Андрей Истомин - Первый дозор

Николая удивило, что нарушитель не расстался ещё с автоматом. Коснись его, он бы сюда вышел уже без оружия. Но делать нечего, спрогнозировать поведение людей – задача сложная, и ошибиться всякий может. Вот только эта «ошибка» – АКС-74 и, как минимум, один магазин с тридцатью патронами.

Первая мысль была – вообще, просто “покрошить” их, тут, на месте. Но сержант смог её отбросить. Но и кричать: “Стой, руки вверх!” – тоже бессмысленно. Автоматчик сразу откроет огонь – им терять нечего. А вдруг у них ещё граната есть? В общем, боя быть не должно, а задержать их надо. Прикинув всё ещё раз, Усталов аккуратно снял предохранитель и, максимально тихо, отвёл и вернул на место, придерживая, затвор. “Калаш” всё-таки не создан для секретных миссий. И, чтобы тихо передёрнуть затвор, требуется навык. Слава богу, у Николая он был.

Аккуратно, бесшумно он выставил автомат вперёд и прицелился. Осталось ждать, когда расстояние будет самым удачным. Ведь после выстрелов надо ещё и действовать.

И вот до двоих идущих мимо него осталось не более 100 метров, ещё чуть-чуть – и они начнут удаляться. К этому времени Усталов уже давно и уверенно держал на прицеле автоматчика. Ну, всё, пора! Он, как на стрельбище, выдохнул, задержал дыхание и нажал на спусковой крючок. Короткая очередь из-под куста, и автоматчик сразу, с криками, свалился на землю. Второй же бросил чемодан и тоже залёг.

Николай выскочил из укрытия, чтобы держать на виду обоих:

– Лежать! Стреляю! – Автоматчик попытался протянуть руку к автомату. Но ещё одна очередь рядом с автоматом остудила его рвение.

– Лежать, сказал! Руки! Руки – чтоб я видел!

Куда идём? Кто вас должен встретить! Быстро – а то перестреляю! – Для серьёзности он дал ещё выстрел в воздух.

Автоматчик, относительно молодой, с лицом таджика, с перебитой ногой, уже только стонал. Второй, в тюбетейке, лежал лицом к земле и по голосу был, явно, тоже из южан.

– Не стреляй! Не знаю, кто! Сказали, ЗИЛок будет! У него тент синий, скатанный. Ему проголосовать. Когда остановится, сказать, что “от Хусана”. Он довезёт.

Где-то позади что-то хлопнуло. На секунду глянув в сторону, Николай увидел белую ракету – сигнал “все ко мне”.

Повернувшись к задержанным, он направил автомат на них и просто стоял. Где-то совсем рядом свои. Подойдут – пусть вяжут их сами. А то полезешь сейчас, пока одного вяжешь, другой с ножом чего доброго кинется. Так и стоял, периодически повторяя:

– Лежать. Лежать, суки.

Сзади кто-то подошёл.

– Ну, всё, сынок. Опускай ствол, – позади стоял начальник заставы. Чуть дальше показался УАЗ, карабкающийся натужно по склону. Начальник и его группа расположились чуть ниже. И, собственно, если б Усталов пропустил бы нарушителей, они могли их встретить. Но, если бы никто не взял их сейчас, они бы растворились, и ищи-свищи ветра в поле.

– Их на дороге должен забрать ЗИЛ с синим скатанным тентом на кузове.

– Видимо, с автобазы района. Абдуло раскололся: организатор канала – начальник автобазы. Его сейчас уже, наверняка, взяли. Ох, чую – взяли мы жирных уток.

– Какие это утки – обычные “ослы”.

– Да нет. У них не наркота. Стали бы они так из-за опиума рисковать. Ты в мешок-то не заглядывал?

В это время нарушителей уже связали, разоружили, кроме автомата, забранного у наряда, у каждого было ещё по ножу. Раненого перевязали – если честно, так себе. У него явно открытый перелом – кости из раны торчат. А ему просто намотали на рану бинт. Капитан наклонился к чемодану и открыл его. Там, аккуратными стопками, лежали книги с арабской вязью и на таджикском.

– Вот. Подрывная литература. Наверняка, какой-нибудь халифат создавать собрались. – В это время раненый, сидевший на земле, поднял взгляд на капитана.

– Всё равно вам всем, шурави, хана. Всех перевешаем! – Капитан внимательно пригляделся к раненому.

– Юсупов? Вот это да! Мы ж тебя искали два года назад на той стороне! Разведка доложила, что ты у духов выплыл. Во так встреча! – повернувшись к Усталову объяснил:

– Представляешь, мы его в Афгане потеряли. Пошёл в самоход на рынок и не вернулся. Искали тогда так, что местные до сих пор, наверное, вздрагивают. А он на те – выплыл, – и обратившись к нему, спросил:

– Тебе, дураку, что ж ни там, ни тут, не жилось? От нас убежал, к нам же пришёл?

– Тебе, собаке, не понять! У моего деда овец было – не сосчитать! А вы всё забрали! Я бы всю жизнь как сыр в масле! А из-за вас отец всю жизнь спину гнул. И я в вашей школе ваш шакалий язык учил! Тьфу!

– Всё ясно с тобой. Как же особисты прохлопали твои корни, отправив тебя в Афган?

Примерно через час подъехал грузовик и ещё один УАЗ с отряда. Из УАЗа вышел подполковник. Боюсь, дальше уже не будет ничего захватывающего. Поэтому оставим всех, как есть. Усталов и остальные пограничники лежат вповалку под кустом, офицеры обсуждают результаты. Ну, и договариваются, как писать рапорта о происшедшем. Чтобы похвалили, а не отругали. Оставим всех на минутку и окинем с высоты нашего с вами времени этих людей.

На дворе октябрь 1989 года. Буквально в апреле последние войска покинули Афганистан. Стране, чьи границы защищали эти, по – своему храбрые, но не без пороков, люди, оставалось жить около года. После развала СССР на территории бывшей Таджикской СССР вспыхнет гражданская война. И те же пограничники окажутся зажатыми между двух гражданских войн в Афганистане и Таджикистане.

Со временем уже российские пограничники покинут эту горячую границу. А пока стоит лишь сказать пару слов на прощание о героях.

Начальник заставы после развала Союза почувствует неладное и успеет отправить семью в глубь России, дослужит до вывода войск и уйдёт на пенсию.

Замполит уйдёт на пенсию сейчас – будет привлечён в милицию, в буйные девяностые будет ранен и уйдёт на отдых окончательно.

Сержант Усталов Николай Петрович, в качестве награды, будет отправлен домой в “нулевой партии” и, вместо того, чтобы выехать домой в конце ноября, уже на ноябрьской демонстрации будет идти дома со знаками “отличник погранвойск” обеих степеней на груди. До развала Союза успеет поступить на учёбу заочно, закончит и до наших дней будет, как говорят сейчас, “руководителем среднего звена”. Он так и останется спокойным и уравновешенным. И в жару всегда будет пить слегка солёную минералку, а не всякие лимонады.

Младший сержант Нахимов захочет остаться на сверхсрочную и встретит войну на этой же заставе. И ему придётся в девяносто третьем прятать остатки семьи деда Абдуло, чтобы их не расстреляли “юрчики”. А перед этим, в девяносто втором, скрывать от “вовчиков” тех же родственников деда Абдуло – семью директора совхоза. (юрчики и вовчики – народные названия сторон конфликта гражданской войны в Таджикистане) К нашему времени он уже в отставке и работает в охране.