Анатолий Шахаров - «Лишь бы не было войны»

Чертовщина!

Солдат упирается руками в стальные стенки, чтобы не упасть от раскачивания бронетранспортера. Рядом еще несколько пехотинцев. На броне еще несколько, кто не поместился внутрь. Дороги в России очень часто разбитые, хорошо, что немецкая техника достаточно надежная. Скоро пехота вступит в бой. Их перебрасывают с другого места, чтобы закрыть ослабленный участок по фронту. Воевать они привыкли, готовы вступить в бой и по ходу понять обстановку. А пока можно спокойно поразмышлять, побыть наедине с собой. Однако ничего кроме мыслей о бесполезности войны не приходит в голову. От этого уж совсем становится тяжело, надо находить хоть какой-то смысл во всем этом. Мы едем помогать своим товарищам, а это очень важный мотив. Это вселяет спокойствие и даже некоторую частицу радости, которая в свою очередь навевает воспоминания о жизни дома в Германии, будит желание попасть туда, выжить в этой войне. Когда чувствуешь смысл жить, то можно и воевать. Хотя вся эта война отзывается какой-то душевной болью, от которой не удается спрятаться. Такое чувство, что эта боль похожа на Фюрера и даже имеет его голос, честно говоря, хочется от этого освободиться. Чертовщина какая-то!

Усатая мудрость

Матрос уже не молодой, с морщинами на лице, с усами не по уставу, собирается с мыслями, вглядываясь в мерцания воды перед собой, крепко держит руками винтовку. Прыжки катера его не беспокоят, к этому он привык давно. Он давно влюблен в море, в волны и солнце, играющее бликами. Однако сейчас на всей душе он чувствует некий груз, отягощающий и препятствующий ясному и привычному осознанию этой любви. Словно колпак из чужих, но очень действенных мыслей давит на привычное умение держать равновесие и остроту ума. Матрос справляется с этим грузом, но ценой напряжения всех своих внутренних сил. Внешне он выглядит спокойным, однако несколько более серьезным, чем обычно. Скоро их высадят на берег, но суша не станет крепкой опорой под ногами. Практически сразу они вступят в бой. Моряк знает, они отступать не умеют. Матросы научились, что им от смерти уйти нельзя. Так же они действуют и на земле. Именно война – имя этому грузу на душе. Моряк уже давно не в том возрасте, чтобы хоть немного видеть романтизм в боевых действиях. Он очень хорошо понял в этой жизни цену мира. Каждая смерть, которую он видел или знал, подвигала его к осознанию бессмысленности, чуждости войны и смерти. Все, что питало и наполняло сердце, все это из области мира и добра. Войне там месте нет. Но сейчас долг. И если ему придется сегодня погибнуть за Великую Женщину – за Россию, он сделает это не из ненависти к врагу, не из веры в пропаганду РККА, СССР. Он сделает это из желания мира. Мира не только для России, даже для этой самой Германии. Может, и качка эта для него последняя?

Пусть думают, что нас много

Тяжелое дыхание. Легкие перенапряжены от длительного пробега. Однако, каждая выигранная минута это шанс успеха операции. В строю легче переносить тяжесть длительного марш-броска. Пот намочил гимнастерку и пилотку. Рука сжимает винтовку, словно на нее можно опереться и разгрузить уставшие ноги. Наша задача – занять линию обороны в месте планируемого удара немцев. Сдержать наступление, означает дать время для подхода основных сил на наше направление. Шансы у нас не велики. Оружия не достаточно для длительной обороны. Некоторый вред мы можем нанести и тяжелой технике, но расчет только на испуг врага, в противном случае нам долго не продержаться. Скоро стемнеет и на позиции мы должны выйти в темноте. Желательно, чтобы нас не обнаружила разведка противника, иначе наше сопротивление будет предсказуемым для немцев, а это дает им шанс обойти нас или просто смять, зная наши возможности. И все-таки у нас есть хорошие шансы на успех операции. У нас есть опыт, и мы знаем, как заставить врага поверить, что перед ним серьезная сила.

Еще через несколько часов бега, мы начинаем окапываться в темноте. На усталость бесполезно обращать внимание, на отдых времени нет, если не хотим стать скорой мишенью. Неизвестно откуда эти силы, но траншеи углубляются. Слышно частое дыхание соседних бойцов и шарканье лопат. Голосов не слышно, все понимают, молчание это шанс не быть обнаруженными.

По данным разведки немцы запланировали проход именно на этом участке. Здесь они не должны ожидать встретить сопротивление, поэтому есть шанс, что мы сможем нанести им достаточный урон, чтобы вынудить остановиться или отойти назад. Пришло время дать себе отдых. Часовые сменяют друг друга, и мы, наконец, немного спим. Земля как мягкая кровать и подушка. Кажется, о большем и мечтать невозможно. Трясясь от ночного холода и неподвижности, мы все же отчасти восстанавливаем силы. С рассветом мы будим друг-друга. Не хочется встречать бой полусонными. Глазам открывается вид на поле, пересеченное оврагами с двух сторон. Дымка постепенно тает. Начинают лететь птицы в сторону восхода. Все оживает, и мы все пристальней вслушиваемся в звуки, чтобы различить среди шума кустарника и пения птиц, звуки моторов, которые должны означать скорый подход немцев. Но пока тишина. Есть время подумать и помечтать, заметить мелочи природы, которые сейчас кажутся такими дорогими сердцу, такими важными. Такой контраст – красота и любовь к земле и ненависть к врагу, смерть и разрушение.

Время затишья такое ценное! Мы не замечаем, как проходит больше двух часов. Внутри мгновенно начинает действовать военная привычка, мы различаем рокот громких двигателей танков, взгляды прикованы к полосе горизонта. Многие затянули табак, но командиры напомнили про скрытность и мы прекратили дымить.

У нас нет орудий. Есть противотанковые связки гранат, несколько противотанковых ружей и зажигательная смесь. Нам необходимо суметь выжить до близкого соприкосновения с танками, чтобы суметь их подорвать. Нам нужно вывести из строя пехоту, чтобы танки подошли к нам с наименьшим охранением, и это нужно сделать под постоянным огнем танковых пулеметов, пушек и других огневых средств. Артиллерийской подготовки не должно быть, поскольку враг не ожидает встретить здесь линию обороны. Это дает нам больше шансов.

Медленно, как змея начинает ползти колонна техники. Когда расстояние становится достаточно для определения сил противника, подтверждаются данные разведки. Всего четыре танка, несколько бронемашин и грузовики с пехотой. Отличная мишень для орудий или танков, но не для нас.

Беспомощность в ожидании заставляет свыкнуться со звуками приближающихся моторов и увеличивающихся размеров машин. Дорога идет справа от наших окопов, но она уже заминирована и прорыв врага по ней будет сильно затруднен, после того, как первая машина наедет на мину. Однако, в наших интересах начать бой раньше, чтобы враг был больше открыт для нашего огня.