Эмма Донохью - Запечатанное письмо

— Нет, не ошиблись. — Глаза Эмили Дэвис настороженно сузились. — Но если «Журналу английской женщины» не суждено выбрать новое направление или, если хотите, новый формат, то не будет ли такой журнал составлять ему острую конкуренцию?

— Нет! — уверенно заявила Фидо. Ее голос дрожал от возбуждения. — Потому что он будет обращаться к другой, более широкой аудитории. Я думаю о развлекательном ежемесячном журнале, подобном «Фрейзер» или «Макмиллан», который будет исподволь, незаметно прививать читателям передовые представления об отношениях между мужчинами и женщинами. (Весь уик-энд она тщательно обдумывала этот план, стараясь не думать о Хелен, что ей удавалось с большим трудом.)

— Вы сами намерены его издавать?

— Да, конечно. У меня есть небольшой капитал и возможность привлечь партнера, некоего мистера Ганнинга; вы наверняка с ним знакомы. А вы будете единственным редактором, независимым от комитета, — добавила она с тайным вздохом, вспоминая, как однажды Эмили Дэвис решительно сократила статью Арнолда с тридцати страниц до двадцати, прежде чем Бесси Паркес объяснила ей, что «Журнал» никогда не редактирует прозу этого выдающегося автора. — Как вам нравится название «Журнал Виктория»?

— Очень! — воскликнула Эмили Дэвис, и ее кукольный ротик приоткрылся в улыбке.

Около четверти часа они обсуждают разные вопросы, связанные с перспективой нового журнала: тематику, авторов, художников, размер гонорара. Можно будет сэкономить деньги на контору, если использовать помещение «Виктории-пресс».

— А каким будет наш девиз? — спросила Эмили Дэвис.

— Свобода! Пусть каждая женщина делает то, что считает правильным, — вдохновенно ответила Фидо.

— Боюсь, мне придется настаивать на заключении со мной контракта. В женском движении слишком часто допускается небрежность, не соблюдаются договоренности.

— Что вы скажете о годовом жалованье в размере ста фунтов?

— Помимо гонорара за мои статьи?

— Да. Пять шиллингов за страницу, — предложила Фидо.

Дамы радостно улыбнулись друг другу, и тут вдруг постучал посыльный и сообщил, что хозяйку спрашивает миссис Кодрингтон.

У Фидо перехватило горло. Не в силах выговорить ни слова, она встала и направилась к выходу.

— Если у вас другая посетительница…

— Нет, нет, мисс Дэвис, прошу меня извинить, я только…

Навстречу ей по типографскому цеху бежала Хелен. Она схватила ее за руки:

— Фидо!

Стоя у своего наборного стола, на них с усмешкой смотрела Флора Парсонс.

Все здравые рассуждения Фидо, ее сомнения и злость тут же вылетели из головы: перед ней стоит Хелен!

— Дорогая моя, — прошептала Фидо, пытаясь увести ее подальше от своей комнатушки, где сидит Эмили Дэвис. — Не время и не место для…

Но Хелен не двинулась с места. Жакет сидел на ней криво, будто наспех одет.

— Он… — Она задыхалась от рыданий, и слезы текли по ее лицу, капая на кружевной воротничок.

Фидо негодующе прошипела ей на ухо:

— Что еще вздумалось полковнику…

— Это не он, — рыдала Хелен.

Прежде чем Фидо успела ее остановить, она вбежала в ее кабинет. Фидо торопливо последовала за ней. Эмили Дэвис уже собирала свои заметки в блокнот. Фидо моментально прикинула в уме статус присутствующих: Хелен, при всем ее взбудораженном состоянии, занимала более высокое положение.

— Миссис Кодрингтон, могу я представить вам мисс Дэвис?

— Очень рада. — Мисс Дэвис протянула руку, но Хелен стояла неподвижно, как статуя, лишь по лицу ее струились слезы.

Фидо в отчаянии объясняет:

— Мы с коллегой только что обсуждали возможность совместного предприятия.

Хелен попыталась что-то сказать, но только судорожно сглотнула слезы.

— Как-нибудь в другой раз, — пробормотала Эмили Дэвис, боком продвигаясь к выходу.

— Он забрал Нелл и Нэн, — выпалила Хелен. — И мой стол… Он взломал мой письменный стол!

Изящные бровки визитерши удивленно взлетают.

Закусив губы, Фидо кивком показала Эмили Дэвис на дверь.

— Доброго вам дня, дамы.

И Эмили Дэвис вышла, тихо закрыв за собой дверь и бог весть что думая о Фидо Фейтфул, которая в близких отношениях с какой-то ненормальной.

Но, несмотря на всю неловкость ситуации, Фидо кое-что уловила.

— Андерсон похитил твоих девочек?!

Хелен отчаянно затрясла головой.

— Их забрал отец. Я вернулась домой… после поездки в магазины. И когда вошла в дом, там было пусто! И еще он отослал всех слуг.

— И куда он их отвез? Я имею в виду не слуг, а Нэн и Нелл?

— Думаешь, если бы я знала, пришла бы сюда?! — крикнула Хелен. — За своими детьми я в Китай поползла бы на коленях!

— Тсс… — Фидо бросила опасливый взгляд на тонкую дверь, отделяющую ее кабинет от цеха. — Сядь, пожалуйста. Выпей воды…

— Я не хочу воды!

Фидо охватили отчаяние и досада. «Вот такое поведение и является причиной того, что никто не хочет брать на работу женщин!» — ловит она себя на мелькнувшей мысли.

— А что ты сказала насчет своего стола? — чуть погодя спросила она.

— Он вскрыл все ящики, на щепки разломал. И все, что там было, исчезло!

— Что — все? — Она ждала. — Не может быть! Ты хочешь сказать, письма?

— Я…

— Хелен!

— Писем Андерсона там не было. Я сжигала их почти сразу после прочтения, — уверила ее Хелен.

— Тогда что там было? Твой личный дневник?

Красивое лицо горестно вытянулось.

— Просто блокнот с записями о визитах и встречах.

Фидо сжала кулаки.

— И еще… должно быть… черновики нескольких писем.

— Но это ужасно!

— Думаешь, мне нужно это объяснять?

Фидо попыталась собраться с мыслями.

— Значит, все слуги ушли?

— Кроме миссис Николс. Она уверяет, что ничего не знает, — сказала Хелен, роясь в своей сумочке, — но это не было запечатано, поэтому я уверена, что она его прочла.

Она бросила на стол лист бумаги.

Фидо осторожно взяла его.

— «Туалетная вода, — читает она, — раздвижной стол с откидной крышкой, образцы ситца, тонизирующий напиток…»

Хелен выхватила у нее список и достала из сумочки другой лист.

— Вот!

Записка не подписана, адмирал был уверен, что жена узнает его почерк. Датировано сегодняшним днем: 25-е, вторник. Всего одна строка: «Мой адвокат мистер Бёрд сообщит Вам все, что касается моего заявления о разводе».

Фидо в ужасе зажала рот руками.

На Тэвитон-стрит, выпив лауданум, Хелен немного успокоилась. Она лежала на кровати Фидо, глядя в окно, за которым горело закатное небо.

— Подумать только, — удивлялась она, — все эти годы, вскоре после того, как я потребовала отдельной комнаты, он строил планы, как меня наказать.

— Ты не можешь быть в этом уверена, — возразила Фидо. — Со стороны Гарри это может быть внезапным решением.