Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 2

— Господь сирот призирает, миссис де ла Марк, — нежно сказала акушерка, — у Мирьям старший брат есть, он о ней позаботится.

Марфа помолчала.

— Да если бы капитан Кроу тут был, а то, как отец его покойный — из Нового Света и не вылезает. А преподобный отец Майкл, как рукоположили его, так в Женеве и остался, — там у него приход, как мне написали. А с нами он и не видится вовсе, — Марфа замолчала, и, повертев в ухоженных пальцах изящные очки в тонкой, золотой оправе, вдруг улыбнулась:

— Спасибо вам, что вовремя-то заметили, с глазами моими. Конечно, целыми днями над бумагами сижу, вот и ослабли немного. Но пока только ненадолго их одеваю, когда читаю, или пишу, так-то не надо».

— К свадьбе-то все готово? — поинтересовалась миссис Стэнли, доливая Марфе вина.

Та рассмеялась. «Следующей субботой, у Святой Елены, дом весь подарками завален, — не пройти. Ну и платья сейчас дошивают, — у Мэри лазоревого шелка, серебром отделанное, а у Полли — гранатовое с золотом. Одних кружев по десять футов. Туфли сегодня ездили примерять, и шубки я им заказала, глава Московской компании, скидку мне на меха сделал, по старому знакомству. Все же холодно на улице».

— Женихи-то тут? — смешливо спросила акушерка. «Или в Кале застряли, в проливе штормит, я слышала?».

— Да тут уже, — улыбнулась Марфа. «Они ж после венчания уезжают сразу — побудут у нас в усадьбе пару дней, и Мэри с мужем на север отправится, к нему в поместье, там поживут немного, а потом из Ньюкасла в Копенгаген поплывут. Мэри так Анне Датской понравилась, что та ее рекомендовала брату своему, королю Кристиану. Тот как раз женится следующим годом, на Анне Екатерине Бранденбургской, Мэри у нее тоже фрейлиной будет».

— А графиня Ноттингем в Париж опять поедет, — покачала головой миссис Стэнли.

«Разлетаются дети-то ваши, миссис де ла Марк, только Питер с Уильямом дома пока».

— Ну, эти еще долго при нас будут, — ответила Марфа. «Старший, мой, Теодор, в Венеции, архитектором у дожа Гримани, и внук у меня уже от него есть, Пьетро, три годика ему летом исполнится».

— Ну и, слава Богу, — акушерка перекрестилась. «Ну что, миссис де ла Марк, Полли я посмотрела, поговорила с ней — вроде все в порядке, крови осенью пошли, и каждый месяц теперь, так что пусть венчается».

Марта вздохнула. «Ну, хорошо, а то я уж не знала, как замуж ее выдавать, — у Мэри-то с пятнадцати, а эта, видите, как задержалась».

— Как и мать ее, — заметила миссис Стэнли и, потянувшись, достала с полки старую, потрепанную тетрадь. «Видите, у меня тут все записано, — как леди Мэри покойница понесла в первый раз, так я же ее осматривала. В шестнадцать она повенчалась, а в восемнадцать крови у нее и появились. Не след так делать-то, все же не стоит ребенка в брачную постель класть».

Акушерка бросила один взгляд на Марту и ласково спросила: «Не знает Полли?»

Женщина вздохнула: «Как скончалась леди Мэри, так сэр Стивен меня на коленях просил за Полли присмотреть, куда ему было с ней — на корабль, в Новый Свет младенца везти? Я ж ее и выкормила, миссис Стэнли, она мне такая же дочь, как Мэри».

— Да это понятно, — акушерка посмотрела на тетрадь, — я ведь записи, почему держу — если у меня мать рожала, и дочь ее тоже рожает, так многие вещи в семье из поколения в поколение передаются, вот как сейчас. Я их обычно после двадцати лет сжигаю, ну да ладно, — миссис Стэнли поднялась, и, бросив тетрадь в камин, поворошила кочергой, — пусть сейчас горит».

Марфа смотрела на пожелтевшую, выцветшую, рассыпающуюся в огне бумагу, и вдруг сказала: «Отец ее покойный письмо оставил, как уезжал, для капитана Кроу, вот он появится, пусть ей и скажет».

— Правильно, — тихо ответила миссис Стэнли. «Да и тем более — мисс Полли сейчас на континенте жить будет, замужем, ну, потом узнает, что у нее, кроме тех братьев и сестер, что есть уже, — акушерка усмехнулась, — еще трое имеется».

— Да мы все одна семья, — улыбнулась Марфа, и, поднимаясь, напомнила: «В полдень у Святой Елены, а потом обед у нас дома, только свои будут, человек двадцать, не больше».

Выйдя из дома миссис Стэнли, Марфа на мгновение остановилась, посмотрев на играющие, переливающиеся в ночном небе звезды, прошептала: «Господи, упокой души доченьки моей, внучки моей, пусть спят они на дне морском до пришествия Твоего. И пусть Степа с Петей встретится, прошу Тебя».

Она завернула за угол, и, увидев шпиль Святой Елены, вскинула голову — в детских было темно, только в комнате девочек горели свечи.

Виллем встретил ее на пороге, и, помогая снять шубку, шепнул: «Все спят уже, девчонки только все болтают, я уж решил дать им наговориться, напоследок».

Марфа поднялась на цыпочках, целуя его, и Виллем вдруг подхватил ее на руки. Она рассмеялась, и, обняв его, сказала на ухо: «А что, у нас там, наверное, постель холодная, как лед?».

— Ну отчего же, — отозвался адмирал, неся ее наверх, — Питер принес эту новую книгу, что его учитель издал, этот итальянец, Савиоло, руководство по фехтованию. Неплохо написано, кстати, я ее там, в постели и читал. Так что не беспокойся, — он остановился, и глубоко, нежно поцеловав ее, заметил: «Хотя я боюсь, любимая, что я не утерплю, и начну тебя раздевать прямо здесь».

Марфа почувствовала, как ловкая рука расшнуровывает ей корсет, и томно сказала: «Ну, дорогой муж, стара я уже для такого».

— А кто велел портнихе, чтобы мужской костюм был к следующей субботе готов? — подняв бровь, спросил Виллем, и добавил, запирая дверь опочивальни на ключ, прижимая ее к стене, поднимая юбки: «Видишь, я все знаю». Марфа скинула с волос золотую сетку, и, увидев, как косы падают на полуобнаженную грудь, муж велел: «Сначала так, а потом уж я тебя на кровать уложу».

— Что там за шум? — Мэри плотнее закуталась в парчовый, на соболях халат, и, окунув перо в чернильницу, что-то исправила в своих заметках. «Ужасный холод, — поежилась девушка.

— Ты же выжила зимой в Шотландии, — зевнула Полли, сидевшая напротив. Она отложила кусочек замши и полюбовалась отполированными ногтями. «А шум тот же, что и вчера, и позавчера — Виллем только той неделей из Индии пришел, понятно, чем они там занимаются», — девушка прикусила губу, стараясь сдержать улыбку.

— Не напоминай мне об Эдинбурге, — сердито попросила Мэр. Она встряхнула льняными, густыми, спускающимися ниже пояса волосами. «Я думала, я там навек заледенею».

— Судя по тому, что вы делали с сэром Робертом, когда я вчера случайно зашла в библиотеку…, - лукаво начала Полли.

Мэри отложила записи и внезапно спросила, глядя на огонь: «А ты с Фрэнсисом, ну, что-нибудь…»

Полли покраснела и пробормотала: «Да мы с ним всего два раза и виделись за это время, когда он в Париж приезжал, и дядя Мэтью еще от меня ни на мгновение не отходил. Хоть поцеловались, и то хорошо».