Карл Марлантес - Маттерхорн [ЛП]

Он видел, как скатывается с горы вместе с Поллини, видел аккуратную дырочку на темени Поллини. Потом вспомнил, как Басс остругивал дембельскую трость, как Ванкувер склоняется над ними с Гудвином в пустом блиндаже и говорит: 'Нагулянин ушёл тем путём'.

Как тем же вечером прошептал: 'Ты в порядке?' Он имел в виду Басса, Ванкувера и Поллини. А Джексон подумал, что Меллас имеет в виду его, и ответил, что в порядке. И Мелласу стало интересно, почему Джексон так сказал.

Радио прошелестело голосом Гудвина, вызывающего пост подслушивания. Даже перед атакой нудные задания войны шли своим чередом.

Висел густой, тяжёлый туман, когда ребята выстроились в линию на южной стороне Вертолётной горы. Мелласу казалось, что облака над ним сложились в шиферную плитку. Ребята были утомлены и полны отчаяния от ненормальности происходящего. И всё же все они проверяли боеприпасы, передёргивали затворы, готовясь принять участие в этой ненормальности. Словно ветераны роты, поддавшись безумию, решили совершить самоубийство. Меллас, больной от усталости, понимал теперь, почему солдаты бросаются на гранаты.

Он молча осматривал свой взвод. Многие ребята были ему незнакомы, зато другие были хорошими товарищами. Этому он подтягивал болтающуюся фляжку, того тянул за небрежно привешенную ручную гранату, – совершал обычную проверку, словно мать, что приводит в порядок детей перед тем, как отправить в школу.

Меллас услышал, как кто-то тяжело спускается к ним по склону. Призрачная фигура выступила из темноты тумана: М-16 на плече, бандольеры полных обойм на бронежилете. 'Ну что, Мэл, – сказал Хок, – где, нахрен, мой взвод?'

Меллас только покачал головой. Слова подводили его. Наконец, он сказал: 'Бери третью ватагу, Хок, вместе с Шулером. Оно не больше отделения. Мысль состоит в том, чтобы сбить снайперский огонь по тылу Шрама вон с того северо-восточного гребня. Там же установлен пулемёт. – Он достал карту и фонарик с красным стеклом. – Думаю, вот здесь, – сказал он, показывая на точку, которую вычислил. – Вероятно, тебе придётся зачистить несколько блиндажей. – Он посмотрел в пристальные тёмные глаза Хока. – Спасибо, что пришёл, Джейхок. Надеюсь, тебя, блин, не убьют'.

– Почему ты решил, что я возьму взвод, который не идёт на грёбаную гору? – Хок повернулся и пошёл к линии бойцов, выставив ладонь со скрюченными в ястребиные когти пальцами.

– Эй, лейтенант Джейхок, хотите, чтобы вам зад отстрелили? – сказал кто-то.

– Только если грёбаные гуки изобрели пулю, которой стреляют под землёй.

Хок заставил ребят посмеяться над смертью.

По рациям PRC-25 раздался голос Поллака: ' 'Браво-раз, -два и -три'. Выступаем'.

Рота уходила в чёрные джунгли, когда над головами заревела артиллерия и покрыла разрывами Маттерхорн, сотрясая землю. Вспышки от рвущихся снарядов глушились и смягчались туманом и приходили к глазам как блеклые мерцания.

Они проходили мимо Кортелла и Джермейна, гранатомётчика Джейкобса, которые, сидя на бревне, провожали их.

– Удачи, ребята, – искренне сказал Кортелл. Джейкобс поблагодарил. И ещё несколько парней. Никто не подумал о них плохо. Джермейн наблюдал, как мимо проходят товарищи, и молча покачивал головой, словно говоря самому себе: 'Я не пойду. Не в этот раз. В этот раз это безумие'.

Джермейн и Кортелл смотрели, как исчез последний боец. Почти три минуты они ничего не говорили. Потом заговорил Джермейн: 'Что-то как-то говённо на душе'.

– И у меня, – сказал Кортелл. Снова наступило молчание.

– Как ты думаешь, мы попадём на небо, когда умрём? – спросил Джермейн.

– Я ничего не думаю. Я верю, что Иисус позаботится о нас, когда мы умрём. – Кортелл посмотрел на Джермейна. – Когда верят, не раздумывают.

Джермейн немного подумал. 'А что если ты ошибаешься?'

Кортелл рассмеялся: 'Что если ты ошибаешься? Тебе всю жизнь было хуже, чем мне. Это я сделал удачную ставку, а не ты'.

– Я не сказал, что не верю.

– Нет, ты просто осторожничаешь и не делаешь выбора. Иисус не хочет, чтобы ты осторожничал. Ты никуда не попадёшь, если не решишься.

– Не хочу я никуда попадать, хочу только домой, на родину.

– Да-а, я буду там рядом с тобой, – сказал Кортелл. Он немного помолчал. Потом сказал, – Здесь каждый думает, что это для меня легко. Я был хорошим маленьким парнишкой с Миссиссипи, у которого маленькая глубоко верующая мамаша, и потому что я такой тупой деревенский ниггер с крепкой верой, то у меня уже и нет никаких проблем. Ну что ж, это не совсем так. – Он помолчал. Джермейн ничего не говорил. – Я видел, как моего друга Вилльямся сожрал тигр, – продолжал Кортелл. – Я видел, как моему другу Бройеру миной разнесло лицо в клочья. Так что же, как ты думаешь, я делаю по ночам? Сижу и раздумываю о добром Иисусе? Простираю руки к небесам и ору 'аллилуйя'? Знаешь, что я делаю? Знаешь, что я делаю? Я падаю духом. – Горло Кортелла вдруг перехватило, сдерживая слова. – Я падаю духом. – Он глубоко вдохнул, стараясь вернуть самообладание. Он выдохнул и тихо продолжил, держа себя в руках. – Я сижу и не вижу никакой надежды. Надежда умерла. – Кортелл видел мёртвых товарищей. – Затем на востоке небо становится серым, и ты знаешь, что я делаю? Я всё равно решаю продолжать верить. Пусть я знаю, что Иисус может оказаться лишь волшебной сказкой, а я – большим дураком. Я всё равно выбираю веру. – Он отвернулся от внутренних видений и вернулся к черноте окружающего его мира. – Это нелёгкая штука.

Взвод уже полностью втянулся в джунгли, когда Меллас увидел, как Джермейн, держа М-16, прошагал мимо него. Джермейн, ни слова не говоря, отдал винтовку Джейкобсу и взял гранатомёт М-79 и жилет, полный гранат. Джейкобс обернулся и при свете осветительной ракеты ухмыльнулся Мелласу. Джермейн, не оборачиваясь, прошёл дальше вперёд.

– Эй, Джермейн, – прошептал, наконец, Меллас во время остановки.

Джермейн, раздосадованный, обернулся.

– Не смотри так, мать твою, виновато, – мягко сказал Меллас. – Кортелл тоже пришёл?

– Угу. Грёбаный мудак начал молиться и попёрся, не спросивши, пойду я или нет. Поэтому я тоже попёрся. Грёбаный мудак.

– Ты или он? – спросил Меллас.

Джермейн рассмеялся: 'Будь я проклят, если знаю, сэр'.

– Ладно, я рад, что вы пришли, ребята. Надеюсь, ты ещё получишь свой отпуск.

– Я тоже, сэр.

Они снова двинулись в путь. Меллас поставил Робертсона в голове вместе с Джермейном и тремя новичками, зная, что Робертсон и Джермейн вместе взбирались на Скай-Кэп и были не разлей вода. Они вдвоем, наверное, справятся с салагами. Новички вздрагивали при малейшем звуке. По мере приближения к Маттерхорну, заградительный огонь артиллерии звучал всё громче и громче. Подходя к краю джунглей, Робертсон донельзя замедлил шаг. Вся колонна ждала, когда отделение Робертсона продвинется вперёд, ощупью двигаясь к опасным открытым секторам обстрела, которые сама же рота 'браво' и расчистила.