Вадим Огородников - Киев – Бердичев. Сахалин – Хабаровск. Рассказы старого офицера. Бытие. Книга 3

Полк ушел на погрузку. Меня не меняли двое суток. Молодой, после такой пьянки круглосуточно бегать без сна. Но выдержал нормально. Началась мобилизация рядовых запаса. Надо было принимать, формировать, обучать.

Уже мы знали, что под руководством и при непосредственном участии Имре Надя, тогдашнего премьер министра «братской» социалистической Венгрии решили сбросить с руководства Венгерскую партию труда. На их стороне были и вооруженные силы. Первые дни бои были достаточно ожесточенные.

Стало известно, что солдаты, которых мы готовили к службе в Германии до Бреста не доехали, их завернули на Чоп (пограничная станция с Венгрией), дали в руки автоматы, и, «в атаку!». Там они в большинстве своем и погибли. Многие были ранены. Они к этому, да еще в горах не были обучены. Их подвиг не был бесславным, за это время подошли регулярные части. Они разгружались на самой границе, или, преодолев ее, и сразу шли в направлении центра Венгрии. Венгерская армия была оснащена советским оружием, а это оружие очень успешно применялось против наших войск. В особенности поразило применение наших ста миллиметровых зенитных орудий против танка Т-54. Другие пушки броню не пробивали. Стрельбу они вели прямой наводкой, старались с фланга, целились в передний боковой броневой лист, сразу после натяжного катка. Снаряд пробивал броню, выводил из строя механика водителя и попадал в топливный бак. Не всегда экипажу удавалось спастись. Бои длились с 23 октября и до 4 ноября. В результате боевых действий к власти пришел ярый противник контрреволюции и приверженец коммунистических идей Янош Кадар.

Венгерская партия труда была преобразована в Венгерскую социалистическую рабочую партию.

О последствиях и организационных мероприятиях в 41 танковой дивизии я писал ранее.

В период проведения батальонных учений с боевой стрельбой танковый полигон положено охранять от случайного проникновения в зону стрельбы гражданского населения, транспорта и животных, которые пользовались территорией полигона, как обильным пастбищем. Все предполагаемые и возможные пути неразрешенных проникновений перекрывались парными патрулями из военнослужащих рядового состава одного из взводов.

Со стороны деревни, администрация которой была предупреждена, был установлен пост из рядовых Николая Сидоренко и Владимира Петрова.

Вдалеке, у деревни паслось небольшое стадо телят, мелькал яркий платок пастушки, проникать на территорию учений они явно не собирались. Но яркий платок для того и одевают модницы, и другие яркие одежды, чтобы привлекать внимание. Их, молодых солдат, привлекал. Нет – нет, да и посмотрят славные воины в ту сторону.

Условия несения службы патрулирования полигона не возбраняли передвигаться по территории в границах поста и вступать в разговоры с местным населением. Вот, парни и решили подойти к пастушке и поговорить, ничего больше, только поговорить. Подходят, видят, довольно миловидная на лицо девушка, и даже делает поощрительные жесты, подойдите, мол, поближе. Вежливо поздоровались. Она спросила, что они здесь делают, и хлопцы с удовольствием ей пояснили, что их задача – не допустить посторонних на военный объект. Особенно старался в своих пояснениях Сидоренко, поскольку сам был с Украины и прекрасно изъяснялся на местном диалекте. Взаимопонимание было достигнуто полностью и достаточно быстро. Владимир только поддакивал разговору своего товарища.

Уже знали, что девушку зовут Горпына, что она работает в колхозе телятницей, и что в селе молодых парней нэма.

А как же с женихами? – спросил Владимир.

– Та нэма тих жэнихив, хуч подавысь, та й пэрэспаты ни з кым. Мэни дуже подобаеця ваш товарыш, Мыкола, алэ я й йому и вам можу зараз даты, бо в мэнэ вжэ тэрпэць урвався (терпение лопнуло), а чоловика дуже хочу. Якщо пидстелете свого бушлата, бо зэмля сырувата, то й нэ трэба марно гаяты час (зря терять время).

Ребята переглянулись и начали между собой совещаться. Оба были впервые близки к заветной цели, оба были девятнадцатилетними и в такой обстановке ни разу не были, а поведение девушки вызывало по меньшей мере удивление и смущение. С одной стороны, предложение прелестницы было весьма заманчивым. Мы знаем, что и более зрелые люди, с большим уровнем интеллекта не всегда могут противостоять женским чарам. А здесь молодые, еще не искушенные в контактах ребята, и такая удача…

На какое-то время здравый смысл и чувство воинского долга, и обязательства перед командиром, которого они боготворили, начали брать верх над чувством страсти и потребностью ее немедленно удовлетворить. Петров предложил сделать в их беседе небольшой перерыв, обойти территорию поста, убедиться, что нигде нет нарушений со стороны посторонних и через часок вернуться к соблазнительнице. Это предложение вызвало у Сидоренко полное понимание и поддержку, а у девушки некоторое разочарование. Уж больно хотелось сразу…

И пошли ребята проверять состояние дел на своем маршруте. До следующей въездной дороги охраняемого ими объекта, было около полутора километров, не на одну минуту движения, даже ускоренным шагом. Отойдя метров пятьсот, Николай оглянулся, и увидел, что к пастушке подошел какой-то мужчина, по всей видимости, крестьянин из той же деревни. Николай сказал Петрову:

– Правильно, что мы не стали сразу гратыся (играться), посмотри, могли быть неприятности.

– Какие могут быть неприятности, ведь она сама предлагает, конечно, неудобно, если в этот момент кто-то помешает, но, наверное, он сейчас уйдет.

Ребята уже были нацелены, и никакие другие рассуждения не могли сбить их с намеченного направления, ни действий, ни мыслей…

– А ты уже имел с бабами, ну, спал с ними, спросил у товарища Владимир.

– Было один раз, когда меня провожали в армию. Дивчина с нашего села, пришла ко мне на сеновал, я был сильно пьяный, но сразу отрезвел, мы провозились всю ночь, ты знаешь, я такого не испытывал никогда. Как побывал на небе. Говорят, что так только в раю.

– Да, а вот мне не привелось, да я и сейчас боюсь, хотя и очень хочется испытать это чувство. И себя.

– Та не бойся, побачиш (увидишь), что это очень приятно и интересно, а что она для двоих, так это ничего, сильно соскучилась, если хочешь, то будешь первым.

Они разговаривали, остановившись, чтобы закурить, сворачивали самокрутки и одновременно видели, что человек, посетивший прекрасную пастушку, от нее удалялся. Вскоре он исчез из поля зрения.

Свою охраняемую территорию патрули проверили даже тщательнее обычного, ведь им предстояло нечто чрезвычайное. Вернувшись к стаду телят, они обнаружили свою предполагаемую барышню на опушке небольшой рощицы, состоявшей из десятка деревьев. Телята мирно паслись, на траве был расстелен небольшой платок, а на нем лежало несколько «огиркив» (огурцов), стояла бутылка с молоком, на развернутой бумаге – домашний творог, нарезанный черный хлеб.