Сергей Смирнов - Ускорник (сказка). Часть 1

© Сергей Смирнов, 2020

ISBN 978-5-0050-5967-3 (т. 1)

ISBN 978-5-0050-5968-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы неизвестны, но нас узнаю́т; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем. 2 Кор. 6:9—10

Пацаны смотрели на огромного медведя, поднимавшегося в небо на воздушных шариках. Трибуны рыдали. Из всех громкоговорителей стадиона «Лужники», главной спортивной арены Советского Союза, неслось:

– Нос, закрой варежку и утрись, создаётся впечатление, что ты тоже Винни-Пуха оплакивать собираешься.

– Дурак ты, Лиман. Когда ещё Олимпиада в Москве будет… Хочется ведь всё запомнить, рассмотреть. Марик, скажи.

– В натуре, достал ты своими прибаутками, Лиман. Дай позырить спокойно, не напрягай, а.

– Блин, лучше бы я с Саидом пошёл, чем с вами, юными сопереживателями всенародного горя по поводу скоропостижного улёта Винни-Пуха. С Саидом хоть пива выпить можно и покурить, не ныкаясь.

– Про Саида твой брат конкретно сказал: «Чтобы я этого уголовника вообще во время Олимпиады в Москве не видел». И вообще, Лиман, если твой брат-мент протащил нас сюда по своему ментовскому блату, то тебе сам по себе этот факт права вякать не даёт.

Трое друзей-старшеклассников, Лиман, Марик и Нос, действительно попали на закрытие Олимпиады-80 благодаря старшему брату Лимана, который служил в Московской милиции и готовился стать зятем замполита своего подразделения.

Лиман был обычным московским пацаном периода развитого социализма и, как многие мальчишки того времени, находился под влиянием друзей-воров, которые когда-то учились с ним и его товарищами в одном классе. Потом из-за какой-нибудь мелкой кражи или банального лишения родительских прав они попадали в места не столь отдалённые. Ну а по возвращении в родной двор, отсидев в детприёмнике или на малолетке, пытались установить в нём свои новые порядки. Что, впрочем, у них не очень-то хорошо получалось, поэтому они и старались хоть как-то сблизиться с мажорными пацанами типа Лимана и уже через них зарабатывать свой авторитет, да и деньги, на воле. Лиман был маленького роста, крепко сложён, лицо его не имело особого шарма, но, бесспорно, нравилось девчонкам старше него. Единственным физическим недостатком подростка была походка кавалериста, но, как ни странно, именно она придавала всему его образу особую уверенность и шарм.

Марик был рвачом и карьеристом. Уже в отрочестве он обладал уникальным свойством: быть одним из тех немногих, кто мог хорошо учиться в школе, быть активным комсомольским лидером, занимать призовые места в различных научных и спортивных олимпиадах и одновременно не отставать от друзей-хулиганов, когда появлялась возможность выпить, подраться или позабавиться с девчонками в подвале. Марик был слегка толстоват и на вид неуклюж, лицо его ничего не выражало, но почему-то считалось красивым. Девчонки его ненавидели, так как кроме грубости и подколок от него ничего не ждали. Марик умело создал для взрослого окружения образ порядочного комсомольца, убеждённого юного ленинца, а в предстоящем учебном году он вообще готовился принять на себя должность секретаря комсомольской организации школы. Вообще-то, несмотря на напускную дворовую простоту, Марик всегда ответственно подходил к выбору друзей. В общем, парнишка был хитёр, коварен и совсем не прост. Те же, кто знал Марика близко, говорили, что ради карьеры этот человек готов идти по головам.

Нос был всегда на виду как лучший спортсмен двора и школы. Девчонки за ним бегали табунами, не пропуская ни одной игры с его участием. Нос был летом лучшим футболистом, а зимой – лучшим хоккеистом, он также хорошо играл в большой теннис, волейбол и баскетбол. В общем, он был восходящей спортивной звездой Москвы, а может, и всего Советского Союза. Сам Лёха обожал хоккей и уже был приглашён в запасной состав юношеской сборной ЦСКА. Нос не пил и не курил, но всегда был желанным участником любой дворовой или школьной тусовки. В отличие от своих двух товарищей, он был атлетически сложён и выглядел намного старше своих лет, что давало ему возможность запросто покупать спиртное для друзей в вино-водочных отделах гастрономов.

Было уже темно, когда представление на стадионе закончилось и толпа повалила на станцию «Спортивная» под присмотром усиленного милицейского наряда. Пацаны не спешили возвращаться в свой родной двор, а решили дойти до набережной Москвы-реки, подождать там, пока рассосётся народ, и спокойно ехать восвояси. Была ещё, правда, идея взять такси, но из-за желания Лимана и Марика накатить перед возвращением было решено потратиться на спиртное, а домой добираться на метро, как все нормальные люди.

Хоть на улице и стояло лето, но уже было достаточно сыро и холодно. В ночном небе то и дело был слышен звук пролетающих над Москвой вертолётов. На следующий день всем станет известно, что вертолёты искали гигантского олимпийского медведя, который улетел в свой сказочный лес со стадиона на воздушных шариках, как Винни-Пух за мёдом, и был найден несколько часов спустя на противоположной стороне реки на Ленинских горах доблестными стражами воздушного пространства столицы. Неизвестно почему, но в тот последний день Олимпиады шум пропеллеров в ночном небе наводил на неприятные мысли.

Как только дошли до набережной, Лиман начал вести пропаганду алкогольно-оптических настроений в коллективе, используя коронную фразу: «Что-то стало холодать…»

– Нос, пожалуйста, уважь коллектив, подойди вон к тому таксомотору и купи у него огненной воды, – вполне обыденно обратился Марик к Носу. Нос даже не удивился просьбе, ни один мускул не дрогнул на лице спортсмена, лишь глаза наполнились ещё большим превосходством над окружающими.

– Лаве скинули, – безэмоционально произнёс он.

Лиман и Марик, немного порывшись в карманах, протянули по два рубля.

– Я чего-то не въехал, вам «Чинзано» или вискаря?

– Нос, ты не выделывайся, а. Бери водку, а если её не будет, то гнилья 1 1 Так назывались в то время алкогольные напитки типа «Золотая осень». , – достаточно грозно наехал на него Лиман, чем вызвал саркастическую улыбку у Носа.