Ада Тагильцева - ДИАЛОГИ О БОРИСЕ ГОДУНОВЕ. Историческая литература

– Наконец-то приближаюсь к финишу. Отдал документы. Сейчас думаю о том, как бы выгоднее обменять наше жильё на хорошую трёхкомнатную квартиру. Анюта подрастает, пора расширяться. Она повторяет за мной все мои высказывания, умненькая девочка растёт, вместе с Леной ходит в детский сад. Аня старшая приезжала из Германии на пару дней. В полном восторге. Ей разрешили работать несколько часов в день, что не мешает учёбе и даёт возможность поездить по Европе, благо – всё близко. Где она только не была, – с горделивой улыбкой ответил Кирюша.

– Ты не боишься, что со временем Аня старшая будет отдаляться от тебя? И не кажется ли тебе, что твои резкие и не всегда литературные высказывания повредят маленькой девочке? Как на речи Анечки реагируют воспитатели?

– Они только смеются, – улыбнулся Кирюша, – а что касается Анюты старшей, не думаю, что наши отношения могут измениться.

– Дай-то Бог. Помоему вы рискуете окончательно избаловать дочь. Могу понять – поздний ребёнок. А как Бараев?

– Борис всё также читает либеральные газеты, и также ругает власть, – усмехнулся Кирюша.

– Власть, конечно, есть за что ругать, но пора бы ему пересмотреть свои либеральные взгляды. Как-то он застрял в девяностых. Я понимаю, что ему трудно найти занятие при его ограниченных возможностях, но он мог бы заняться чем-нибудь более полезным. Помнится, Боря увлекался историей, вот бы и продолжил своё увлечение. А тебе всё также нравятся стихи Быкова? Мне они кажутся довольно глуповатыми, особенно когда он пишет на злобу дня.

– Мне нравится его юмор и парадоксальность, да и стихи у него есть вполне приличные. Умница, хотя он хочет, чтобы его понимала толпа, старается быть понятным любому дураку. Это хорошая простота, – пожал плечами Кирюша.

– По-моему – это попсовость. Не очень-то он хорошего мнения об умственных способностях своих читателей, тем более, что либеральные газеты, где печатается Быков простой народ не читает, – возразила я.

– Чем собираешься заняться сейчас? – поинтересовался Кирюша.

– Тем же. Начну новую работу для «Гаранта». Меня интересуют лизинговые отношения. Думаю, что это будет несколько книг, – ответила я.

До лета я много работала, часто виделась с Кирюшей, наблюдая за тем, как растёт и развивается его дочь. Летом было очень жарко и я, в основном жила на даче, писала свои работы, а с Кирюшей виделась лишь тогда, когда изредка выезжала в город по делам. На дачу он ко мне не ездил. После завершения дачного сезона мы с сестрой снова уехали за границу.

Не успела я вернуться, как явился Кирюша.

– Ну, и где ты шлялась на сей раз? Что-то ты разъездилась. То Питер, то Италия, то опять тебя куда-то унесло, – проговорил Кирюша, вместо приветствия.

– Здравствуй, друг мой ласковый. Можно подумать, что ты не знаешь, почему я не ездила раньше. Сейчас, когда я осталась одна и уволила всех сотрудников, такая возможность появилась, – грустно улыбнулась я. – Раздевайся и пойдём пить твой любимый чай. Я, правда, буду пить кофе. А ездила я снова в Европу – Прага, Париж, потом опять Прага, откуда мы съездили в Вену и Дрезден. В общем, «поехала Дунька в Европу».

– Опять с сестрой ездила? Ну и как Дуньке показался Париж? – поинтересовался Кирюша.

– Да, как и в Италию. Париж – очень грязный город, совсем, как наш. Нам крупно не повезло.

– Что так?

– При перелёте из Праги в Париж у нас пропали чемоданы. В отель приехали налегке. Стирала нижнее бельё и мокрым надевала на себя, чтобы высохло за ночь. Отель ещё не отапливался. Хорошо, что хоть полотенца и моющие средства были. Погода была отвратительная, только в последний день дождь прекратился. Пальто не успевало просохнуть за ночь. В чемоданах остались фотоаппараты, зонты, зарядники для мобильников, сигареты на всю поездку. У меня в сумочке была только одна начатая пачка. Купить нужные сигареты было настоящей проблемой – продают их только в специальных магазинах, они страшно дорогие и я не знала какие нужно взять. В общем, всю поездку курила всякое дерьмо. Курить в отеле нельзя, балкона в номере, как в Италии не было, и приходилось выбегать на улицу в сапогах и мокром пальто, чтобы перекурить. Настроения никакого. Наше утро начиналось с визита в турагенство, благо оно не далеко от отеля располагалось. Сотрудникам было наплевать на наш потерянный багаж, один из них – кореец даже «скоммуниздил» нужный багажный талон. В турагентстве работают эмигранты не только из России, но и из других бывших республик Союза. Кстати, мы жили недалеко от оперного театра и вокзала Сен-Лазар. Поскольку мы выходили рано, то перед продуктовыми магазинами каждое утро видели большие мусорные контейнеры, доверху наполненные хлебом в заводской упаковке. Возможно, там были и другие продукты, но я видела только хлеб. Клошарам в Париже, наверное, голодать не приходится. Агентство толком не занималось поисками нашего багажа. Каждый день они обещали, что доставят багаж из аэропорта в отель. Ездили мы и в аэропорт и ничего не добились. Тем не менее, программу-минимум поездки в Париж выполнили, хотя, если бы не история с пропавшим багажом, посмотрели бы больше. В Лувре нам не удалось подобраться к Джоконде. Китайцы со своими планшетами, как тараканы, заняли всё пространство около картины, и победить их не было никакой возможности. Одного из клошаров мы заметили спящим в арке, ведущей в Лувр, на каменном тротуарчике. Спал он во вполне приличном тёплом спальном мешке. … В парижском метро очень грязно и некрасиво. Никакого сравнения с нашим. Обшарпанные стены, грязь и заплёванный пол – его визитная карточка. Метро очень неудобно, особенно для приезжих. Там не рационально расположены линии и трудно понять, как попасть на нужное направление. Какие-то бесконечные лестницы и тёмные переходы. Я так и не поняла, где покупают билеты. Хорошо, что парижане продавали нам билеты с рук. Мы не увидели там ни одной кассы на станциях. … Запомнилась экскурсия в Нотр – Дам и Люксембургский сад. Парижские утки – настоящая достопримечательность. Я таких ещё не видела. Заметив туристов, они наперегонки подплывают, улыбаясь, да-да – улыбаясь, и ждут угощения. Им бросают хлеб, и они в драке, отнимая куски, друг у друга, моментально их проглатывают и снова улыбаются. Французы – экономный народ и их не кормят. Гид был совершенно великолепный. Такого безупречного русского языка я и в России не слышала. Глядя на него, я мысленно предположила, что он – потомок русских эмигрантов первой волны – аристократов. Правда его внешний вид меня поразил: невзрачная рубашка в мелкую клеточку, какой-то замызганный, на первый взгляд плащ, сиротский беретик, и, по-моему, чуть ли не рваная обувь. Только позже я поняла, что это был последний парижский шик, а тогда я его, бедного, пожалела. Как плохо живётся гидам в Париже! Офисный планктон в турагенстве перенял стиль практичных парижан в одежде. Они предпочитают немаркие цвета и кожаные налокотники, в виде заплаток, на свитерах и пиджаках. Вспомнились нарукавники советского времени конторских служащих. Хорошо, что наши женщины не переняли эту моду. За всё время только один раз я увидела очень красиво и стильно одетую молодую парижанку, которая буквально летела через площадь. … Удивительны улочки в Старом Париже. Это какой-то бесконечный лабиринт. Возвращаясь вечером в отель, мы ни разу не дошли до него, не заблудившись. Нас всегда выручали местные жители. В музее Орсе посмотрели импрессионистов – то, что знали только по репродукциям. Фотографий из Парижа не осталось, поскольку снимать было нечем. Знаменитую парижскую кухню попробовать не пришлось. Там, где мы обедали, ничего особенного не подавали. После деколонизации Франции в шестидесятых годах прошлого столетия, она предоставила французское гражданство жителям своих колоний из Алжира, Туниса, Марокко, причём французы разместили их в неких анклавах. Думаю, это было ошибкой. Берберы, арабы, негры – принадлежат другой цивилизации, у них иные традиции. При компактном поселении они не ассимилируются, а при различном уровне жизни по сравнению с коренным населением становятся агрессивными. Будучи мусульманами, эмигранты проявляют желание распространить свою религию и культуру. Французы уже сейчас на собственной шкуре ощущают их агрессию, но, боюсь, им ещё аукнутся эти различия. Мы, конечно, не были в районах, где эмигранты проживают компактно, но часто видели их на улицах Парижа. Среди них встречаются вполне адекватные, интеллигентные и неплохо одетые люди, но много и работающих в обслуге в самых грязных местах. Очень жаль, что Париж оставил у меня самые негативные воспоминания.