Олег Веселов - Солдаты Рима (СИ)

Котта вновь махнул рукой, и корны приказали двум последним рядам приготовиться к броску.

Солнце стояло почти над головой и чуть справа. Если битва затянется, то оно уйдёт дальше к западу за спины римлян и будет светить в глаза гельветам. Это хорошо. Цезарь посмотрел на огненный шар и вновь перевёл взгляд на первую линию.

Центурии стойко держались под дождём стрел и ждали, когда противник приблизится на расстояние броска дротика. Гельветы подошли уже достаточно близко, но Котта почему-то медлил. Испытывает стойкость солдат или хочет что б наверняка, одним ударом?

Цезарь нахмурил брови и уже хотел отдать приказ трубачам, но в это время внизу взревели корны, и град дротиков обрушился на гельветов.

Легионеры метили в щиты. Пилум имел тонкое жало длинной около двух футов, которое крепилось к древку двумя заклёпками. Пробив щит, жало сгибалось у основания под тяжестью древка, и вытащить его назад было невозможно. Щит становился обузой, и его приходилось сбрасывать.

Оставшись без щитов, гельветы бегом бросились наверх, чтобы сразиться с римлянами в рукопашную, но второй залп пилумов, а за ним третий и четвёртый, начисто смели первые ряды наступающих.

Гельветы остановились.

-- Сигнал первой линии: отступить. Второй занять её позиции. Кавалерии эдуев развернуться для атаки во фланг, - приказал Цезарь.

Повинуясь корнам, первая линия вновь построилась в коробки и быстро отошла в промежутки между когортами второй линии. Вторая вышла вперёд и заняла её место. Легионеры проделали маневр чётко, как на учениях, и гельветы приуныли. Мимо командного пункта обозные рабы пронесли новые связки дротиков.

-- К атаке! - Цезарь поднял руку.

Красная стена сошла с места и плавно потекла вниз. Гельветы сгруппировались, пустили вперёд щитоносцев и пошли ей навстречу.

Дождь из стрел не прекращался. Гальские лучники не переставая били и били по центру, пытаясь пробить в нём брешь. Туда же направлялся клин копейщиков.

Цезарь скрипел зубами, словно это он шёл в первых рядах своей армии, и в него, а не в кого-то другого летели стрелы. Он даже слышал их свист, глухие удары о щит и вскрики раненых товарищей. Он представил насколько это тяжело идти вот так вот навстречу потоку стрел, втянув голову в плечи, и думать, что следующая - твоя.

Внутренне он весь сжался. Сейчас не выдержат, побегут - и всё! Гельветы пробьют центр, ударят изнутри по флангам и сомнут всю линию. Вторую сметут свои же бегущие...

Только продержитесь!.. Ещё чуть-чуть, несколько футов! - мысленно закричал он.

Приблизившись почти вплотную, легионеры метнули пилумы - не целясь, в упор, вложив в бросок весь страх, который только что пришлось испытать. От такого удара нет спасения, от него не спрячешься ни за щит, ни за кольчугу. Но гельветы выдержали, впитав в себя железо, как тряпка воду, и с воплями бросились врукопашную.

-- Время кавалерии ударить во фланг! - в самое ухо закричал Оппий. - Смотри, у них там всё открыто!

-- Рано, - ответил Цезарь.

-- Но...

-- Кто здесь командует?

Справа из-за холмов показались новые отряды варваров. Они на ходу перестраивались в боевой порядок и плотной стеной надвигались на правый фланг римлян. Их было около десяти тысяч. То ли гельветы приберегли резерв, то ли подходили отставшие при переходе, но, в любом случае, появились они не кстати.

-- Третью линию развернуть и направить на правый фланг! - тот час приказал Цезарь. Потом оглянулся и кивком головы подозвал Росция. - Возьми один легион из резерва и вспомогательные когорты и отгони галлов назад за холмы.

Несколько верховых одновременно бросились к лагерю поднимать резервный легион, а Росций сразу направился к третьей линии, и, не дожидаясь подхода подкреплений, двинул её против галлов. Когорты сделали крутой поворот и встали сплошным строем. Потом под звуки труб шагнули навстречу противнику.

Теперь римлянам приходилось сражаться на два фронта. Две первых линии, попеременно сменяя друг друга, постепенно оттесняли гельветов вглубь равнины. Те бились отчаянно, но под натиском легионов вынуждены были отходить. Справа и слева их беспрерывно тревожили отряды лёгкой пехоты - лучники и пращники. Гельветы отвечали на это наскоками своей кавалерии, но стрелки поспешно отбегали за спины легионеров и всадники не решались идти дальше.

На правом фланге когорты Росция усиленные резервным легионом и вспомогательными частями союзников остановили галлов и погнали прочь. Варвары огрызались, переходили в контратаки, но легионеры давили на них всей своей тяжестью и, в конце концов, загнали обратно за холмы.

Бой длился уже несколько часов. Солнце постепенно скатывалось к горизонту, окутывая равнину сумеречной тенью. Ещё немного и совсем стемнеет. Вершины холмов покрылись лёгким розовым налётом, словно присыпанные мраморной пудрой. В воздухе отчётливо чувствовалась вечерняя прохлада.

К Цезарю подъехал курьер от Росция.

-- Мы наткнулись на лагерь варваров! - доложил он, не сходя с коня. - Они поставили свои телеги в круг и из-за них бьют нас стрелами! Росций просит подмоги!

-- Он что, никогда не брал лагерь штурмом?

-- Темно, Цезарь, очень плохо видно. Легионеры теряются. Прикажешь остановить штурм до утра?

-- Продолжать атаки! Сейчас я пришлю вам факельщиков... Темноты они боятся...

Цезарь подозвал Консидия и Дивитиака.

-- Берите кавалерию и идите на помощь Росцию. Через час я должен услышать, что лагерь гельветов наш. Быстро!

Сражение у повозок продолжалось до глубокой ночи. Римляне дважды ходили на приступ, пытаясь пробиться сквозь оборонительную линию, но каждый раз гельветы отбрасывали их назад. Не хватало сил. Лишь с приходом кавалерии положение изменилось. Росций стянул когорты в одно место и бросил их на лагерь, в то время как кавалерия зашла с тыла. Варвары не выдержали двойного удара и сложили оружие. Озлобленные сопротивлением и потерями легионеры принялись бессмысленно избивать всех подряд: детей, женщин, стариков. Росцию с трудом удалось остановить разбушевавшихся солдат. Всех пленных согнали в одно место и окружили плотным кольцом. Дальнейшую их судьбу должен был решить Цезарь.

Юлий Цезарь, проконсул Рима и наместник Галлии, Дальней и Ближней - Ариовисту, вождю германцев:

Не единожды Рим стоял на краю гибели, когда враждебные ему силы грозили стереть его с лица земли. Таковыми были и Бренн, и Пирр, и Ганнибал, но все они канули в лету, а Рим стоит и стоять будет, ибо имя ему - Вечный Город! Означает сие лишь одно - быть Риму Властителем мира! А всем, кто попробует оспорить могущество его, уготована жалкая участь раба и данника. Тебе, Ариовист, римским народом была дарована великая милость называться царём зарейнских германцев и римским союзником. Но ты, видимо, принял эту милость за нашу слабость, либо возгордился и ослеплённый возомнил себя выше Рима! Ты ответил грубым отказом на дружеское приглашение встретиться со мной, не захотел даже ознакомиться с вопросами, важными как для тебя, так и для меня. Потому я предъявляю тебе следующие требования: во-первых, я запрещаю тебе проводить переселение германцев через Рейн в Галлию; во-вторых, ты обязан возвратить всех заложников гальским племенам, и особенно эдуям, нашим союзникам. Ни тайным умыслом, ни явными приготовлениями ты не должен грозить ни нашим друзьям, ни тем, кто хочет ими стать. Такова моя воля! Если ты, Ариовист, выполнишь эти требования, то я по-прежнему буду считать тебя другом народа римского и своим другом. Мир между нами - это благо для всей Галлии. Но если ты не исполнишь моих требований, то я приму это за оскорбление и буду считать тебя врагом всех римлян!