Хайме, дедушки Педро, инфанты — Педро, Рамон Беренгер и Хайме, два дяди и брат короля, королева Мальорки, она же — сестра короля Педро, кардинал Родес, папский легат, архиепископ Таррагоны, епископы, прелаты, знать, дворяне — вся эта процессия направлялась в церковь Святой Марии по Морской улице.

Никогда еще не было в Барселоне такого собрания знаменитостей, столько роскоши и великолепных нарядов! Король, кардинал и архиепископ шли под балдахином, который несли епископы и знать.

У временного главного алтаря Святой Марии под пристальным взглядом присутствующих они приняли из рук архидьякона раку с мощами великомученицы.

Арнау никак не мог унять свое волнение. Сам король отнес раку с мощами из церкви Святой Марии в собор! Он вышел из-под балдахина и вступил в кафедральный собор, где мощи были захоронены в специально построенной часовне под главным алтарем.