Владимир Москалев - Варфоломеевская ночь
- Название:Варфоломеевская ночь
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2011
- ISBN:978-5-9533-5279-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Москалев - Варфоломеевская ночь краткое содержание
1572 год. Жестокое противостояние между гугенотами и католиками достигло своего апогея. В ночь на 24 августа Париж захлебнулся в крови — французы резали французов. Традиционно принято считать, что Варфоломеевская ночь была спровоцирована Екатериной Медичи, матерью французского короля Карла IX с подачи своих итальянских советников вроде Альбера де Гонди и Лодовико Гонзага. Резня произошла спустя шесть дней после свадьбы сестры короля Маргариты с протестантом Генрихом Наваррским, в связи с которой многие из самых богатых и видных гугенотов собрались в преимущественно католическом Париже, и спустя всего два дня после неудачного покушения на адмирала Гаспара Колиньи, военного и политического предводителя гугенотов.
Автор предлагает свою версию этого трагического события. «Варфоломеевская ночь» является непосредственным продолжением романа «Екатерина Медичи».
Варфоломеевская ночь - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Карл покосился на братьев. На этот вопрос он не знал, ответа, мать ему ничего не говорила. Что же все-таки сказать, ведь они ждут? И Карл нашелся:
— Со мной останутся католики. Надо будет — я позову наемников.
— От вас все отвернутся, узнав о вашем злодеянии.
Карл снова стал в тупик. Что ответить на этот раз? И почему Гонди не просветил его на этот счет? Неожиданно он вспомнил про Ватикан и, как утопающий хватается за соломинку, тут же приплел сюда папу.
— Я всегда смогу рассчитывать на помощь папы, который одобрил это решение, сказав, что в моем государстве должна быть только одна религия — католицизм! И никакой другой! Для этого надо сначала уничтожить всех вождей протестантов, потом остальных. Такова моя воля! Слышите? — и король протянул руку в направлении дверей. — Там, в коридорах, уже убивают во славу Господа ваших собратьев! Их поднимают с постелей, вытаскивают в коридор и закалывают кинжалами, так же поступают и с женщинами. Пройдет немного времени, вы выйдете отсюда и полюбуетесь на трупы смутьянов и заговорщиков.
Генрих и Конде стояли бледные, не говоря ни слова. Оба думали об одном и том же; никто из четверых не сводил глаз с короля и каждый при этом сомневался в здравости его рассудка.
А из коридора доносились вопли убиваемых во имя Христа, стоны раненых, звон оружия, шум борьбы, падение поверженных тел и торжествующие крики убийц, носящихся по коридору и истошно орущих одно и то же: «Бей!» и «Смерть гугенотам!»
Генрих, наконец, сказал то, о чем думали оба брата:
— Почему же, государь, в таком случае вы спасаете жизнь нам с Конде? Ведь мы тоже гугеноты, да к тому же еще и вожди. Правда, оба мы составляем заговоры только в постелях любовниц.
— Ты спрашиваешь, почему, Анрио? — покосился Карл. — Что ж, я отвечу. Потому что вы оба — королевской крови, потому что вы мои кузены, потому что вы оба еще слишком юны, чтобы быть мятежниками и составлять заговоры против своего короля; наконец, потому что ты, Наварра, муж моей сестры, и мне не хотелось бы сразу же оставлять Марго вдовой. Поэтому я дарю жизнь тебе и твоему возлюбленному брату Конде. Отныне вы оба становитесь моими пленниками и заложниками на случай нового мятежа. Так хочет моя мать, так хочу и я.
Это и в самом деле было так, Екатерина не хотела давать значительный перевес партии католиков.
— А мы, государь? — спросил Лесдигьер. — Почему вы сохраняете жизни нам? Разве мы не такие же гугеноты и разве не обязаны быть сейчас там, где наши товарищи?
— Вы хотите быть убитыми так же, как и они?
— Мы могли бы постоять за себя, а заодно и спасти жизни своим единоверцам.
Король рассмеялся:
— Смелые слова, мсье Лесдигьер, иных от вас я и не ожидал. Но понимаете ли вы, что это будет равносильно ослушанию воле короля?
— Это будет означать только то, что мы будем бороться за жизни, которые у нас хотят отнять.
— Одной шпагой? Против пик, алебард, мушкетов и аркебуз, которыми вооружен весь Париж? Да знаете ли вы, что нам не удастся даже пройти по этому коридору? А если это и случится, то вы не выйдете из Лувра, потому что солдатам приказано никого отсюда не выпускать живым. К тому же вам неизвестен сегодняшний пароль.
— Но что же нам делать? Ждать, пока вы собственноручно не расстреляете нас из аркебузы, как кабаний выводок на охоте?
Король снова отрывисто рассмеялся:
— Я не для того спас ваши жизни, господа.
— Для чего же?
— Потому что вы храбрый и благородный дворянин, Лесдигьер, и я всегда уважал и любил вас. Я ведь помню, какую ненависть испытывал к вам мой брат, которого вы обвинили в предательском убийстве Людовика Конде, а затем собственной жены.
— Тем больше у вас причин убить меня, сир.
— Тем больше у меня оснований сохранить вам жизнь, Лесдигьер. Я не зря назвал вас тогда своим другом и сказал, что в трудную минуту вы всегда можете положиться на мое королевское слово и рассчитывать на покровительство. Мы с Анжу враги, он устраивает заговоры против меня вместе с матушкой, и в этой обстановке мне как никому нужны преданные люди и настоящие друзья, не то что мой брат. Вы неспособны на заговор против короля, я чувствую нутром, а поскольку так, то я хотел бы видеть вас подле себя в качестве телохранителя и верного друга.
— Сир, — не моргнув глазом, твердо ответил Лесдигьер, — ваше предложение льстит моему самолюбию. Но я уже служу одному господину. Я поклялся жизнью и честью как ему самому, так и его матери. Эту клятву, государь, я нарушить не в силах, мне легче будет расстаться с жизнью. К тому же, служа вам, я наверняка должен буду переменить веру, а я этого никогда не сделаю, поскольку таковым было последнее желание Жанны Д'Альбре, королевы Наваррской, которую я искренне любил.
Генрих Наваррский с восхищением глядел на Лесдигьера. Ему бы столько мужества! Что если Карл под дулом пистолета предложит ему стать католиком? Согласится ли он? А Лесдигьер? Нет сомнений, тот предпочтет смерть. А он?
— В таком случае я прикажу вас убить, — твердым голосом ответил король, — ибо ваша жизнь мне отныне не нужна.
— Вы можете сделать это, когда вам вздумается, государь, — сказал Лесдигьер, — но от убеждений я не откажусь. А чтобы вы не думали, что я окажу сопротивление, вот вам моя шпага, мне она больше не понадобится.
И он протянул оружие королю.
— Вот настоящий рыцарь! — воскликнул Карл и, подойдя к Лесдигьеру, хлопнул его по плечу. — За одного такого я, не колеблясь, отдал бы десяток! Тебе повезло, Наварра, с такими людьми ты не пропадешь! Сотую долю бы вашей самоотверженности и благородства каждому из моих придворных, сударь, и королю Франции завидовала бы вся Европа. Оставьте себе шпагу, Лесдигьер, она вам нужнее, чем мне, клянусь честью, и сегодня же утром она сослужит вам хорошую службу. Что касается ваших слов, то иных я и не ожидал услышать. Я ведь знаю, что вы с королевой Наваррской любили друг друга и никогда не предадите ее, пусть даже мертвую, и не нарушите клятв. Я решил убедиться в этом еще раз и рад, что не обманулся в ожиданиях.
— Благодарю вас за теплые слова, государь, — ответил Лесдигьер.
— Что касается вас, Матиньон, — повернулся король к спутнику Лесдигьера, который все это время мучительно соображал, какие же санкции применит Карл IX именно к нему, — то я оставляю вам жизнь в память о Людовике Кон-де. Он хоть и был мятежником и частенько восставал против власти короля, но слыл веселым и добродушным человеком, которого любил я. И почему так выходит, — внезапно пожал плечами Карл, — что если кого-то люблю я, значит, его обязательно будет ненавидеть мой брат Анжу, и наоборот. Нет, действительно, я и в самом деле терпеть не могу ни дю Гаста, ни Монлюка, в которых влюблен Анжу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: