Александр Черенов - Брежнев: «Стальные кулаки в бархатных перчатках». Книга первая

Надо сказать, что Андрей Павлович оказался весьма толковым и деятельным помощником Леонида Ильича в работе. Можно даже сказать – настоящим соратником: к опыту комсомольской и партийной работы существенно добавлялись и технические знания. Ведь ещё в тридцать шестом Кириленко окончил Рыбинский авиационный институт, и пару лет после этого работал инженером-конструктором на заводе – там же, в Запорожье.

В том, что «Запорожсталь» дала первый чугун уже тридцатого июня сорок седьмого года – значительно раньше сроков, дважды «ужатых» Сталиным: в телефонном разговоре ночью пятнадцатого марта и на Политбюро десятого мая – была немалая доля заслуг Андрея Павловича. И они не остались «безнаказанными»: в том же сорок седьмом Кириленко «вырос» до первого секретаря Николаевского обкома КПУ.

Пути-дорожки Брежнева и Кириленко разошлись. Но Леонид Ильич не забывал о «своём» человеке на Украине: таковым он стал считать Андрея Павловича после кратковременной – всего год и три месяца – совместной работы в Запорожье. Снова они пересеклись в Москве, в феврале пятьдесят шестого, на двадцатом съезде партии. Оба были избраны членами ЦК, но Леонид Ильич – ещё и кандидатом в члены Президиума. Андрей Павлович «поднялся» до «кандидата» в следующем, пятьдесят седьмом, году, когда оба они с Брежневым решительно поддержали Хрущёва в борьбе с «антипартийной группой». И это – при том, что Кириленко оставался всего лишь первым секретарём Свердловского обкома!

Леонид Ильич сумел разглядеть в старом товарище «перспективные блёстки» – и в шестьдесят втором «перетянул» его в Москву, где Андрей Павлович был избран первым заместителем председателя Бюро ЦК КПСС по РСФСР. То есть, стал вторым – после Хрущёва – коммунистическим вожаком России…

Но, дружба дружбой – а в таком деле и «семи раз для отмеривания» недостаточно. Прозондировать не мешало и старого знакомца. Брежнев не стал оригинальничать – и следом за Подгорным приглашение «на охоту» получил и Кириленко. Но Андрей Павлович «не подкачал»: с ним не пришлось «возиться» так долго, как с Николаем Викторовичем. Для того чтобы Кириленко «подписался на соучастие», хватило одной поездки. Не потребовалось и много слов: в Завидово Андрей Павлович приехал уже «дозревшим» – и не под влиянием, а «от жизни такой».

Сегодня же Брежнев пригласил Кириленко для того, чтобы поручить ему первое ответственное дело.

– Мы тут с Никитой Сергеевичем согласовывали «график отпусков»…

Брежнев иронически хмыкнул: этот «сугубо гражданский» термин «в соседстве» с высшим руководством страны действительно звучал смешно.

– …Тебе, Андрей…

Стаж и обстоятельства знакомства позволяли им сокращать обращение до имени. Правда, Кириленко, «печёнкой» чуявший перспективы «старого товарища», пользовался своим правом далеко не всегда: только в минуты наивысшей доверительности. В остальное же время – а в присутствии «третьих лиц» всегда – он обращался к Брежневу исключительно по имени-отчеству и только на «Вы».

– … отдыхать на следующей неделе в течение пятнадцати рабочих дней. Впрочем, если ты успеешь отдохнуть за более короткий срок, это будет только приветствоваться.

Брежнев выразительно «поел глазами» Кириленко. Тот понимающе кивнул головой, и покосил глазом на стену. Теперь уже Брежнев понимающе смежил веки. И хотя они не думали, что Хрущёв «докатится до «жучков» в кабинетах соратников – сам ведь когда-то клеймил за это Берию, уже, правда, разоблачённого – оба трезво рассудили, что «бережёного Бог бережёт».

– Как обычно: Минводы?

Вопрос Брежнева был лишним, но тоже – «от сбережения». Хотя выбор места не мог вызвать подозрений: там отдыхала едва ли не половина членов Президиума. По отношению к выбору мест отдыха в Президиуме образовалось две численно равные группы. Одна предпочитала Юг: Черноморское побережье Кавказа и Крым. Другая – Северный Кавказ: Кисловодск и близлежащие озёра, лучше которых для охоты и найти было нельзя. Леонид Ильич, несмотря на всю свою преданность охоте, принадлежал к первой группе: так «сложилось исторически». А Андрей Павлович – ко второй. И об этом знали все. Главное: об этом знал Никита Сергеевич.

Поэтому, если поездка Брежнева в Кисловодск могла бы, как минимум, удивить «Первого», то аналогичный визит Кириленко – ни в малейшей степени. Отсюда: кому, как не Андрею Павловичу, и было проводить «разъяснительную работу» «среди» первого секретаря Ставропольского крайкома партии Фёдора Давыдовича Кулакова…

Несмотря на инструктаж Брежнева, Андрей Павлович оказался явно не готов к «формату гостеприимства». Хлебосольство ставропольского «Первого» было специфическим и «несколько» чрезмерным. Встреча была устроена «по высшему разряду». Кириленко не первый раз был на озере Маныч-Гудило, но от этого его впечатления не становились менее яркими. Маныч был настоящим раем – как для дичи, так и для любого охотника на неё. Даже самого взыскательного. Окружающая природа потрясала… своим наличием. Эти роскошные камышово-тростниковые заросли Андрей Павлович «ни за какие коврижки» не променял бы на пальмы и олеандры Ялты или Пицунды! Озеро не просто изобиловало – кишело самой разнообразной дичью любого «фасона» и «калибра». На любой вкус! И потом: здесь бывали только «свои». Не озеро – сплошные «плюсы»!

То, что озеро находилось на приличном удалении от Кисловодска, тоже было немалым «плюсом». Сейчас – особенно. «Минусом» – и весьма существенным – оказалось только немереное количество горячительных напитков, которые «предложил вниманию и глотке» московского гостя щедрый на угощение хозяин.

Андрей Павлович никогда не проявлял склонности к «зелёному змию», в числе «передовых борцов» с ним замечен не был, и пил больше по необходимости – и всегда в микроскопических дозах. Фёдор Давыдович же, сорокатрёхлетний красавец с густыми вьющимися волосами – как у многих «кацапов» Орла и Курска, откуда и был выходцем нынешний «хозяин» Ставрополья – пил «по-чёрному». Леонид Ильич предупредил Кириленко о том, чтобы он не удивлялся лужёной глотке Кулакова, который «глушит» водку стаканами. И не в фигуральном смысле: в буквальном.

После первой «кулаковской» дозы Андрей Павлович, грешным делом, подумал, что одним стаканом дело и закончится. Не дурак же Кулаков, чтобы напиваться в канун важнейшего разговора. Должен же он был понимать, что гость прибыл из Москвы «по его душу», а не для того, чтобы пострелять уток и кабанов!

Но Кириленко ошибся. И хотя дозой Фёдора Давыдовича действительно был стакан, но, увы: только во множественном числе. Обходиться одним тот явно не собирался. Андрей Павлович почти с ужасом глядел на то, как в бездонной утробе Кулакова за какие-то полчаса исчезли две «поллитровки» «белой». Ставропольский «хозяин» действительно пил «по-чёрному». Во всех смыслах: и применительно к количеству зелья, и применительно к штату собутыльников. Штат состоял только из двух «лиц»: его – и бутылки. Андрей Павлович «не по-мужски» ограничился парой рюмок. Для него уже вторая – то ли «от нервов», то ли «за компанию» – была «за пределами нормы»: обычно хватало одной.