Александр Маро - Восемь дней осени

– Может быть, вам действительно просто показалось? – предположил Джеймс.

– Не знаю, – честно признался Хэндри, – может быть. Но всё же в одном я уверен точно: даже если слежка и была, мне удалось от неё оторваться.

– Вот как! – Джеймс снисходительно ухмыльнулся. Казалось, этот неугомонный англичанин в своём пылающем воображении сочинил себе роль секретного агента, смело преодолевающего возникшие на его пути преграды, и сам же сыграл её. Такой сюжет щекотал нервы и заставлял отвлечься от вязкой трясины ежедневного быта. Быть может, в нём проснулась жажда приключений и разыгралась фантазия. Отсюда и мания преследования.

– Зря смеётесь, – словно прочитав ход неуловимых мыслей, ответил Хэндри. – Помните, я говорил, что уже не раз бывал в Лондоне? Так вот, для себя я уже давно выработал правило: хочешь узнать город – пройдись по его улицам. Нужно посвятить этому занятию некоторое время, и желательно в компании с самим собой, чтобы ничто не отвлекало от созерцания дворов и уличных проспектов. Совершенно случайно во время одной из таких прогулок я наткнулся на очень интересный дом с давней историей. Он расположен на Карн-стрит и, как говорят, когда-то принадлежал какому-то дальнему родственнику кайзера Вильгельма. В общем, то ли у немецкого аристократа были проблемы с английским законодательством, то ли просто человек был странных нравов, но внутренний двор этого чудесного домика выстроен в виде небольшого лабиринта с несколькими выходами на разные улицы. Я бывал там неоднократно и научился безошибочно определять, куда ведут эти извилистые ходы. Проделав нехитрый трюк, быстро оказался на Грейвен Хилл Гарденс, в то время как мои преследователи – если, конечно, это не плод разыгравшегося воображения – должны были очутиться где-нибудь на Ланкастер Гейт. В любом случае, с этого момента я почувствовал себя куда спокойнее.

Джеймс восхищённо покачал головой, явно не ожидая такой прыти от скромного английского служащего.

– А вы, мистер Хэндри, не так просты, как кажетесь!

Англичанин, польщённый неожиданным комплиментом, расплылся в улыбке:

– Благодарю вас… но всё же я выполнил ваше поручение?

– Вне всяких сомнений.

– И значит, я могу быть свободен.

– Да, – не возражал Джеймс, – можете. Только одна небольшая деталь: вам нужно будет сменить место проживания.

– Вы считаете… – попытался было развить мысль Хэндри, но Джеймс мягко оборвал его.

– Всего лишь предполагаю, – спокойно проговорил он. – Вам предстоит переехать в отель на соседней улице, в комнату номер сто четыре. В начальной инструкции его адрес был указан.

– Да-да, я помню, – подтвердил Хэндри.

– Деньги и документы?

– Всё со мной.

Хэндри похлопал себя по карманам и только сейчас вспомнил, что оставил всё в номере – кажется, в шкафчике у самой кровати.

– Отлично! – буркнул Джеймс. – Не называйте своего настоящего имени и фамилии ни в коем случае – теперь вы Джейри Фокс. Так, возьмите ключи.

Джеймс достал из кармана брюк небольшой ключ и протянул его Хэндри

– Гостиница оплачена на неделю вперёд, – продолжил он. – Там же найдёте немного наличных на случай непредвиденных расходов.

– А они могут возникнуть? – простовато обронил Хэндри, забрав ключ себе.

Джеймс снисходительно улыбнулся.

– Да-да, конечно, я всё понял.

Хэндри отчего-то вновь пошарил в карманах плаща, но, не найдя в них ничего, кроме пары ключей от разных гостиничных номеров, учтиво осведомился.

– Переехать мне нужно сейчас?

– Да, и желательно без лишних промедлений, – поторопил Джеймс.

– Что ж, в таком случае…

– Не смею вас больше задерживать.

Джеймс улыбнулся снова, но на этот раз настолько дежурно и отчуждённо, что Хэндри и в самом деле решил не задерживаться. Попрощавшись, он открыл дверь и, выйдя в коридор, неспешно потянулся к выходу, держа в уме новый адрес своего проживания. Впрочем, едва он отошёл от двери, как Джеймс тут же окликнул его:

– Одну минуту, мистер Джейри!

Долговязая фигура англичанина остановилась аккурат возле небольшого полотна флорентийского пейзажа, втиснутого в узкий кусок стены между стеклянными тюльпанами светильников. Непривычное имя слегка резануло слух, но сознание, кажется, уже свыклось с подобной метаморфозой.

– Нам нужно каким-то образом поддерживать связь, – попытался объяснить Джеймс. – Обстоятельства могут вынудить меня вновь воспользоваться вашими услугами, и тогда, – он заговорил тише и чуть медленнее, – мы поступим следующим образом. Под дверь вашего номера я заброшу клочок бумаги, на которой будет написана буква «Т».

– «Т», – негромко повторил англичанин.

– Да. Это будет сигналом к тому, что я вас искал. Обнаружив её у себя в номере, вы должны будете, не теряя времени, снова вернуться в этот отель и найти меня.

– А почему именно «Т»? – вдруг полюбопытствовал Хэндри.

– Таинственная буква, – глухо пояснил Джеймс. – В ней много скрытого символизма.

Хэндри задумался, натужно пытаясь понять, шутит Джеймс или говорит серьёзно. Но, так и не придя к окончательному выводу, лишь изобразил на уставшем лице тонкую улыбку.

– Так что будьте внимательны, когда открываете дверь в номер, – предупредил Джеймс.

– А если моя помощь больше не потребуется?

– Ну, в таком случае поживёте в номере ещё с недельку и можете смело отправляться домой, позабыв обо всём, что с вами происходило в Лондоне.

Хэндри покачал головой. По чести сказать, его миссия казалась ему невыполненной, и отчего-то безумно хотелось попробовать свои силы ещё раз, поучаствовать в чём-то большом и опасном, но откровенно столь необходимом делу строительства нового лучшего мира, – его делу. Что ж, теперь приходилось лишь ждать; ждать – то, чего молодой ещё инженер Брюс Хэндри переносил меньше всего на свете. На его лице, как-то совсем против его воли, возникла гримаса огорчения. Он глубоко вдохнул ноздрями сухой воздух гостиничного коридора и скупо обронил:

– Я всё понял.

– Ну, вот и отлично, – коротко отчеканил Джеймс. – Тогда всего хорошего.

– До скорой встречи.

Уже удалявшемуся Хэндри, почти растворившему свой разум в благостной тишине опустевшего отеля, «американец» не преминул напомнить:

– Да, только не забудьте предупредить консьержку, чтобы в вашем номере не производили уборку.

Закрыв дверь, он чуть слышно пробормотал:

– Иначе весь персонал гостиницы кинется искать безумца, который закидывает бумажные обрывки в номера посетителей… и ведь, чего доброго, найдут!

Сев за стол, Джеймс погрузился в размышления, от которых его лицо сделалось хмурым и совершенно далёким от блёклых салатовых стен гостиничного номера. «Что за слежка привиделась этому Хэндри? Фантазии или реальность? А если реальность – тогда кто? Быть может, Хэндри зазевался и не заметил какого-нибудь полицейского, проявившего излишнюю бдительность? Или… впрочем, нет, иное просто невозможно – канал связи был использован впервые, и знали о нём лишь несколько человек с самого верха».