Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 1

— Можешь называть меня Виллемом, — улыбнулся мужчина, и они вышли.

Марта погладила темные локоны дочери и обняла ее — сильно.

— Мама, — Тео помолчала, — а почему есть плохие люди? То есть, — поправилась девочка, — сначала они кажутся хорошими, а потом — понимаешь, что плохие, — она глубоко вздохнула.

— Так Господь учит нас осторожности, — Марта нежно поцеловала дочь.

— Получается, что никому нельзя доверять? — зеленые глаза наполнились слезами. «Я не хочу, не хочу так жить!»

— Можно, конечно, — Марта все не отрывала губ от виска дочери. «Вот месье Виллем хотя бы — ему же и я доверяю, и ты».

— Он очень добрый, — горячо сказала девочка. «Вот если бы у меня был такой отец! И с ним интересно — мы, когда из Гента ехали, он мне рассказывал про свою семью — его предки освобождали Святую Землю от неверных. И месье Пьер — тот, кто меня в Генте спас — тоже замечательный. А дон Хуан…», — девочка вдруг глубоко, горько разрыдалась.

— Не надо, милая, — мать прижала ее к себе. «Все закончилось, и больше такого не случится».

— Научи меня, как бить кинжалом, — Тео уткнулась мокрым от слез лицом в плечо матери.

«Если бы у меня был нож, я бы ему ткнула прямо в глаз. И он бы умер, — мстительно добавила девочка.

— Научу, — пообещала Марта. «Меня тоже, — она вдруг помедлила, — отец мой научил, я еще помладше тебя была. Давай я попрошу воды согреть, и помою тебя, хочешь? — она прижалась щекой к мягким волосам девочки.

— И спинку потрешь? — спросила Тео, все еще глотая слезы.

— Конечно, и косы заплету, — улыбнулась мать. «Наша поклажа здесь, так что переоденешься во все чистое».

— А можно с тобой сегодня поспать? — Тео взяла ее руку и стала перебирать пальцы.

— Никак иначе не получится, — рассмеялась мать. «Тут одна кровать для всех нас — адмирал нам ее уступил. И на ней медвежья шкура».

Тео широко раскрыла глаза. «Месье Виллем убил медведя?»

— Его дед, — Марта улыбнулась. «С тех пор они тут не водятся».

— А я рану помогала перевязывать, и совсем не испугалась, — заявила Тео.

— Что за рану? — мать нахмурилась.

— Сначала месье Виллем и месье Пьер поссорились, — объяснила девочка, — из-за меня, и адмирал ударил его шпагой. А потом я сказала, чтобы они помирились, и они послушались — гордо добавила она, и, помолчав, спросила: «А когда люди женятся — они живут вместе?».

— Большей частью да, — улыбнулась Марта.

— Вот, я сказала месье Пьеру, что ему надо жениться — тогда у него дома будет чисто и уютно, потому что жена будет за ним ухаживать, — девочка зевнула, и поерзав на коленях у матери, сказала: «Ой, как спать-то хочется!»

Теодор стряхнул рукавом пыль с большого листа бумаги, всмотрелся в него, и присвистнул:

«Эге, месье, какие у вас тут подвалы огромные! Можно туда сходить?»

Виллем отложил какую-то рукопись и вздохнул: «Там половина сводов уже обвалилась, Теодор, но давай я тебя туда проведу — хотя предупреждаю, кроме крыс, там ничего нет».

— Я крыс не боюсь, — небрежно сказал мальчик. «Я вообще ничего не боюсь».

— И очень плохо, — отозвался адмирал. «Ничего не боятся только дураки».

— А умные люди? — мальчик задумался. «А, я понял. Боятся, но справляются с этим. Я на самом деле, — он вздохнул, и отвернулся, глядя на свечу, — тоже боюсь. А вы, — он помолчал, — когда за Тео ездили, боялись?»

— Боялся, конечно, — ответил Виллем. «Но настоящий мужчина — он всегда выполняет свои обещания. А я обещал твоей матери, что привезу Тео живой и здоровой. Значит, я должен был умереть, но сделать это — вот и все. А ты чего боишься? — мягко спросил адмирал.

Теодор все не поворачивался.

— Я боюсь, что у нас никогда не будет отца, — вдруг сказал он. «А я бы так хотел, чтобы был.

Но я справляюсь, да, как вы говорите. Просто иногда, — мальчик вдруг дернул плечом, — тяжело».

Виллем положил руку на голову мальчика и, помолчав, сказал: «Бывает, Теодор, даже самые сильные люди нуждаются в поддержке. И тогда не стыдно ее попросить. Но если ты видишь, что человеку трудно — надо самому предложить ему помощь».

— Как вы нам на дороге? — поднял глаза ребенок.

— Ну, — Виллем ласково рассмеялся, — о таком вообще говорить нечего, Теодор. Мужчина, рыцарь — он всегда должен заботиться о тех, кто в беде. Пошли, — посмотрел он на мальчика, — ты уже спать хочешь, наверное.

— А вы знаете сказки? — поинтересовался Теодор и покраснел. «Ну, такие, где рыцари и драконы. Я не маленький, конечно… — он совсем залился краской.

— Не маленький, — серьезно согласился мужчина. «Но я сам такие истории люблю, мне их дед рассказывал, вот здесь же, в этом кресле. Хочешь послушать?».

Теодор кивнул и подвинулся ближе.

— Да ты залезай ко мне на колени, — сказал адмирал. «Пол тут каменный, холодный, простудишься — мне твоя матушка голову с плеч снесет».

— Она может, — кивнул мальчик и, удобно устроившись в кресле, вздохнул: «Хорошо как!

Только две сказки, ладно?».

— Две так две, — улыбнулся Виллем.

— Теодор задремал уже, — сказал адмирал, входя в зал. «Я его отнес к сестре».

— Спасибо, — сказала Марта. «Ночь, какая морозная», — она поежилась, стоя у бойницы, — звезд на небе много. Хорошо, что вы до заката вернулись».

— Хотите? — Виллем налил себе вина и протянул ей бокал.

Она приняла, и, помолчав, сказала: «Я не знаю, как мне вас благодарить, месье де ла Марк».

— Никак не надо, мадам, — он выпил и подошел к соседней бойнице. «Это мой долг, вот и все.

И, правда, зябко, идите к детям, у них там тепло».

— Вы нам отдали свою кровать, — вдруг проговорила женщина. «А вы сами, где спите?».

— Тут, — Виллем показал на кресло.

— Мне надо вас поцеловать, — решительно заявила Марта, подойдя к нему. Он вдохнул запах жасмина, и ответил, глядя на освещенные луной склоны:

— Мадам, я не хочу, чтобы вы меня целовали из чувства благодарности.

— Я не из него, — неловко сказала Марта.

— Неправда, — ответил Виллем, не поворачиваясь.

— Ты вот что, — очень спокойно произнесла женщина, — ты, что сейчас со мной делаешь? Ты хотел, чтобы я тебя полюбила? Я полюбила, Виллем. Так зачем ты меня отталкиваешь?

— Я ошибся, — адмирал, наконец, посмотрел на нее, и Марта увидела, как его глаза чуть поблескивают — будто от слез.

— Хорошо, — спокойно сказала женщина. «Тогда завтра утром мы уедем. Я заплачу, — она усмехнулась, — охране, месье де ла Марк, так что можете не беспокоиться — до Дельфта мы и сами доберемся. Спасибо за гостеприимство, — добавила она.

— Я тебе говорил, — еще спокойней ответил Виллем, — что не должен был в тебя влюбляться.

И еще раз повторяю — не должен был.

— Да кто ты такой, — вдруг закричала Марта, — чтобы решать — должен или не должен? Любовь нам Господь посылает, она есть дар великий, а ты своими руками его выбрасываешь, Виллем?