Жан-Пьер Шаброль - Гиблая слобода

Такая огромная стройка пожирает уйму бетона. Все здесь рассчитано на применение машин и гигантских подъемных кранов. Вот почему, когда электричество было выключено, строителям пришлось преодолевать немалые трудности.

Бригады бетонщиков были пополнены рабочими, снятыми с покрытия и со второго объекта.

Баро сказал Панталону:

— Теперь вас будет гораздо меньше наверху, на пятнадцатом. Хорошо, если бы вам удалось не снижать темпов!

Панталон задумчиво поскреб под мышками.

— Сделаем все, что можно. Но мы ведь не двужильные.

Оставалось поставить к лебедкам людей. Никому особенно не хотелось браться за эту работу. Придется здорово попотеть у лебедки, чтобы доставить наверх столько бетона, сколько кран поднимал за один раз. Баро обратился к парашютисту:

— Скажи‑ка, ты вот тогда говорил…

— Ладно, иду! — отрезал парашютист и решительно направился к зданию.

— А я беру вторую лебедку! — заявил Жако и, не ожидая ответа, бросился за парашютистом.

— Эй, вы, погодите! Надо по два человека на каждую лебедку, — крикнул вдогонку Баро.

— Я пойду с Жако!

И Мимиль побежал вслед за приятелем.

— Хочешь работать с парашютистом? — спросил Баро у Октава.

— Гм… Почему бы и нет?

Наконец всех расставили по местам. Сперва работа шла медленно, потом все скорее и скорее. Парни, приставленные к лебедкам, понемногу освоили, на какой высоте надо остановить крюк, чтобы снять пустую бадью, избежав при этом двух лишних поворотов рукоятки, как сразу прицепить и поднять с земли полную до краев бадью. Они освоили, когда при повороте рукоятки надо налечь на нее изо всех сил, а когда несколько ослабить нажим, предоставив действовать напарнику. Вначале рабочим, подносившим к лебедкам полные бадьи, приходилось ждать, так как приготовление бетона подвигалось быстрее, чем подъем; приходилось ждать и рабочим, наклонявшимся над пропастью с высоты пятнадцатого этажа, так как укладка бетона шла быстрее, чем его доставка. Насмешки парней летели вниз по шахте подъемника, и эхо гулко повторяло их. Длинный Шарбен и Рыжий из Шанклозона готовили бетон. Они подходили к лебедке Жако, ставили полную бадью на землю и говорили с издевкой:

— Что‑то дело не больно шибко подвигается!

Жако бросал быстрый взгляд на другую лебедку, у которой ждали с двумя бадьями четыре человека, и отвечал:

— Если тебе здесь не нравится, можешь обратиться к соседям. Факт!

— Нет, спасибо! Я здесь прикреплен.

Рабочие, занятые приготовлением бетона, постепенно расширяли кольцо гравия, полные бадьи множились. Ребята, приставленные к лебедкам, быстро снимали пустую бадью и вешали полную. Все их движения были точны и хорошо согласованы. Тот, кто останавливал лебедку, снимал пустую бадью, а другой поднимал обеими руками полную и прицеплял ее к крюку. В этот момент его напарник успевал поставить храповик в рабочее положение, и оба парня начинали вертеть рукоятки. Но хотя бадьи быстро поднимались вверх и стремительно падали вниз, останавливаясь точно в полутора метрах от земли, теперь уже шесть рабочих с тремя полными бадьями стояли в очереди перед каждой лебедкой, и немудрено, так как производство бетона тоже ускорилось. Подносчики не знали пощады:

— Эй, пошевеливайтесь, ребята! Заснули вы, что ли, у своей кофейной мельницы!

С Жако пот лил градом. Он уже сбросил кашне, рабочую блузу. Мимиль тяжело дышал. Чтобы легче было работать, парашютист считал:

— Раз, два… а… а… Раз, два… а… а…

Октав ругался при появлении каждой новой бадьи.

Сняв пустую бадью, Жако вдруг остановил лебедку.

— Один момент! — бросил он подносчикам.

Он сбегал куда‑то и вернулся с крюком в руке; вскочил на лебедку и прикрепил его рядом с первым крюком, потом спрыгнул вниз и, отстранив четверых подносчиков, бросил Мимилю:

— А ну, давай поднажмем!

Они повесили рядом две бадьи. Прежде чем взяться за рукоятку, Жако крикнул парашютисту:

— Где нам до вас, мы в армии не служили!

Двое парней, работавших у второй лебедки, остановились, приглядываясь. Октав прошептал своему напарнику.

— Ничего не скажешь… смекалистые ребята!

Парашютист побледнел, яростно схватился за рукоятку, но тут же ее выпустил.

— Где это вы раздобыли крюк?

— В лавочке, конечно, ловкач ты этакий! — ответил Жако, расхохотавшись. И он налег на рукоятку, подмигнув Мимилю. Две бадьи были так тяжелы, что парням показалось, будто трос лебедки не сдвинулся с места. От напряжения мышцы на шее вздулись, ребята закрыли глаза.

Спаренные бадьи поднимались гораздо медленнее, и, несмотря на выигрыш в количестве, получался проигрыш во времени.

Но вскоре четыре подъемщика привыкли к дополнительной тяжести и темпы работы настолько убыстрились, что в очереди теперь стояло уже не больше одной бадьи. Парни, приставленные к каждой лебедке, настороженно следили за своими противниками. Жако орал, не оборачиваясь:

— Не лезь ты из кожи вон, черт возьми! Надо оставить хоть несколько бадей для других. — И тут же говорил шепотом напарнику: — Пошевеливайся, Мимиль, не то они нас переплюнут!

— Посмотрите‑ка на этих бахвалов, — кричал в свою очередь парашютист, — настоящие петухи: вся сила у них в глотке.

И шахты подъемников, словно рупоры, громко разносили веселые голоса парней.

Доски помоста гнулись под тяжестью бадей с бетоном, и подносчики каждый раз придумывали новые шутки.

— Эта бадья для министерства…

— А вот эта для Акционерного общества…

Вдруг сверху донесся голос Ахмеда:

— Эй вы, потише, больше не успевай!

Жако выпрямился, уперся руками в бока, дважды проделал упражнение для корпуса и с торжествующим смехом обернулся ко второй лебедке. Парашютист, продолжавший крутить рукоятку, пожал плечами. Жако сказал очень громко Мимилю:

— Придется пополнить бригаду на покрытии. Бедняги… — и проревел, обращаясь к парашютисту: — …они прямо с ног сбились там, наверху!

И он тотчас же прицепил две новые бадьи, появившиеся во время этой короткой передышки.

Шум гравия, перекатываемого лопатами, становился все громче, подносчики тащили бадьи чуть ли не бегом, и дощатый помост ходуном ходил у них под ногами.

В шесть часов прозвучал свисток, и оживление, царившее на стройке, сразу прекратилось. Но рабочий день не кончился, как обычно. Люди оставались на местах в нерешительности. Бадьи были подняты лишь на греть высоты здания. Жако решительно взялся за рукоятку, и обе бадьи мигом взлетели на пятнадцатый этаж. Наверху Ахмед и Али опорожнили их, и несколько камешков упало вниз, ударяясь о стенки шахты. Жако, кряхтя, потянулся. Но тут он заметил, что длинный Шарбен и его рыжий помощник стоят сзади с новой бадьей. Тогда Жако снял пустую бадью, отдал ее взамен полной, еще раз поднял бетон на пятнадцатый этаж и остановил лебедку только тогда, когда услышал, что двое алжирцев опорожнили и эту бадью.