Константин Стерликов - Кара Булганака. Роман

– Нашим давно говорил, еще, когда в тылу стояли, – с легким укором произносит Гогитидзе, – приходи, генацвале, учить буду, как с ножом обращаться, как часового снять, как незаметно к врагу подкрасться, как на лопатки уложить, так нет же – все ленились! Одни стрельбы и отдых… Теперь наконец-то время пришло! А сейчас буде из них джигитов делать!

Через неделю будут клинком в яблочко попадать из любого положения и с тремя противниками в драке справляться. Еще хевсурскими перстнями поделюсь…

– Это еще что? У тебя, что своя ювелирная лавка, Валериан Сафронович? – ерничает Елкин, – С каких пор, товарищ комиссар?

– Это не украшение, это для боя! – поясняет Гогитидзе, доставая из кармана зазубренное кольцо и протягивая товарищам, – Грозное оружие наших предков!

– Занятная штуковина! – восхищается Устрицкий, вертя в руках, и одевая на палец, – Незаметная, но серьезно убойная!

– Да, если такой в зубы звездануть, мало не покажется! – делает заключение Елкин, – Как кастет, только поменьше!

– Не только в зубы, куда угодно! – воодушевляется Гогитидзе, – Есть сацеми – для толчкового удара, мчрели – с лезвиями для режущих хлестких ударов, а это мнацрави – с зубьями различной длинны и формы. Я потом всю коллекцию покажу и бойцам раздам. В целом вся эта прелесть народная пробивает голову, дробит челюсть, рвет противника в клочья, скоро немец опробует на своей шкуре, что это такое. Когда бьешь, у врага шоковое состояние, в глазах животный ужас появляется, так как не понимает, откуда боль и раны… Нам, сейчас очень пригодится!

– Добро! – улыбается Светлосанов, – У нас все в ход пойдет! Работать надо с тройной отдачей… Бой у нас серьезный и жестокий предстоит. Когда немец поймет что к чему, наверняка озвереет до крайности – ему части Красной Армии в тылу точно не нужны! Начнет душить и изгаляться как может, а эта тварь та еще…

– Вроде культурная нация, – размышляет вслух Макогон, – такой вклад в историю! И музыка, и литература, и живопись и философия! И такая эпидемия рассудка началась! Не так давно европейские евреи чувствовали себя спокойно только в Германии. А сейчас что? Расстрелы, концлагеря, сплошной геноцид… Словно какое-то чудовище проснулось и вырвалось наружу! Я сам еврей, не могу представить масштабы этой катастрофы. Как у них, у немцев кто-то из мыслителей сказал – «Сон разума рождает чудовищ…» Вон их и расплодилось немеренно! Сумасшествие…

– Да какая там культура? – восклицает Елкин, – Дикими варварами были изначально, таковыми и остаются… Маска, фасад цивилизации, глянец дешевый! А внутри – хищное алчное нутро! Культурный и цивилизованный человек будет другие народы уничтожать? Истреблять мирное население, сжигать людей живьем? Вот отсюда все и идет…

В Европе только греки древние и были подлинно культурной нацией и творцами настоящей передовой Цивилизации! Так и тех, вся эта свора северная свирепая и разноплеменная, поглотила…

А сейчас эти отсталые в нравственности полуразвитые обезьяны стали вдруг «избранной расой»! Где? В чем? В земле, залитой, пропитанной кровью невинных? В сожженных городах? В уничтожении культур других народов?

Современные вандалы… Не видящие никого, кроме себя! Монстры, которые оставляют после себя только пепелища и руины. Адский смерч в человеческом обличье!

– Всякому Злу приходит конец, – констатирует Светлосанов, – и любое преступление рано или поздно наказуется…

Так что всем этим выродкам со свастикой, неминуемо настанет конец! И мы его приблизим… Уже здесь, в этих каменных глубинах.

– Странное все-таки человеческое существование… – грустно задумывается Макогон, – С начала времен люди неистово, просто лихорадочно истребляют друг друга. Когда же это все кончится?

Настанет ли светлый день, когда не будет литься кровь, и не раздастся ни одного выстрела? А будет только счастье, радость, пение птиц и детский смех?

– Тут разобраться надо вначале, – отзывается Устрицкий, – кто действительно человек, а кто зверь лютый… Кто мира хочет и справедливости для всех живущих на планете, а кто живет только грабежом и войной, наживой и насилием. И вся эта «культурная» буржуазная Европа! Что сейчас происходит? «Драх нах Остен» Расширение жизненного пространства… За счет чего? Гибели, истребления славянских и других народов! А все капиталисты эту темную воду и мутят…

– Даже в природе есть шакалы и прочие мерзкие твари, – подхватывает Гогитидзе, – так и в обществе – заводятся опасные паразиты, убийцы-фашисты! Их нужно только искоренять. Вот Вы, Олег Андрианович, прогрессирующую гибельную опухоль, чем вырезаете? Остро отточенным скальпелем! И боль возникает, и кровь льется, и часть своего организма человек теряет… Это Неизбежно! Так и здесь… Мы войны не хотим. И в Гражданскую не мы воевать начали, а псы буржуазные ненасытные! Мы только защищаем наши дома и наши семьи, нашу любимую советскую Родину от беспощадного вероломного врага! Это самое дорогое… И мы будем за землю свою, за мирное Будущее, сражаться яростно и беспощадно. И по-другому никогда не будет!

– Да это понятно все, – вздыхает Макогон, – я немного не об этом! О сущности человеческой природы и ее непредсказуемости. Какими мы можем быть… В зависимости, куда нас переключат неизвестные нам силы, как реле слепой машины. Как мало мы еще знаем и о себе, и о мире. Пробираемся наобум, как в тумане… И чем все это закончится, никому не ведомо!

– Жизнь проходит ступени эволюции, – вступает в дискуссию Светлосанов, – и с каждым новым этапом, мы расширяем свои возможности. А мы, как бы нам ни мешали, всегда идем вперед, и сами строим наше светлое Будущее… И когда-нибудь все встанет на свои места и воцарится долгожданная Гармония! Наш путь долог, труден и опасен, но интересен. Человек – занятная штука Мироздания!

– Люди – самое важное в этом мире! – добавляет Гогитидзе, – Мне кажется, на нас лежит большая ответственность… И возможно все наши беды от того, что мы не всегда это понимаем. Мы – корень всего! Мы – солнце над горами тьмы! И Надежда на лучшее… Перед нами много искушений и ловушек. И от нас зависит, будет ли этот мир существовать вообще! Наш бой начался очень давно, и еще не скоро закончится.

– Тогда самое лучшее, что сейчас мы на своем месте… – резюмирует Елкин, – И нас уже не свернуть!

– Потому мы что мы не нечто изолированное, – продолжает Устрицкий, – мы везде, нас сама Матушка-Природа выдвигает на ратное дело и честный бой! Товарищ комиссар прав – и ветер, и огонь, и земля с водой, и вообще все, что вокруг – оно за нас! И мы за него! Как одна семья… Оно, окружающее знает, что мы сражаемся за Все Живое на земле! За покой и процветание!