Неля Гульчук - Загадка Александра Македонского

– Надо срочно увидеть Птолемея и все рассказать ему. Ничего не утаивая. Он все поймет и защитит тебя от преследований Персея. Он любит тебя!..

Надежда коснулась лица Таиды.

– Ты так думаешь? Какая тяжесть свалится с моих плеч!.. Ну почему я сразу не рассказала ему все? Ведь именно для этого я приехала в Вавилон.

– Всему свое время, – успокоила подругу Иола.

Прохаживаясь по одной из террас садов, подруги увидели вдали мужчину, любующегося необычной формы деревом. Одно дерево, подобно грациозной и коварной змее, опутало своим стволом и ветвями другое, как бы захватив в плен. Лица мужчины не было видно – он стоял к гетерам спиной, но, судя по одежде, это был эллин. Когда он обернулся, Таида радостно воскликнула:

– Лисипп! Это Лисипп!

Она бросилась к нему, как к спасителю, и он заключит гетеру в свои объятия.

– Хайрете, богини! – весело воскликнул он. Ликующая улыбка осветила его лицо. – Вавилон поистине город чудес!

Обняв Таиду за плечи, он подвел ее к скамейке, стоявшей в тени деревьев. Иола, стараясь не мешать беседе, в сопровождении рабов, раскрывших над ее белокурой головкой зонтик, стала рассматривать диковинные цветы, растущие на клумбах.

Таида поведала Лисиппу о своей жизни в Вавилоне и обрадовалась, узнав, что он поселился в одном дворце с царем.

– Здесь хорошо работается. И ты помогаешь мне, светоносная!..

Гетера искренне удивилась услышанному:

– Я?!

Лисипп любовался ее нежным, одухотворенным лицом.

– Я так и не смог забыть твоей красоты.

Их взгляды встретились, и ее лицо просияло от искреннего восхищения, которое она увидела в его глазах. Она почему-то вспомнила, как Неарх во время одного из пиров, наблюдая за Таидой и Лисиппом, предупредил ее, что скромники – самые большие соблазнители, и улыбнулась своему воспоминанию.

– Да, все-таки не зря я приехал в Вавилон. Ради такой встречи можно объехать весь свет!

Таида рассмеялась:

– Неужели есть женщина, достойная столь долгого путешествия?

– До встречи с тобой я думал, что нет.

И, словно испугавшись собственного признания, Лисипп быстро встал:

– Иола заждалась нас. Пойдем полюбуемся садами Семирамиды.

Они нагнали Иолу и неспешно стали подниматься по широкой лестнице, отделанной розовым и белым камнем, на следующую террасу.

Висячие сады были разбиты на насыпных террасах, покоящихся на сводах. Своды поддерживались мощными высокими колоннами, расположенными внутри каждого этажа.

Великолепные сады с редкими деревьями, ароматными цветами и прохладой в знойной Вавилонии были поистине чудом света. Наклонившись над одним из диковинных кустов с нежным запахом и яркими цветами, Таида воскликнула:

– Вечнозеленые висячие сады! Какую прекрасную память оставила о себе Семирамида на века!

Лисипп поправил ее:

– Эти сады были созданы не Семирамидой и даже не во времена ее царствования, а позже.

– Расскажи! – почти одновременно воскликнули гетеры. – Кто создал это чудо?

– Они были построены по приказу царя Навуходоносора для его любимой жены Амитис – индийской царевны, которая в пыльном Вавилоне тосковала по зеленым холмам Мидии. Этот царь окружил себя роскошью, беспримерной даже в те времена. В повозках, запряженных быками, привозили в Вавилон со всего света деревья, завернутые во влажную рогожу, семена редких трав, цветов и кустов. День и ночь сотни рабов вращали подъемное колесо с кожаными ведрами, подавая в сады воду из Евфрата.

Любуясь окружающим, Таида воскликнула:

– И расцвели в садах деревья самых удивительных пород и прекрасные цветы!

Прогуливаясь по тенистым аллеям, они набрели на усыпальницу, вход в которую был замурован.

– Это же усыпальница Семирамиды! – догадалась Таида.

Они обошли усыпальницу со всех сторон. Лисипп долго рассматривал стертую временем надпись на незнакомом языке.

– Сегодня действительно необычный день, – задумчиво сказал он. – Каллисфен недавно рассказывал, что персидский царь Дарий Первый, покидая Вавилон после его захвата и разграбления, перед отъездом посетил гробницу царицы Семирамиды. Его привлекла надпись, гласившая: «Если кому-то из царей будут нужны деньги, то пусть откроет мою усыпальницу и возьмет, сколько надо». А так как Дарий Первый действительно нуждался в деньгах, он и приказал открыть гробницу. Однако, войдя туда, не обнаружил ни саркофага с останками Семирамиды, ни денег. Увидел только надпись, высеченную на стене погребальной камеры: «Дурной ты человек и до денег жадный – иначе не стал бы тревожить мертвых». Поняв, что знаменитая древняя правительница Вавилона посмеялась над ним, Дарий тем не менее не стал в отместку разрушать ее ложной усыпальницы и приказал слугам опять замуровать вход.

Таида внимательно слушала рассказ, о чем-то сосредоточенно думая.

– Поучительная для многих царей история, – сказала она и поинтересовалась: – Лисипп, ведь именно Дарий Первый приказал построить царскую дорогу от Эллинского моря до Суз, воздвиг царские дворцы в Сузах и Персеполе?

– Да, он много строил.

– Еще бы!.. Ведь на него работали сотни тысяч рабов!.. Среди них были и эллины.

Лицо Таиды окрасилось румянцем, глаза запылали гневом.

Лисипп, уловив резкую перемену в ее настроении, осторожно заметил:

– К сожалению моему, я снова, как и в Милете, наблюдаю бурю в твоей душе, которую ты пытаешься скрыть от окружающих тебя людей.

Таида осторожно перебила Лисиппа:

– Но не от тебя, Лисипп!.. Мне действительно трудно. И я благодарна тебе за то, что ты помнишь об этом и понимаешь меня.

Скульптор с сочувствием посмотрел на Таиду.

– Ты напоминаешь мне человека, который взвалил на плечи огромный груз, который нет сил нести и невозможно сбросить… Я угадал?

Гетера улыбнулась:

– Из тех, кого я знаю, так же проницателен лишь Александр, но меня он видит хуже тебя. И даже не ищет встречи со мной.

И снова мудрые, внимательные глаза Лисиппа ласково и нежно взглянули на гетеру:

– Верно видит не тот, кто прав, а тот, кто любит… Вместе с тобой я переживаю твою любовь к Элладе и боль за ее трагическую судьбу…

Таида улыбалась, глядя в глаза Лисиппа.

– Как никто, ты близок моей душе, Лисипп. Может быть, ты единственный человек, кто понимает меня… или способен понять… Нет, не то… Ты тот, кто хочет меня понять… Я рада, что ты есть, и часто думаю о тебе.

Лисипп приблизился к Таиде и, несмотря на присутствие рядом Иолы, нежно поцеловал ее в губы.

– Спасибо, Таида. Твои слова утешают меня в этом безутешном мире.

Он мягко улыбнулся и снова поцеловал ее.

Умная, бесстрашная и знающая толк в ласках гетера была смущена, как бывает смущена девушка первым поцелуем юноши. Она смотрела куда-то в сторону, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы.