Семён Васильченко - Не той стороною
- Название:Не той стороною
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Государственное издательство
- Год:1928
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Семён Васильченко - Не той стороною краткое содержание
В книге, Васильченко С., первым предпринял попытку освещения с художественной стороны деятельности Левой оппозиции 20-ых годов. Из-за этого книга сразу после издания была изъята и помещена в спецхран советской цензурой.
Не той стороною - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Вопрос был поставлен, аудитория изумилась неожиданным сомнениям и насторожилась. Резцова, не знавшая, что нужно было Стебуну, дернула его за рукав и засовала кулаками, а Льола возбужденно поднялась и заняла место на трибуне. Она теперь будто приложила к земле ухо и, услышав откровение о том деле, которому служила, готова была поведать о нем всему миру. Ничего, что этот колючий, как заноза, Стебун, расскрипелся со своими подозрительными догадками. Она рассеет всякие недоумения.
И Льола заговорила.
Она перестала чувствовать себя чужой. Наоборот, и поднявшее ее на воздух ожидание сотни неумелых, но крепко связанных с рабочими массами культурников и культурний, и буйная Резцова, и прямолинейный Стебун, и даже смехотворно толкущийся товарищ Нехайчик — все представилось ей частицами одного и того же стремглавного бега к человеческому счастью.
Во времена давно прошедшего девичества в душе Льолы что-то вспыхивало порой. Подобно блеску отражения крохотной звездочки на поверхности воды в глубоком колодце, начинали в голове шевелиться детски светлые мечты, побуждавшие ее рваться к такой вот радостной человечности, какой ее всколыхнуло теперь. Но праздная суетность дядиной семьи, в которой она жила, последовавшие затем поочереди замужество, пайковая побирушечность и срамота придо-ровского благополучия — все это прихлопнуло лучистый огонек в колодце ее души. Теперь пришел Стебун, и не крохотный огонек, а ослепительно разгорающийся фейерверк нового счастья осиял Льолу.
— Товарищи! — воззвала Льола. — Сто пятьдесят человек нас здесь. И сами-то мы не знаем одной сотой того, что нам надо. Сравнительно с каким-нибудь заурядным библиотекарем, учителем или конторщиком вы, товарищи, в большинстве своем малограмотные люди. Взгляните на себя! А вам надо просветить сотни тысяч рабочих. Это плохо? Такое скверное время мы переживаем? Такие мы неудачники? А помоему, товарищи, мы переживаем неповторяемое время, помоему, мы счастливейшее среди людей племя…
Голос заражал своей глубиной. Льоле удалось начать не с казенных слов. Не казенной, взволнованно отзывчивой настороженностью ответили и слушатели.
— Будут через десяток лет учить и просвещать других только научившиеся люди, виртуозы в области просветительной работы. По готовому, по той дороге, которую мы прокладываем теперь, они пойдут, они покатятся, словно…
Льола на мгновение запнулась, не имея в резерве необходимого сравнения, но тут же махнула с улыбкой рукой к окну:
— Словно трамвайный вагон по бульварному кольцу…
Культпросветчики шевельнулись, оживая от простоты примера.
— Ха-ха!..
Весело захлопали.
Стебун удовлетворенно прислонился к стене. Настроение было создано.
А Льола с грубовато-откровенной задушевностью, не свойственной прежней Льоле, продолжала бросать в аудиторию булыжниками убеждающих слов.
— Но сравнительно с нашей работой разве такая уж большая мудрость будет тогда распространять просвещение? Нет, вот мы-то и сделаем самое великое дело, самую черновую работу, на которую только партия большевиков и способна кого-нибудь увлечь… Какая это работа? Товарищ Стебун думает, что мы не поможем сделаться людям политически грамотными, а отвлечем их от этого. Вот, пусть извинит меня Стебун, — какой он перепросветившийся политический мудрец!
Все повернулись к скосившему в сторону докладчицы глаза Стебуну.
— Ха-ха!..
Захлопали.
Льола, устремив взгляд в сторону Стебуна, разобрала с серьезной простотой все его недоумения, изложила план работы комиссии Главполитпросвета и увязку этой работы с работой культпросветов, после чего разъяснила, что предстояло делать местным профсоюзным и заводским комиссиям.
— Надо от кустарничества перейти к организованной общей работе.
Перечислила учреждения, библиотеки и те организации, от которых можно было получать пособия и программы по специальным областям образования.
Все, что она объясняла во второй части своих сообщений, было техническими мелочами, которые, однако, вооружали культурников на деятельность и давали им возможность от разговоров перейти к практической постановке новой работы.
И деловой актив собравшихся с увлечением ухватился за записывание адресов тех учреждений, которые брались оказывать Содействие комиссиям, и тех сведений, которые должны были пригодиться в работе.
В заключение, кончая доклад, Льола пригласила при всех недоумениях обращаться лично к ней за помощью, которую обещала оказывать, было бы это только в ее силах.
И многие из собравшихся и устроители собрания в лице Нехайчика и Резцовой, лишь докладчица кончила, окружили ее.
— Вот! Вот! Какова хорошева связь сделали вы у Главполитпросвета и союзов! — не отступал от Льолы Нехай чик.
— Товарищ Луговая, в какой комнате вы в Главполитпросвете? — спрашивали деятели комиссий.
Резцова, с кепкой набок, воинственно и победно наступала на Льолу, на Стебуна, на всех:
— Видите? Видите! Я вам говорила, что будет толк…
Стебун дождался, пока слушатели оставили Льолу, и, простившись с Резцовой и Нехайчиком, вместе с переродившейся за один этот вечер и родной ему теперь женщиной вышел на улицу.
Он сперва молчал, и Льоле вдруг показалось, что она летит куда-то в бездну.
Стебун намеревался объясниться, а у нее душа замирала от страха за себя.
В Стебуне — ее счастье. Она горела от его близости. Скажет он слово — и она в ответ сумеет только выдохнуть звук сладкого согласия. Готова на все. А придет вдруг Луговой?
Льола сходила с ума.
Они вышли из Дома союзов, завернули на Большую Дмитровку, чтобы пройтись для разговора, как предложил Стебун, и еще не сказали друг другу ни слова.
Стебун хотел найти наиболее уместные слова. В ответе он не сомневался и только хотел, чтобы разговор был проще, не теряя в то же время силы связывающего на всю жизнь двух людей взаимного обета. С любовной уверенностью поглядывая на Льолу, он выжидательно молчал.
Они прошли несколько шагов, выбираясь из людского потока улицы.
И вдруг Льола, лишь только они завернули в малолюдный переулок, где им не мешала человеческая толкотня, заговорила сама о том, зачем ее позвал Стебун.
Страшно волнуясь, она вдруг замедлила шаги и предупредила:
— Илья Николаевич! Я согласилась с вами пойти поговорить… я знаю, для чего вы меня позвали…
Стебуна что-то подхватило, он выжидательно выпрямился и замер, чувствуя неожиданное.
А Льола, трепеща от безумия собственного решения, заспешила произнести себе приговор:
— Илья Николаевич, вы дороги мне! Чтобы вам не было неловко от моего отказа и чтобы вы не додумали обо мне плохо за то, что я не предостерегла вас от этого разговора, я должна… я хочу предупредить вас обо всем. Я ни любить вас, ни женой вашей быть не могу!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: