Николай Кикешев - Встань и иди

Только на третий день он пошел с Малеваным в опербат, побеседовал с замполитом, офицерами. Когда возвращались, сказал ему:

– На стройке освещения никудышнее. Возле нашего коттеджа стоит передвижная электростанция. Она в рабочем состоянии?

– Движок нормальный, а генератор не запускается.

– Давай, я попробую. В батальоне видел поломанный тестер. Стекло разбито, стрелка болтается, но починить можно.

– Да, ладно, – махнул рукой Николай, – там до тебя лазили все кому не лень, – ничего не получается.

– Получится!

Когда сопровождали колонну в Джелалабад, он попросил Николая:

– Для тестера нужна квадратная батарейка Привези. Сколько надо – я заплачу.

– Да уж ладно, – усмехнулся Николай. – Я тоже не обеднею.

Мадеваный просьбу выполнил. Дугин вставил батарейку, соединил концы и стрелка зашевелилась.

– О, работает! – довольно проговорил он и сразу пошел к электростанции. На кнопке пуска генератор не прозванивался. Значит, разорвана цепь в обмотке возбуждения. Обнаружил разрыв быстро, скрутил два провода медной проволокой, запустил двигатель, нажал кнопку пуска генератора, и лампочка загорелась.

– Частота 50 герц. Отлично! Поздравляю! – радостно пожал руку товарищу Николай.

– Пойдем, подарим строителям, – предложил Дугин.

Фарух Асар, секретарь провинциального комитета ДОМА 5 5 Демократическая организация молодежи Афганистана. 2 Спасибо, советник, спасибо. , по совместительству – начальник молодежного штаба стройки, – был на месте. Украшенная кумачом дощатая времянка внутри походила на прорабский вагончик. В углу – кирки, лопаты, коробка с рукавицами. По стенам – графики и обязательства. На врытых в землю скамьях теснилось десятка полтора мальчишек. Дугин узнал среди них своих старых знакомых. Ребята обрадовались встрече, лица заискрились улыбками.

– Мушавер давай! – наперебой закричали они, подходили и уважительно пожимали руку как равный равному. Руки были не по-детски шершавые, мозолистые, натруженные держаками лопат, ручками тачек. Все были пострижены наголо, с загорелыми до черноты худыми лицами, в длиннополых рубахах с двумя нагрудными карманами. У большинства из широких холщовых штанин выглядывали босые ноги с подошвами, забитыми до костяной твердости. Светленький круглолицый улыбчивый мальчишка славянской внешности очень напоминал его самого. Ваня Дугин тоже запросто бегал босиком за коровами по свежескошенной пшеничной стерне, даже не опасаясь загнать занозу, только слегка поджимал пальцы, под которыми еще оставалась мягкая кожа. Только индус был в старых стоптанных сандалиях и даже по одежде было видно, что семья его живет получше, чем остальные. Мальчишка-таджик в тюбетейке был похож на многих ребят, приезжающих из Средней Азии в Москву на экскурсию. Подросток повыше и потому показавшийся старшим, с которым ночью носил мешки с цементом, был худющий, кожа да кости, но жилистый. Взгляд тяжелый, пронзительный, как у многих пуштунов. Здесь в Асадабаде все они были афганцами и жили по суровым законам военного времени: ходили в школу, как могли, помогали родителям растить младших братьев и сестер, собирали фрукты и продавали у советнического городка, или меняли на тушенку, и несли в дом тяжким трудом заработанный афгани. Кем они будут, когда вырастут? Будут служить родине, защищать её от врагов или пойдут в банду, где больше платят и будут стрелять в шурави, радуясь каждому убитому. Все это теперь зависит и от тебя, как ты научишь их жить. Первый твой урок они запомнили. Он им понравился. Иначе бы не светились довольством лица от встречи с тобой.

– Фарух, я передвижную электростанцию починил, – сказал Дугин. – Пошли машину в советнический городок. Пусть притащат сюда на стройку.

Фарух радостно заулыбался:

– Ташакур, мушавер, ташакур 2.

Он на радостях решил показать гостям стройку. Даже в лесах и опалубке ее стройные очертания величественно выделялись на фоне глинобитных дувалов, бурого с черными проплешинами Басмача и однообразия горных хребтов, заслоняющих полнеба. Автокран мотострелков и бетономешалка крутятся без передышки. Возле неё стоял безусый сарбоз с автоматом и одинаково цепко оглядывал любого, кто подходил за раствором или подтаскивал гальку и цемент для очередного замеса. Дугин был доволен, что и он внес свою лепту в стройку города.

***

3 ноября, когда до намеченного срока пуска электростанции оставались считанные дни, Соколов снова собрал всех советников.

– Есть информация по линии ХАД: в 10 часов 7 ноября, когда начнется митинг, душманы начнут минометный обстрел. Артиллеристам быть в готовности подавить цели в Мараварском ущелье, – сказал Петр Алексеевич и в сердцах добавил, – а тут еще как на грех, электростанция не запускается. Вроде все сделали правильно, а генератор не возбуждается. Иван Семенович, может, ты посмотришь? – с надеждой посмотрел он на Дугина.

– Конечно, посмотрю!

Иди, там тебя Владимир дожидается.

Инженер Владимир Кожухов был в расстроенных чувствах.

– Третью ночь уже не сплю, все проверил-перепроверил, – сказал он Дугину. – Просто уже не знаю, что делать.

– Какое нужно напряжение для запуска генератора?

– 110 вольт.

– Где у тебя аккумуляторы?

– Там, в машинном зале.

– Пойдем, глянем.

В машинном зале десять новеньких советских аккумуляторов по 12,5 вольт стояли в ряд, но подключены они были не последовательно, а параллельно.

– Володя, пока я схожу за тестером, поставь аккумуляторы по кругу и соедини их последовательно, – посоветовал Дугин. – Ты же не напряжение увеличивал, а мощность.

Владимир хлопнул ладонью по лбу:

– Ах, дурья моя башка… Какой же я дурак! Ну, блин…

Он начал быстро растаскивать аккумуляторы, подсоединять их последовательно: плюс-минус, плюс-минус. Когда Дугин вернулся с тестером и замерил напряжение – получилось почти 130 вольт. Спросил:

– Этого хватит для возбуждения генератора!

– С лихвой!

Рабочие опустили запорный щит, и вскоре вода поднялась до рабочего уровня, Завращались турбины. Владимир нажал кнопку пуска и электростанция заработала. Еще не до конца веривший, что удастся оживить стальное сердце этого творения многих людей, он бросился на радостях обнимать и целовать Дугина. Его счастью не было предела… Заработало!

Невесть откуда появившийся губернатор Гульвасиль тоже обнял Дугина, приговаривая:

– Спасибо, мушавер инженер!

– Я не инженер. Советский офицер все должен уметь.

– Теперь будешь главным инженером электростанции. Ну, Иван, тебе снова бакшиш причитается.

– Не нужно никакого бакшиша. Ничего я такого не сделал. Что могу, то и делаю.

– Э, нет дело святое. Ты, можно сказать, спас нас от позора. Как у вас говорят: «Долг платежом красен».