Юрий Татаринов - Княгиня Менжинская

– Если ты такой смелый, – кричал тот, – то чего ж ты не пойдешь и не убьешь мазуровского волка! Или ты и есть тот самый волк? И тогда, у болота, перед дочерью появлялся в двух обличиях? А?.. Зна-аю я вас, Коллупайлов! Вы всегда норовили хитростью да обманом! За то вас и не любили мои предки!

Старик продолжал, но Федор уже не слушал. Его вдруг вдохновила какая-то мысль. Минуту он размышлял, затем неожиданно повернулся и решительно направился обратно к воротам. Выражение лица и энергичная поступь не скрыли при этом его радости… Пан Юзеф не мог не заметить этого. Шокированный, старик даже не предпринял попытки остановить своего врага.

Федор дошел до ворот, вскочил на лошадь. Затем посмотрел на небо, в ту сторону, где сияло солнце, и, желая за что-то возблагодарить Господа, трижды вдохновенно перекрестился.

В родовой усадьбе Коллупайлов – Герутево – Федор жил с отцом. Мать умерла, когда ему было всего четыре года. Их деревянный дом с высокой крутой крышей, крытой по-старинному – дранкой, стоял на возвышении в самом центре небольшой деревушки. В одном месте перед домом, в низине, был устроен пруд, где плавали два лебедя. Тут же, рядом с домом, как бы являясь его тенью, находилась длинная конюшня. Неподалеку располагались прочие усадебные постройки.

Официальным владельцем имения значился отец Федора Андрей Афанасьевич Коллупайло. Однако его слабое здоровье, постоянные отлучки в город к докторам заставляли сына брать груз хозяйских забот на себя. Слуги привыкли к этому и уже не расспрашивали старого Коллупайло относительно распоряжений его сына. Федор обещал вырасти в разумного хозяина.

В тот день, вернувшись от Толочек, он вызвал приказчика и нескольких герутевских мужиков. Когда все собрались, молодой Коллупайло сообщил:

– Задумал я, мужики, поймать мазуровского волка. Лучше меня знаете, сколько беды чинит этот нечистик: на людей нападает, страх на окрестные деревни наводит. А недавно увлек в болото и погубил юного пана Толочку. Дальше с этим мириться нельзя.

– Не иначе вовкулак, – уверенно заметил один из деревенских. – Бабы видели, как какой-то человек прошел по деревне, потом за ним пыхнуло – и его не стало.

– Ну да, вовкулак! – подтвердил дядька Мирон, старый слуга Коллупайлов, единственный из герутевцев, кто когда-то занимался охотой. Он охотился еще с дедом Федора. – А то кто ж! Тот самый, которого год назад подранили толочанские лесники!

Все как-то быстро сошлись во мнении, что этот волк – оборотень. Однако предложений о том, как выловить его, не последовало. Кажется, герутевцы не испытывали желания иметь дело с нечистой силой. И тут Федор понял, что организовать охоту будет непросто.

– У меня три ружья, – продолжая надеяться, сказал он, – сделаем облаву.

Но это не добавило энтузиазма мужикам. Наконец кто-то предложил поставить капканы. А один посоветовал вырыть ямы-ловушки и замаскировать их хворостом. Свое предложение высказал каждый. Однако Федор уже знал, что дальше слов дело с места не сдвинется…

Действительно, добрый час разглагольствований не привел ни к чему. Никто из мужиков не выказал рвения осуществить задуманное молодым паном.

Отпустив всех, Федор заперся в кабинете. Он расстроился. Надежд на то, что можно как-то расправиться со зверем, у него поубавилось. Ничего не оставалось, как отправиться на охоту самому.

Весь следующий день молодой чистил ружье и готовил патроны. Определенного плана у него не было. И хотя он сознавал, что найти и одолеть зверя ему так просто не удастся, упрямо продолжал готовиться.

Однако в тот день, ближе к вечеру, дядька Мирон вдруг известил его, что привел мстибовского мельника. Тот будто бы вызвался «доставить пану волка». Федор пожелал познакомиться с храбрецом.

Через минуту в кабинет вошел коренастый бритый мужик с узким, испещренным глубокими морщинами лбом. Выражение лица у него было угрюмым. Казалось, гость сердился на то, что его отвлекали от работы. Тем не менее он вежливо поклонился.

– Как твое имя? – спросил хозяин.

– Вайдыла, – ответил мужик, и Федору показалось, что рядом рыкнул медведь.

– И как ты, Вайдыла, собираешься добыть волка? – продолжал расспрашивать молодой Коллупайло.

– О том, пан хозяин, моя забота. Кажется, верзила был не из разговорчивых. Мимикой, краткостью фраз, даже тоном голоса он выражал явное нежелание разговаривать. Федор подумал: уж не из-за денег ли согласился храбрец?

– И сколько ты возьмешь за свою службу? – поинтересовался он.

Вайдыла больше прежнего наморщил лоб, сердито зыркнул на Федора, насупился. Вопрос пришелся ему явно не по нутру.

– Обижаешь, пан хозяин. Дело еще не слажено. Только тут Федор догадался, что перед ним человек обязательный и совестливый – из тех, кто не терпит попусту трепать языком. И тотчас в его душе поселилась уверенность: он понял, что волк будет добыт и что уже скоро он сможет бросить его шкуру к ногам несговорчивого пана Толочки.

На том они и распрощались.

Три дня от Вайдылы не было никаких известий. На четвертый день, когда Федор сидел в кабинете, дядька Мирон принес новость: «Вайдыла идет!» Молодой хозяин, предчувствуя нечто необыкновенное, вопросительно глянул на старика.

– Несет, несет! – угадав его вопрос, ответил мужик и, потирая руки, захихикал. Оба поспешили на крыльцо.

На улице Федору представилось удивительное зрелище. Он увидел, как Вайдыла, в грубом, длинном – до пят – кожухе, с каким-то невероятным сооружением из прутьев на шее, несет на спине, прижимая сзади, будто мешок с мукой, большущего живого волка. Серый разбойник таращил мутноватые глазки, урчал и вздрагивал, но, крепко придавленный ручищами Вайдылы, не мог шевельнуть ни головой, ни лапами и только сердито стегал хвостом по полам кожуха охотника.

Посреди двора из частей старой ограды быстро соорудили небольшой загон, связав его по углам толстыми веревками. Вайдыла подошел к загону и перекинул зверя через ограду. Волк упал на четыре лапы и тотчас кинулся искать щель в ограде. Но поняв, что попал в западню, застыл на месте и зло ощерился. Однако Вайдыла даже не удосужился оглянуться на него.

Федор узнал зверя – у него не было клока шерсти на морде.

Пока дворовые глазели на волка, Вайдыла освободился от прутьев на шее, скинул рукавицы, тулуп и, повернувшись к пану, низко поклонился. Он выполнил обещание и теперь ожидал заслуженной платы. Федор искренно обрадовался, обнял охотника. Потом неожиданно повернулся, направился к конюшне. Через какую-то минуту он вывел оттуда коня и на глазах изумленной челяди передал его Вайдыле. Кажется, мельник совсем не удивился этой щедрости. Он одел уздечку на подаренного коня, сграбастал в охапку тулуп и, так и не обронив ни полслова, неспешно направился со двора. Всем своим видом он вновь давал понять, что его ждут дела куда более важные.