Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона

Ф л а м и н ь о

Да я не знаю, государь.

Б р а ч ч ь я н о

Как так? Ведь это дьявол.

Я узнал его, хоть розой прикрывал на башмаке свое копыто.

Его я переспорю, пусть твердят,

Что спорщик он отменный.

В и т т о р и я

Мой господин, но нет здесь никого.

Б р а ч ч ь я н о

Нет? Странно. Нет! Когда в деньгах нуждаюсь,

Всегда пуста моя казна. Нет ничего!

Со мною так нельзя!

В и т т о р и я

О! Успокойтесь!

Б р а ч ч ь я н о

Смотри, Фламиньо там — братоубийца,

Он по канату пляшет и для равновесья

Рукою каждой ухватил мешок

С деньгами — шею бережет.

А вот законник в бархатном камзоле,

Зевая, ждет, когда тот деньги обронит.

Но эта сволочь дрыгается всё, хотя

Давно пора на дыбу. Это кто?

Ф л а м и н ь о

Виттория.

Б р а ч ч ь я н о

Ха, ха, ха! Ее волосы

Напудрены свадебной корицей,

Как будто согрешила у кондитера.

(Браччьяно, по-видимому, близок к смерти. Людовиго и Гаспаро в одежде капуцинов напутствуют его, стоя у постели с распятием и зажженной свечой.)

Кто там?

Ф л а м и н ь о

Священник, господин.

Б р а ч ч ь я н о

Наверно, пьян. Гони!

И этот аргумент ужасен, коль поп смущен.

Смотри, шесть серых крыс, порастеряв хвосты,

В подушку лезут, пошли за крысоловом.

Я чудо сотворю — я двор избавлю

От смрадной нечисти. А где Фламиньо?

Ф л а м и н ь о (в сторону)

Не нравится, что поминает часто

Меня на ложе смерти. Это знак,

Что я не заживусь. Вот — умирает!

Л ю д о в и г о

Прошу позволить нам.

Attende Domine Brachiane [18].

Ф л а м и н ь о

Смотри, смотри, как он вперил свой взор

В распятье.

В и т т о р и я

Не опускай его,

Оно утихомирит буйный дух, глаза его

Растаяли в слезах.

Л ю д о в и г о

Domine Brachiane, solebas in bello tutus esse tuo clypeo; nunc hunc clypeum hosti tuo opponas infernali [19].

(Поднимает распятие.)

Г а с п а р о (поднимая зажженную свечу)

Olim hasta valuisti in bello; nunc hanc sacram hastam vibrabis contra hostem animarum [20].

Л ю д о в и г о

Attende, Domine Brachiane, si nunc quoque probes ea, quae acta sunt inter nos, flecte caput in dextrum [21].

Г а с п а р о

Esto securus, Domine Brachiane; cogita, quantum habeas meritorum; denique memineris mean animam pro tua oppignoratum si quid esset periculi [22].

Л ю д о в и г о

Si nunc quoque probas ea, quae acta sunt inter nos, flecte caput in loevum [23].

Отходит, попрошу вас — отступите,

Позвольте только на ухо ему шепнуть

Молитвы тайные. Их запрещает

Наш орден слышать вам.

(Когда все выходят, Людовиго и Гаспаро разоблачаются.)

Г а с п а р о

Браччьяно!

Л ю д о в и г о

На каторгу приговоренный раб

Теперь твой повелитель.

Г а с п а р о

И это так,

Ведь в руки дьявола ты отдан.

Л ю д о в и г о

Теперь ты раб!

Ты, славный, хитроумнейший политик,

Ты, чье искусство — яд!

Г а с п а р о

И совесть чья — убийца!

Л ю д о в и г о

Ведь сбросить с лестницы хотел жену

Еще до отравленья!

Г а с п а р о

Что вы готовили!

Л ю д о в и г о

Ну что ж, расписанный флакончик и духи

Убьют скорей порой, чем зимняя чума.

Г а с п а р о

Но здесь и ртуть…

Л ю д о в и г о

…и купорос…

Г а с п а р о

…и ляпис…

Л ю д о в и г о

…и много дьявольских аптекарских веществ,

Разведенных в мозгу ехидном. Слышишь?

Г а с п а р о

Он — граф Людовиго!

Л ю д о в и г о

А он — Гаспаро!

А ты умрешь, как самый грязный нищий.

Г а с п а р о

И провоняешь ты,

Как в мухах дохлый пес.

Л ю д о в и г о

И будешь ты забыт

Еще до погребальной речи.

Б р а ч ч ь я н о

Виттория! Виттория!

Л ю д о в и г о

О распроклятый чёрт!

Пришел в себя. Теперь он нас погубит.

(Входят Виттория и свита.)

Г а с п а р о (в сторону Людовиго)

Души его тайком.

(Громко.)

Как? Неужель пришли взывать к нему,

Чтоб вновь вернуть на жизни пытки?

Смилуйтесь! По-христиански всех

Прошу уйти!

(Уходят Виттория и свита.)

Л ю д о в и г о

Вы вздумали болтать?

Вот узел неразрывной дружбы,

От герцога Флоренции вам прислан.

(Душат Браччьяно.)

Г а с п а р о

Готов?

Л ю д о в и г о

Потух огарок. Ни одна сиделка

И после многих лет ухода за чумным

Не сделала бы лучше.

Мертв теперь.

(Входят Виттория, Фр. Медичи, Фламиньо и свита.)

В с е

Мир его душе.

В и т т о р и я

Здесь, Боже, ад!

(Уходит Виттория, за ней все, кроме Людовиго, Фр. Медичи и Фламиньо.)

Ф р. М е д и ч и

Как тяжело переживает!

Ф л а м и н ь о

О да, о да!

Будь реки судоходные в глазах —

Их все бы женщины излили.

И нет нужды реку для города искать —

Соленая вода в избытке.

Но знай, что это тень лишь горя, страха.

Всего быстрее слезы высыхают.

И это весь мой урожай? Забыт я?

Посулы двора! Оставьте мудрецам вести подсчет.

Ведь платит хуже тот, кто лучше счет ведет.

Ф р. М е д и ч и

Уверен, Флорентийца дело.

Ф л а м и н ь о

Да, похоже.

Тяжел удар, нацеленный рукой,

Смертелен, если он задуман головой.

Макиавеллевский искусный трюк!

Пришел не раб — законченный наглец,

Ухлопать насмерть обучён хитрец.

И защекочет насмерть — с хохотом помрешь,

Как будто пуд шафрана {238}ты сожрешь.

Что видели — в пример вам приведу.

Так честь дворцовая с трудом скользит по льду.

Ф р. М е д и ч и

Теперь свободно можно обсуждать

Его пороки.

Ф л а м и н ь о

Несчастье всех царей

В том, что рабам своим подсудны.

Не только за дела, что в гневе совершили,

Но и за то, что всем не угодили.

Приятней где-то в поле молотить!

Но смерть!.. Хотел бы с герцогом еще поговорить.

Ф р. М е д и ч и

Но он ведь мертв?

Ф л а м и н ь о

Я к духам не взываю,

Но если бы молитвы или клятвы

Мне помогли услышать речь его,

Хоть сто чертей в одеждах из огня

За ним грозились бы сожрать меня, —

Я б с ним поговорил!

И руку бы пожал — пускай бы после

Навсегда пропал!

(Уходит Фламиньо.)

Ф р. М е д и ч и

Великолепный Людовиго,

Неужто до смерти его ты напугал?

Л ю д о в и г о

И без труда, да так, что

Герцог сам хотел держать нас в страхе.

Ф р. М е д и ч и

Но как?

(Входит Цанхе.)

Л ю д о в и г о

Об этом после.

Над нами потешалась бы чертовка.

Теперь разоблачим ее секрет.

Открыть его — ее любви обет.

Ф р. М е д и ч и (к Цанхе)

К вам был суров

Печальный этот мир.

Ц а н х е

Грустить не стоит. Этот плач придворный

Вас не касается совсем. Оставьте

Рыдать участников печальных дел.

Во сне открылось мне прошедшей ночью,

Что быть беде, однако, признаюсь,

Был сон про вас.

Л ю д о в и г о

Ее паденье — сон ли?

Ф р. М е д и ч и

Да. И из любви к искусству

Я грежу вместе с ней.

Ц а н х е

Казалось, вы к моей постели крались.

Ф р. М е д и ч и

Поверишь, крошка, светом поклянусь.

Мне снилась ты; казалось даже,

Ты — голая.

Ц а н х е

Ах, сударь! Как я и сказала,