Александр Омельянюк - Пётр второй

Затем офицеры, утомлённые дневными хлопотами по размещению своих частей, разошлись спать по своим подразделениям, но мало кто из них смог теперь спокойно заснуть, тем более выспаться, волнуясь от осознания серьёзности обстановки.

И ранним утром 4 августа, уже русская армия, силами двух армий Северо-Западного фронта перешла границу Восточной Пруссии, начав Восточно-Прусскую операцию. А разработали её и опробовали в оперативно-тактической игре ещё в 1911 году.

По этому плану 1-ой армии предписывалось атаковать левый фланг немецкой группировки в Восточной Пруссии и отрезать её от Кенигсберга, блокировав этот город.

А 2-ой армии предписывалось, обойдя Мазурские озёра и болота с юга, атаковать правый фланг немцев, отрезав его от Вислы, и совместно с 1-ой армией окружить немецкую группировку.

Но времени на подготовку этой операции у российского военного руководства практически не было, так как срочность её проведения буквально диктовалась просьбой о помощи со стороны Франции, подвергшейся мощному удару германской армии.

И французский посол в России Жорж Морис Палеолог уже через четыре дня после начала войны взывал к Николаю II-му:

– «Я умоляю Ваше величество приказать Вашим войскам немедленное наступление, иначе французская армия рискует быть раздавленной».

Как и полагалось по замыслу этой операции, разработанной в Ставке под руководством Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича, 1-ая русская (Неманская) армия под командованием генерала от кавалерии Павла-Георга Карловича Ренненкампфа двигалась с северо-востока от Мазурских озёр, от реки Неман, на запад к Кёнигсбергу.

А 2-ой (Наревской) армии под командованием, зарекомендовавшего себя талантливым военачальником, генерала от кавалерии Александра Васильевича Самсонова было предписано двигаться от реки Нарев на север – в обход Мазурских озёр с юго-запада.

В четыре часа утра 4 августа 1914 года, ещё в предрассветных сумерках и сквозь белёсый туман в низинах, роты 106-го Уфимского полка начали движение к границе с Германией.

Восход Солнца колонны полка встретили на марше, и уже засветло перешли российско-германскую границу. Как-то быстро и само собой перед глазами солдат промелькнули пёстрые пограничные столбы с двуглавыми русскими орлами и одноглавыми немецкими.

В этот момент какое-то непривычное всё усиливающееся внутреннее волнение вновь охватило капитана Успенского.

Он словно своим нутром теперь чувствовал неизвестность и непоправимость, даже фатальность происходящего, но теперь ещё ярче и острее.

– Да, Россия уже позади! – мелькнула у него мысль.

В первый день конечными пунктами продвижения его 27-ой пехотной дивизии были назначены населённые пункты Восточной Пруссии Будвейчен, Гёрритен и Допенен.

После почти пятичасового перехода, в девять часов утра, когда Солнце было уже высоко, его рота остановилась на малый привал в высокой ржи с редкими васильками. Собравшиеся вместе офицеры закусывали и шутили, что уже ждут повышенных суточных за переход германской границы.

А вокруг пока всё было тихо и красиво. Прекрасное утро с ярким и тёплым Солнцем, ясным и безоблачным небом, ещё не пожухшими травами с пёстрыми цветами на лугах, с жужжащими осами над ними и душистым августовским ароматом спелых трав и цветов, пока мирно пьянило.

– Да! Сейчас только жить и жить! Только в такое время ты ясно понимаешь и ощущаешь цену жизни, которую совсем не замечаешь и не ценишь в мирное время – с какой-то тоской подумал Александр Арефьевич.

Но его полк двинулся дальше.

И в этот момент немцы открыли артиллерийский огонь по идущим колоннам.

А вскоре послышалась и ружейно-пулемётная пальба.

Сразу перейдя с марша в наступление, 106-ой Уфимский пехотный полк вступил в тяжёлый встречный бой с немцами у города Сталупенен.

А ещё раньше, в девять часов утра 4 августа, при выходе из Эйдкунена первой нападению немцев подверглась колонна 98-го Юрьевского пехотного полка 25-ой пехотной дивизии их же 3-го армейского корпуса.

Этот полк также получил приказ о наступлении, и в семь часов утра 4 августа пересёк границу Российской империи в составе 1-ой бригады 25-ой пехотой дивизии 3-го армейского корпуса начав движение по шоссе тоже на немецкий город Сталупенен.

А там их всех на заранее подготовленных и укреплённых позициях поджидал 1-ый немецкий армейский корпус генерала Германа фон Франсуа.

98-ой Юрьевский пехотный полк до 17 июля также находился в летних лагерях, в четырёх километрах от города Двинска Витебской губернии на берегу реки Западная Двина, когда из штаба 25-ой пехотной дивизии был получен приказ о мобилизации.

И этот полк, как и все другие полки дивизии, тоже приступил к комплектованию личным составом по штатному расписанию военного времени.

Командиром 1-го батальона полка был недавно получивший звание подполковника и назначенный на эту должность кадровый офицер Дмитрий Николаевич Постников – старший товарищ капитана А.А. Успенского, как и он окончивший Виленское пехотное юнкерское училище.

Он также начал свою воинскую службу в девятнадцать лет рядовым, но в 103-ем Петрозаводском пехотном полку.

И также в 1907 году в чине капитана был переведён в свой полк на должность командира роты. И почти также у него дома теперь осталась жена, но с четырьмя детьми.

После всех мобилизационных мероприятий, завершённых к 25 июля, его полк пятью эшелонами был отправлен на железнодорожную станцию Олита, прибыв на место постоянной дислокации к 27 июля, заняв боевые позиции в двадцати – тридцати вёрстах от одноимённого города.

Вечером 29 июля расположение полка на большой высоте неожиданно облетел, видимо совершавший разведку, немецкий аэроплан. Открытая солдатами ружейная стрельба его только отогнала, но не повредила. И все поняли, что первого боя осталось ждать недолго.

И через три дня, 1 августа, командир полка полковник Владимир Александрович Желтышев получил приказ о наступлении 1-ой армии, и его полк в походном порядке двинулся к городу Волковышки.

А уже 2 августа по раскисшим от начавшихся дождей дорогам этот полк подошёл к городу Вержболово, около которого и произошло его первое боевое столкновение с противником.

На 13-ую роту капитана Александра Николаевича Вишнеревского легла основная тяжесть боя за деревню Бояры, которая в течение дня переходила из рук в руки, пока с сумерками бой не затих.

А 14-ая рота капитана Андрея Афанасьевича Молчанова в это время прикрывала артиллерию, находясь в резерве.

В тот день этот бой оказался не единственным. Столкновения уже шли по всей линии соприкосновения частей 1-ой армии с противником. Но пока они больше были разведкой боем.