Роман Рассветов - Их жизнь. В краю голубых озёр. Книги первая и вторая

– Простынь, материю чистую! Ну! Пристрелю! – Заорал, багровея от натуги бородатый. Хозяева скрылись в спальне, притащили кусок чистого полотна. Бородатый выхватил его и склонился над Медведем, не зная, с чего начать. Внезапно крик оборвался. Медведь дёрнул несколько раз ногами и затих. Бородатый выронил материю, вскинул автомат и заорал, скаля жёлтые, прокуренные зубы: —

– Всех перестреляю! -Дальше посыпался длинный ряд отборной матерщины и прогремела короткая очередь. Ещё несколько человек упали, скошенные пулями. Опять пронзительно завизжали девушки. Бандит со шрамом ударил автоматом со спины по шее бородатого, тот ткнулся лицом в ноги Медведя.

– С ума сошёл, идиот! – Процедил сквозь зубы Меченый. – Всех не перестреляешь, тогда сами с голоду сдохнем! Волоките их на улицу…

Утро обещало быть погожим, светило солнце, дул несильный ветерок, но, постепенно, небо затянуло плотными серыми облаками, спустя время, ветер угнал их. На смену им приплыли низкие, тёмные тучи, нависли хмуро над головой, закрапал мелкий дождик.

Мария торопливо выкапывала лопатой картошку, стараясь брать те гнёзда, где ботва уже завяла и пожелтела. С минуты на минуту дождь мог стать сильнее, не хотелось, всё же, вымокнуть до нитки.

Послышалось ворчание Тузика, затем он зарычал и залился злобным лаем. «Кто-то чужой пожаловал! – Тревожно подумала Мария. На соседей пёс так не лаял. Он, обычно в таких случаях, несколько раз гавкал для порядка и спокойно ложился на землю, продолжая только следить добродушными, в общем-то, глазами. «Ладно, хватит на обед», – решила Мария и заторопилась с корзиной к хате.

Ещё издали она заметила, что во дворе стоит мужчина в военной форме, что-то в его фигуре показалось ей знакомым. «Господи, неужели, Володя?» – Мелькнула мысль.

Она почти бежала с тяжёлой корзиной в руке, чувствуя, как сердце гулко колотится в груди, задыхаясь от волнения и радостного предчувствия. Тузик, увидев Марию, перестал лаять и завилял хвостом.

Мужчина обернулся, вглядывался несколько мгновений, и, вдруг, широкая улыбка расплылась на его лице.

– Володя! – Прошептала вздрагивающими губами Мария, выронила корзину, покатилась по траве картошка. Она шла к нему, чувствуя, как слабеют ноги, как сердце бьётся где-то у самого горла…

Владислав подбежал к ней, обхватил руками, прижал к груди её растрёпанную голову. Мария замерла, не в силах вымолвить ни слова, слыша, как громко и сильно стучит его сердце.

– Володя… милый… родной мой… если бы ты знал, как я тебя ждала! – Шептала она жаркими губами, катились по щекам неудержимые слёзы.

– Зачем же ты плачешь? – Спросил он, отстранив руками её голову, вглядываясь в её лицо. – Я же вернулся… живой… здоровый, а ты плачешь!

– Это от радости… милый… милый мой! – Они долго целовались, не в силах разжать объятия.

Мать, встревоженная лаем Тузика, открыла дверь, выглянула во двор. Увидев дочь, замершую в объятиях чужого мужчины, несколько минут молча смотрела на них, затем тихо прикрыла дверь. Они ничего не заметили, в эти мгновения они ничего не могли видеть…

– Езус! Мария! Наконец-то он вернулся! Приехал! – Шептала мать, улыбаясь.

– Слышишь, Робчик, внучек мой миленький, папка твой приехал! – Бормотала она и, взяв младенца на руки, закружила его по комнате. Малыш таращил глазёнки и улыбался, показывая розовые дёсны. – Ну, теперь мы заживём! Мужчина появился в доме! Теперь-то мы встанем на ноги!

Мария оторвалась от Владислава, долго всматривалась в его голубые глаза, опушённые длинными светлыми ресницами, наконец спохватилась: – Ой, что же это я тебя у порога-то держу! Пойдём в дом! Ты же ещё сыночка нашего не видел! – Владислав нагнулся, поднял с травы вещмешок и, обняв Марию за талию, пошёл с нею в избу. Они так вместе, в обнимку, и вошли. Мать стояла у печи и держала внука на руках.

– Здравствуйте, мама, – смущённо проговорил Владислав, опустив вещмешок на пол и стаскивая с головы пилотку.

– Здравствуй, сынок! – С акцентом, по-русски, ответила мать. Мария подошла к ней и бережно взяла на руки малыша.

– Вот он, сыночек наш, смотри! – Вся светясь безмерным счастьем, сказала она. Владислав подошёл, склонился над сыном, долго смотрел на его личико, по лицу отца скользила ласковая улыбка. Малыш скользнул по лицу отца безразличным взглядом, потом посмотрел на маму и, вдруг, требовательно закричал, его крохотное личико сморщилось и побагровело от натуги.

– Кушать хочешь, мой миленький! – Нежно сказала Мария и пошла к кровати, на ходу расстёгивая на груди пуговицы. Она присела, освободила грудь и придвинула к ней лицо младенца. Он моментально замолк, вцепился губками за сосок и жадно зачмокал, закрыв глаза.

Владислав стоял рядом и неуклюже топтался на месте. Ему хотелось сесть рядом с Марией и, в то же время, он, почему-то, не решался это сделать. Мать хлопотала у печи, готовя обед в честь такого долгожданного гостя. Наконец малыш насытился, выпустил сосок и, тут же, уснул, засопел успокоенно носом.

Мария бережно положила его на кровать.

– Как ты нас нашёл? – Спросила она, покончив со всеми хлопотами.

– У, язык до Киева доведёт! – Засмеялся Владислав, я, ведь, разведчик, – и стал рассказывать про свои дорожные приключения.

– Маша, идите кушать. – Позвала мать.

– Мне бы умыться, – сказал Владислав. – Пропылился я насквозь.

– Пойдём на улицу, я тебе там полью, – потянула его за руку Мария.

Она поливала ему из кружки, смеясь, когда он очень забавно фыркал, смотрела с нежностью, затопившей грудь, на его худую спину с выпирающими позвонками, на короткие светлые волосы. Под конец она подняла ведро, в котором осталась половина воды, и вылила ему на спину. Владислав вскрикнул и задохнулся от холодной воды, потом рассмеялся: – Ух ты! Прямо дух захватило!

Они уселись за стол. Владислав достал из вещмешка платок в подарок матери и платье для Марии.

– Спасибо, сынок, – растрогалась мать, покрывая плечи платком.

– Ой, какое красивое! -Воскликнула Мария, рассматривая платье заблестевшими глазами.

– Ты примерь, Машенька, а то я всё время боялся, вдруг тебе не подойдёт. Мария убежала в спальню и вскоре вернулась в новом платье. Оно оказалось длинноватым и слегка широким в талии.

– Красивое платье, – одобрила мать. Владислав смотрел влюблёнными глазами на зардевшееся лицо жены, на ямочки на её щеках, появляющиеся, когда она смеялась.

Мария повертелась перед ними и хотела было уйти, чтобы снять подарок, но Владислав попросил: – Побудь в нём, не снимай, – и она осталась.

Он вынимал всё подряд, что было в его вещмешке: и сахар, и тушёнку, и две буханки хлеба, и длинный кусок копчёной колбасы, и три фляги водки, складывал всё это на стол. Мария с матерью радовались подаркам, как дети, не переставая улыбаться.