Джирджи Зейдан - Аль-Амин и аль-Мамун

С этими словами он запер ларец и первый встал перед ним на колени. Вместе прочитали первую суру Корана [47] Первая сура Корана — первая глава священной книги мусульман, Корана, является мусульманской молитвой, равной по значению «Отче наш» для христиан. , после чего каждый из присутствующих поклялся, что не пожалеет ни сил, ни крови, ни имущества своего на пути отмщения.

Бехзад встал с колен и бережно водрузил ларец на прежнее место. Высоко подняв светильник, он подошел к стене и осветил ее полустертую роспись.

— Вы видите, что здесь изображено? — спросил он.

— Да, — был ответ. — Хосров Ануширван [48] Шах Ирана из династии Сасанидов Хосров I Ануширван вел постоянные войны с Византией. В 540 г. он захватил и жестоко разграбил город Антиохию (находится на территории современной Сирии) и увел с собой много пленных. со своим войском осаждает Антиохию.

— Одержал ли он тогда победу?

— Да.

— Так победим и мы с божьей помощью! Был ли справедлив Ануширван?

— Воистину, он был справедливым и мудрым правителем!

— Не вы ли его наследники и сыновья?

— Да, мы!

— Разве не вы помогли Аббасидам победить и возвели их на трон? [49] В начале VIII в. в Иране оппозиция арабскому халифату Омейядов резко возросла. Она вылилась в движение за установление власти Аббасидов. Аббасидская пропаганда развернулась в иранских провинциях халифата, в частности в Хорасане, под руководством Абу Муслима, в прошлом раба; основную массу повстанцев в войске Абу Муслима составляли иранские крестьяне. В результате этого движения в 750 г. на трон были возведены Аббасиды.

— Да, мы!

— Кто, как не ваши предки, отважные мужи, проливали свою кровь, жизнью жертвовали во имя общего дела? Великие дела вершили они, служа первому халифу этой династии. Их предавали, казнили по малейшему подозрению, — их, которые, подобно Абу Муслиму, пеклись только о благе государства! И что они получили в награду?

— Черную неблагодарность! — воскликнули все в один голос. — Да будет милостив аллах к Абу Муслиму! [50] Абу Муслим (ок. 727–755) — вождь антиомейядского восстания в Хорасане. В ранней молодости был рабом одного из деятелей тайной организации сторонников рода Аббасидов. В 747 г. был послан в Мервский оазис, чтобы возглавить подготовлявшееся там восстание против Омейядов. К восстанию привлек иранских крестьян, некоторые арабские племена, беглых рабов, дехкан. В начале 750 г. войска Абу Муслима одержали решающую победу над Омейядами. После прихода к власти Аббасидов Абу Муслим остался в Хорасане в качестве наместника. Был убит по приказу халифа аль-Мансура, опасавшегося возросшего влияния Абу Муслима и его демократических устремлений.

— Абу Муслим не первая наша жертва. Но, подлинно, он наш величайший герой, предательски убитый арабами, которых он же и возвел на престол, передав им власть над государством! Оставим ли мы без отмщения его кровь и кровь наших отцов?

— Ты зовешь нас на великое дело, но до сих пор не открыл нам себя, — обратился к Бехзаду величавый старец. — Мы видим, что ты перс, — значит, наш сподвижник, но нам нужно знать истинную цель, ради которой ты привел нас в эти развалины, заставив покинуть безопасный кров.

— Напрасно люди называют это место развалинами, — покачал головой Бехзад. — Нет, это живой свидетель былого величия нашей отчизны. Аль-Мансур, коварно убив Абу Муслима, повелел разрушить эти стены, но не смог, — они выстояли, как выжили сыны нашего отечества! И я хотел, чтобы все мы вспомнили об отмщении именно здесь, в этих стенах. Вот он, справедливый Ануширван, — он видит и слышит нас. И если мы поклянемся перед его ликом, то будет тверд наш обет! — С этими словами Бехзад поднял светильник и осветил им лицо великого шаха. — Взгляните, словно живой, смотрит он на вас укоряющим взором, как будто хочет сказать: «Вы позволили завоевать вашу отчизну и смирились с унижением вашего народа! Попрано ваше достоинство, лучшие из вас коварно убиты, вас низвели до уровня рабов! Как терпите это вы, персы, давшие миру великих героев, мудрецов, полководцев, — ведь ваши сыны и Рустам, и Кир, и Дарий, и Шапур, и Парвиз, и Ануширван, и Бузурджмихр! [51]Вы воевали с Грецией и Римом, Индией и Согдом, вы топтали их земли, покоряли их города. Как же смогли одолеть вас арабы, которых вы пригрели из милости, дав им кров и пищу?! Лучшие из них служили в вашем войске, были вашими слугами, как же случилось, что они покорили вас мечом? Да, они победили вас, подло убив ваших царей и старейшин, а вы снесли все это. О, если б вы не стерпели позора, тогда сами были бы повелителями, а они — вашими рабами! Но разве бразды правления не в ваших руках даже теперь? Ведь многие из вас — их искусные в политике визири, прозорливые военачальники, великие ученые, государственные мужи! Зачем же склоняете вы свои головы пред людьми, которые слабее и недостойнее вас? Ведь они одолели вас хитростью и коварством! Во сто крат возрастет позор, если ваше терпение еще продлится!»

Вот что сказал бы Ануширван, и чтобы услышать его голос, пришел я с вами в это место.

Вы спрашиваете, кто я? Если вы готовы мстить за Абу Муслима, то знайте: я посланец ваших братьев из Хорасана! Так что вы скажете мне в ответ?

Забыв про осторожность, Бехзад почти кричал, его одухотворенное лицо дышало решимостью и отвагой. Маймуна слушала его слова, и сердце ее радостно билось в груди, опьяненное страстным призывом к мести. Девушка сгорала от любопытства, ей нестерпимо хотелось узнать, что же находится в ларце. По возгласам спутников Бехзада она поняла, что это голова невинно убитого человека, но кого именно? Воодушевленная речью Бехзада, она ждала новых откровений.

Бехзад, закончив речь, стоял теперь неподвижно, держа в руке светильник, и в упор смотрел на людей, сидевших перед ним. Поднялся все тот же старец.

— Ты говоришь, что послан к нам нашими братьями хуррамитами из Хорасана? — спросил он.

— Да, и уже много лет я живу здесь.

— Что мешало тебе обратиться к нам со своим призывом раньше?

— Я ждал, когда представится удобный случай, ибо события не любят, чтобы их торопили. И вот теперь умер ар-Рашид — человек, который одолел нас своим коварством и хитростью; он убил лучшего сына нашего народа, тем самым как бы отсек голову нам самим, в прах повергнув все наши надежды. Мы ждали, когда он умрет, оставив после себя на престоле тщеславного мальчика, помышляющего лишь о пирах да развлечениях…

— Но ведь нам уже удалось положить основание персидскому государству в Хорасане [52], — прервал Бехзада старец. — И не так долго ждать, пока брат теперешнего халифа, аль-Мамун, наследует престол. А он, как известно, орудие в руках аль-Фадля Ибн Сахля, который даже ислам принял, чтобы войти в доверие к аль-Мамуну, и все ради нашей победы. Когда власть перейдет к аль-Мамуну, не достигнем ли мы своей цели наилегчайшим образом?