Николай Лихарев - Воронограй. Русский Савонарола

Через несколько минут вернулся Василий. В руках у него был слюдяной фонарь.

– Веди скорее! – встретила его Софья.

Плачущая княгиня Марья, мамка с детьми, боярыни и девушки, предводительствуемые жильцом, голося и причитая, стали спускаться по потайной лестнице в подклеть. Фонарь Василия сильно светил в темноте, и мрак еще более усиливал испуг и отчаяние женщин.

Княгиня Софья молча шла позади всех.

В подклети, заставленной сундуками и укладками, было холодно и сыро. Один из сундуков, казавшийся на вид чрезвычайно тяжелым, был сдвинут в сторону, и на его месте зазияла открытая подполица. Здесь был тайник.

Василий с фонарем подошел к подполице и осветил первые ступени лестницы, уходившей, казалось, в темную бездну.

– Там уж ждут с фонарями холопы, княгиня-матушка! – проговорил он, помогая жене великого князя спуститься в тайник.

Когда все женщины скрылись из глаз, Василий захлопнул подполицу и без труда поставил на прежнее место сундук. Сундук на самом деле был пустой, да и сам по себе весил меньше других.

Василий направился на половину великого князя. Но он не успел пройти и двух горниц, как послышались тяжелые шаги и громкий говор.

«Они… вороги лихие!» – мелькнуло в голове жильца, и он, бросив фонарь, опрометью кинулся назад к потайной лестнице. Спустившись вниз в подклеть, Василий на ощупь добрался до знакомого сундука, поспешно сдвинул его с места и поднял затвор. Сойдя на несколько ступеней, жилец потянул веревку и захлопнул за собою подполицу…

В тайнике царил непроницаемый мрак.

Ощупывая руками и ногами ступени, Василий осторожно спустился на дно. Отсюда по направлению к берегу Москвы-реки шел длинный, узкий коридор. Кирпичные стенки и пол коридора были мокры от сырости.

Василий перекрестился и, держась руками за противоположные стенки, пошел по тайнику.

Когда Шемяка и Можайский с толпой слуг вошли на женскую половину дворца, там было все, по-видимому, тихо и спокойно. В передней горнице даже теплились лампады перед образами.

Волк, шедший впереди всех, первым вошел и в опочивальню молодой княгини. Он сразу заметил следы недавнего переполоха. Некоторые скрыни были оставлены открытыми, на лавках и сундуках брошено в беспорядке разное платье…

Волк оглядел сразу все это своим острым взглядом и насмешливо свистнул.

– Улетели птички, государь великий! – тихо проговорил боярский сын, обращаясь к Шемяке, который в эту минуту вошел в горницу.

Князь Дмитрий досадливо повел плечами, и на его лбу показалась гневная складка.

– Далеко им не уйти… разыскать надо! – отрывисто проговорил он.

Князь Иван покачал головой, и на его лице выразилось неудовольствие.

– Оставь их, брат… какая тебе в них корысть? Пущай едут себе с Богом!.. – попробовал он заступиться за обеих княгинь.

– Зла им делать не буду, крест целовал, а найти надо… придержать, пока все не кончится! – упрямо возразил Дмитрий. – И куда им уйти? В тайник разве?..

Можайский, не возражая больше, вздохнул и сел на ближнюю лавку, покрытую узорным ковром.

Рябой и высокий холоп – тот самый, который пустил скамейкой в голову верному Захару, – при последних словах князя Дмитрия выступил из толпы слуг.

– Государь великий! – проговорил холоп, кланяясь земно. – Прикажи, пожалуй, обыскать тайник! Бегал я в подклеть – видать, что туда ушли…

Действительно, Василий, проводивший княгинь, а потом и сам спустившийся в тайник, второпях не притворил за собой дверь, ведущую в подклеть; а в самой подклети пустой сундук, сдвинутый со своего места, позволял сразу увидеть вход в тайник.

Князь Дмитрий, хотя и бывал много раз во дворце брата, но не знал, где устроен тайник. От Юрьевичей, конечно, это тщательно скрывалось, и такая предосторожность была вполне понятна по отношению к брату – заклятому врагу.

Шемяка немедленно велел рябому холопу указать ход в подклеть. Через минуту он был уже внизу и при свете фонарей осматривал потайной выход.

Князь Иван не пошел за братом и остался ожидать его наверху. У него было совсем нехорошо на душе.

«Ночью… как разбойники, напали на семью брата и государя, – думал он. – Грех великий… А как же быть, коли без этого нельзя? Не отдавать же и впрямь татарам Москву?!» – сейчас же возразил он сам себе.

Он сознавал необходимость своего поступка, но обстановка, при которой все совершалось, действовала на князя Ивана удручающе.

Между тем внизу, в подклети, по приказанию князя Дмитрия слуги подняли тяжелую подполицу. Из желтой ямы опять пахнуло сыростью и холодом…

– Куда выходит тайник? – спросил Шемяка у рябого холопа.

– На самую реку, на берег выходит, государь великий! – подобострастно кланяясь, ответил холоп.

– Еще есть ход, государь великий! – выступил из толпы слуг другой холоп, хотевший тоже выслужиться перед новым великим князем.

Дмитрий вопросительно взглянул на говорившего.

– Один ход точно ведет на берег, государь великий, – продолжал холоп, – и другой есть, боковой, тот в башню выходит…

Шемяка сейчас же велел Волку с несколькими боярскими детьми обыскать подземелье.

– Не худо бы и на реку людей послать, государь великий! – посоветовал Волк. – Мы отсюда, а другие там бы перехватили… Так-то оно вернее будет.

Шемяка одобрил этот совет и отдал соответствующее распоряжение.

Посмотрим теперь, что случилось с обеими княгинями и их спутницами.

Как и сказал княгиням Василий, в тайнике их уже ожидали с фонарями двое холопов, посланных туда с самого начала дворецким Лукой.

Испуганные и трепещущие женщины торопливо шли несколько минут по сырому коридору. Над их головами то и дело с шорохом и писком проносились потревоженные неожиданными гостями летучие мыши; своими когтистыми крыльями отвратительные создания задевали беглянок по лицу, цеплялись за их одежды и только еще более усиливали испуг бедных женщин…

Пройдя сажен пятьдесят, холопы вдруг остановились.

– В башню али на берег прикажешь, государыня-княгиня? – спросил один из них у жены великого князя.

Княгиня Марья беспомощно взглянула на свекровь.

– В башню веди… там верней будет! – быстро решила старуха.

В этом месте тайник разветвлялся. Холопы поправили фонари и свернули в боковой проход. Через несколько минут коридор кончился. При слабом свете фонарей из темноты выступили первые ступени каменной лестницы, уходившей вверх.

– Идите откройте сперва подполицу… а потом назад спуститесь. Мы здесь обождем! – приказала слугам княгиня Софья.

Холопы поднялись на первые ступени, и через минуту свет их фонарей уже слабо маячил в высоте над головами беглянок.

– Отворяют… сейчас за нами вернутся! – проговорила одна из боярынь, прислушиваясь.