Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 1

«Вы на латыни читаете?»

— Да, и по-французски тоже, — женщина отчего-то вздохнула. «Сейчас много на английский уже стали переводить, конечно, но мальчики, как мне кажется, пусть латынь учат — пригодится.

Хотя, наверное, они тоже моряками станут, как мой муж».

Ди Амальфи слышал про Куэрво, но никогда с ним не сталкивался — он работал только в Новом Свете, а Джованни там даже никогда не был.

— Я тоже знаю латынь, — улыбнулся он. «У меня было хорошее католическое образование».

— Вы католик? — глаза женщины расширились и ди Амальфи не выдержал — рассмеялся.

— Синьора Мария, — сказал он лениво, — я поставщик его святейшества папы Григория. У меня в друзьях половина римской курии. Я обедаю с кардиналом-камерленгом. Конечно, я католик», — в его темных глазах метались шаловливые искры.

Женщина вдруг усмехнулась, и Джованни подумал, что не целовать эти губы — преступление.

— Я понимаю, — сказала она, посерьезнев. «Тяжело вам?»

— Бывает, — нехотя ответил Джованни, не отрывая взгляда от ее красивых рук — без браслетов, без колец. «А вы в Лондон совсем не приезжаете?»

— Отчего же? — она улыбнулась. «Вот сейчас собиралась с мальчиками — за покупками, и потом им корабли на Темзе показать. Теперь и Элизабет тоже с нами поедет».

— Хотите, я вам помогу? — спросил он. «Сложно же с тремя детьми на руках».

Она опять покраснела. «У вас же дела свои, наверное».

— Я, синьора Мария, очень давно не был в Лондоне, — улыбаясь, сказал ди Амальфи. — Конечно, у меня есть дела — но не целый же день они занимают.

Мария взглянула на него: «Ну, если так — то я буду очень рада. Питер в июле уедет обратно на континент — он мне говорил, что только ненадолго в стране, — и я опять одна останусь».

— На, возьми своих сыновей, — позвал ее Петя. «Мы все мокрые, грязные и есть хотим».

Пустоватые комнаты дома у собора Святого Павла заливал косой, послеполуденный свет.

— Вот это ты молодец, — Джон похлопал по копиям документов. «Переписка кардинала Уильяма Аллена и папы Григория. Был ты там, в Дуэ, в этом «английском колледже», как они его называют?»

— Был, конечно, еще зимой, — Джованни улыбнулся, — в раскрытое окно веяло свежим, западным ветром. «Король Филипп платит им двести дукатов в год, что-то подкидывает папа, что-то — близлежащие монастыри. Там сейчас около пятидесяти студентов, в этой семинарии, однако они собираются перебираться в Рим, тогда станет больше».

— Мы их, конечно, тут ловим, — этих так называемых священников, а по сути — католических шпионов, — задумчиво сказал Джон, перелистывая бумаги, — но не всех. Рук не хватает. Если бы кто-то сидел непосредственно там…, Ты не хочешь принять сан? Ненадолго, разумеется.

— Нет, спасибо, — ехидно ответил итальянец, — не горю желанием.

— И Корвино нельзя постригаться — он с доном Хуаном еще не закончил работать, — вздохнул разведчик.

— А что, закончит когда-нибудь? — усмехнулся Джованни.

— Никто не вечен, — рассеянно ответил Джон. «Это я Хуана имею в виду, конечно».

— А, вот ирландская папка, которую ты привез. Ладно, я сегодня посижу еще, почитаю, а завтра будь тут к обеду — поедем к Ее Величеству, разговаривать про эту Ирландию, будь она неладна, хлопот с ней — не оберешься, а пользы — грош. Ты, кстати, осторожен, помнишь про Орсини? — серьезно спросил Джон.

— Орсини сидит у себя в Браччано. — отмахнулся ди Амальфи. «Кончилась карьера нашего герцога — у него теперь незаживающая дыра в животе, говорят, с ним рядом в одной комнате и находиться невозможно — так смердит.

— Однако он жив, — сухо заметил Джон. «Смотри, еще в Рим приедет, за папским благословением, или еще чем-нибудь».

— На чем? — Джованни зевнул, — на своем кресле с колесиками? Его же слуги возят, он сам долго ходить не может.

— Ну мало ли, все равно — не лезь на рожон. А ты что ерзаешь, торопишься куда-нибудь? — зорко взглянул разведчик на итальянца. «Свидание, что ли?»

— Можно сказать и так, — ответил Джованни. «Когда ты уже Корвино-то женишь, смотри, он тут сам венчаться собрался, правда на ком — пока не знает».

— Ну вот вернется Марта из Нижних Земель в следующем месяце, — я их друг другу и представлю. Иди уже, а то ты весь, как на иголках, — разрешил Джон. «Завтра только не опаздывай».

Ди Амальфи легко, как мальчишка, сбежал по лестнице вниз и пошел к реке — Мария должна была приехать к этому перевозу на барке из Мейденхеда. Она уже стояла на берегу — показывала детям лебедей в заводи.

Джованни услышал, как смеется Элизабет: «Птицы! Птицы!», и прибавил шагу — не было сил оставаться хоть единое мгновение вдали от Марии.

— Давайте я понесу ее, — сказал Джованни. «Вам же тяжело, наверное».

Они шли по берегу Темзы. Мальчишки унеслись далеко вперед — туда, где стояли торговые баржи, перевозившие товары из порта.

— Спасибо, — Мария передала ему девочку и Джованни, почувствовав сладкий, молочный запах, вдруг подумал, что у него самого, наверное, уже и не будет детей. Мысль эта была такой четкой и ясной, что он прижал Элизабет поближе — чтобы защититься от чувства одиночества, которое, казалось, заполнило все вокруг.

— Вон, — показала Мария на южный берег реки, — склады «Клюге и Кроу», Питер сейчас уже там, наверное, он еще до рассвета уехал. Я ему сказала — пусть, пока он здесь, живет в Сити, удобней же, там дом открыт, хоть мы его и не используем, но…

— Он вам ответил, что хочет с дочкой побыть подольше? — мягко закончил Джованни. «И правильно, я бы тоже на его месте так поступил».

— Он очень много работает, — озабоченно сказала Мария. «И на континенте, и когда здесь. И ведь он совсем один — первая жена его умерла, когда они еще молодыми были, а… — она вдруг прервалась и спросила: «А ее мать, — Мария кивнула на девочку, — вы ее знали?».

— Видел один раз, — вздохнул Джованни.

— Она, наверное, очень красивая была? — нежно сказала Мария, глядя на просыпающуюся Элизабет.

— Очень, — ответил мужчина, вспомнив распухшее, окровавленное лицо, изломанные, с вырванными ногтями пальцы.

— Как жалко ее, — женщина плавным жестом взяла девочку и, прижав к себе, покачала. «Уже никогда матери не узнает».

— Ну, если Пьетро женится, — улыбнулся Джованни, — а он вроде собрался…

— Слава Богу, — искренне проговорила Мария, — скорей бы. Так хочется, чтобы он был счастлив…

— А вы счастливы? — вдруг спросил Джованни, глядя на Лондонский мост, по которому текла шумная череда повозок, карет и всадников. Лавки бойко торговали, толпа перекрывала узкий проход между построенными на обеих сторонах моста домами. На южном конце, у пик с насаженными на них головами преступников, кружились вороны.

— Ужасно, — поморщилась Мария. «У вас тоже так делают?»