Владимир Красильщиков - В начале будущего. Повесть о Глебе Кржижановском

Вспомнив обо всем этом в лесу, Глеб Максимилианович подумал о том, что, возможно, даже наверняка, людям недалекого будущего покажется удивительным исчислять начало великих работ от грозного, опаленного войной, голодом и разрухой времени. Хотя... Что же тут удивительного? Именно для того, именно потому и делали революцию. Именно для великих работ и нужна была Революция-Созидательница. Другой эту революцию, другим ее вождя невозможно представить. И загад Ильича вовсе не мечта, а провидение на многие годы вперед, реальное предсказание того, что будет — будет!

Глеб Максимилианович еще не знал, что очень многое из этого он увидит — станет современником и соучастником многих и многих великих дел.

Долгую, поистине большую жизнь проживет Глеб Кржижановский... Продолжая работать на посту председателя Госплана, он будет готовить то, что потом войдет в историю под именем первой пятилетки. Выступит с докладом о ней на Пятом Всесоюзном съезде Советов.

Он увидит пуск и работу Каширской, Шатурской, Волховской станций, Днепрогэса... Он узнает о выполнении первой пятилетки, второй, четвертой...

Глеб Максимилианович Кржижановский будет членом Центрального Комитета Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), членом ВЦИК и ЦИК СССР, депутатом Верховного Совета СССР. Немало сил отдаст он строительству нового общества, нового государства как делегат Гаагской конференции, председатель правления Электростроя, член редакционного совета Большой Советской Энциклопедии, председатель Комитета по сооружению магистрали Волга—Дон, председатель Комитета по стандартизации при Совете Труда и Обороны, член Технического совета Днепростроя. Каждое дело — будь оно большое или поменьше — он будет делать так, что потом, вспоминая о совместной работе, сподвижники его скажут примерно, как Александр Иванович Угримов:

— Как помню себя, я никогда не боялся жизни трудной, часто бывало и опасной... Равно нисколько не боюсь положенной нам, как творению природы, смерти. Мне сдается, что это так потому, что есть во всей жизни великой природы правда, разум и любовь. Вы, дорогой Глеб Максимилианович, именно эту сторону жизни выражаете вашим отношением ко мне с такой ясностью и полнотой, что сам смысл жизни для меня становится и светлым и прекрасным. И это не слова, а уверенное, чистосердечное признание.

Крупный ученый-энергетик, Глеб Максимилианович Кржижановский в тысяча девятьсот двадцать девятом году избирается действительным членом Академии наук СССР и на протяжении десяти лет работает ее вице-президентом — собирает научные силы, организует работу ученых. Одновременно он возглавляет Энергетический институт Академии наук, которому в связи с шестидесятилетием Глеба Максимилиановича будет присвоено его имя.

Председатель Всесоюзного комитета по высшему техническому образованию при Центральном Исполнительном Комитете СССР. Председатель группы энергетики и председатель Комиссии по газификации при Отделении технических наук АН СССР. Член Совета по изучению производительных сил...

Трудно перечислить должности и дела Глеба Максимилиановича. Но его отношение к людям, работающим рядом, можно определить хотя бы из письма, написанного одной из скромных сотрудниц в тяжкую годину Отечественной войны:

«Теперь, когда жизнь стала так сложна и так полна всяких неожиданностей, то нечаянных радостей, то глубоких потрясений, когда не знаешь, что будет завтра, сегодня существуешь, а завтра можешь и не быть, мне очень хочется успеть написать Вам несколько строчек совсем неделового характера... Хочу успеть выразить Вам мою глубочайшую признательность за Ваше хорошее, разборчиво внимательное отношение к своим подчиненным. Я работаю в ЭНИНе семь лет. Мне не приходилось никогда беседовать с Вами, но сознание всегда было такое, что Вы в курсе всех дел, всей жизни института, что Вы зорко следите за всем, что делается в Вашем подчинении, и это всегда вносило известное моральное спокойствие и в психику, и в работу. Мы... чувствовали себя под Вашим руководством уверенно, «присмотренно». Всегда чувствовался и чувствуется Ваш острый проникновенный взгляд, который все видит и обо всем печется и незаслуженно не даст в обиду. Я никогда не пропускала ни одного Вашего выступления где бы то ни было и, уходя, уносила с собой что-то бодрящее, поднимающее дух к радостной деятельности...»

Двадцать пятый съезд Коммунистической партии, десятая пятилетка, перспективный план на пятнадцать лет — это ввод к девяностому году трехсот миллионов киловатт новой мощности, двухсот былых ГОЭЛРО, больше, чем введено до сих пор за все пятилетки. Это атомные станции по четыре—восемь миллионов киловатт с реакторами на тепловых нейтронах, научные и производственные разработки для создания в будущем термоядерных электростанций. И все же, думая сегодня о сооружении сверхмощных электроцентралей, о работе сверхдальних электропередач, об энергосистеме «Мир», соединяющей социалистические страны, люди невольно связывают все это с холодной, голодной, простреленной порой первых лет Революции, с ленинским «загадом» о свете над Россией, с трудом верного соратника Ильича Глеба Максимилиановича Кржижановского и по справедливости говорят:

— Все это начато ими еще тогда.