Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона

Казалось, вы легли в мою постель.

Ф р. М е д и ч и

Мне снилось то же.

Чтоб тебя не простудить,

Укрыл плащом ирландским — этим.

Ц а н х е

Всё так. Но снилось,

Чуть вольны со мной вы были, что даже…

Л ю д о в и г о

Что? Что? Надеюсь, не продолжите рассказ?

Ф р. М е д и ч и

Но отчего же? До конца

О сне дослушай.

Ц а н х е

Что ж, продолжайте сами.

Ф р. М е д и ч и

Когда набросил плащ — захохотала

Ужасно, так казалось мне.

Ц а н х е

Смеялась я?

Ф р. М е д и ч и

И с писком.

Ворс ведь мог щекотку вызвать.

Ц а н х е

То сон, конечно.

Л ю д о в и г о

Посмотри, ее ухмылка —

Как будто пена мыльная воды,

В которой долго угольщика мыли.

Ц а н х е

Ну, с Богом, сударь. Говорила вам, что расскажу я тайну: Изабеллу, сестру герцога Флоренции, отравил прокуренный портрет. А Камилло сломал себе шею при помощи Фламиньо — подлеца, который всё устроил на скачках рысаков.

Ф р. М е д и ч и

Как странно!

Ц а н х е

Нет, как верно!

Л ю д о в и г о (в сторону)

Змеиное гнездо разрыто.

Ц а н х е

Я с грустью признаюсь и каюсь,

Что в черном деле и моя рука.

Ф р. М е д и ч и

Ты скрыла сговор.

Ц а н х е

Это так.

Как покаянья знак — сегодня ночью

Я обкраду Витторию.

Л ю д о в и г о

Вот это покаянье!

Ростовщики мечтают о таком, когда

На проповеди дремлют.

Ц а н х е

Чтоб легче убежать, просила я

Позволить мне уйти до погребенья

К приятелю в деревню. Этот шаг

Поможет делу. Деньги и алмазы

В распоряженье ваше я отдам —

Крон тысяч на сто.

Ф р. М е д и ч и

Как ты благородна!

Л ю д о в и г о

Поделим кроны.

Ц а н х е

И эта вдовья часть

Пословицу о черных опровергнет,

Арапку черную окрасит в белый цвет.

Ф р. М е д и ч и

Еще бы! Что ж, пошли!

Ц а н х е

К побегу приготовьтесь.

Ф р. М е д и ч и

До рассвета.

(Уходит Цанхе.)

Так вот в чем дело! Я и знать не мог,

Как обе смерти эти приключились!

(Входит Цанхе.)

Ц а н х е

Вы обождете в полночь у часовни?

Ф р. М е д и ч и

Да.

(Уходит Цанхе.)

Л ю д о в и г о

Ну что ж, теперь за дело!

Ф р. М е д и ч и

Плевать на правосудие!

Оно ль помеха? Мы — как куропатки,

Нам лавр набитый зоб освободит.

Потомство, увенчав, покроет стыд.

(Уходят.)

Входят Фламиньо и Гаспаро, переодетый в одежды рыцаря Святого Джона, с одного входа, у второго стоит Джованни.

Г а с п а р о (к Фламиньо)

А вот и молодой герцог.

Вы видели кого-либо прелестнее?

Ф л а м и н ь о

Я знал пащенка одной нищей, который был обольстительнее его. С чем бы ни сравнили его лицо — всё не годится. Однажды изысканный павлин, который был в чрезвычайном фаворе, услышал, как жаворонок сравнил его с царственным орлом. На что он ответил: орел красивее его не опереньем, а длинными когтями. Его же когти со временем тоже отрастут. (К Джованни.) Прекрасный мой господин!

Д ж о в а н н и

Умоляю, оставьте меня, сударь.

Ф л а м и н ь о

Ваша светлость должны быть веселы. Это мне приходится грустить, вы ведь знаете, что сказал маленький мальчик, сидевший верхом за спиной отца.

Д ж о в а н н и

Так что же он сказал?

Ф л а м и н ь о

«Когда вы, отец, умрете, — сказал он, — вот тогда, надеюсь, я и сяду в седло». Как здорово человеку сидеть в седле самому — он может подниматься на стремена, оглядываться вокруг себя и видеть всю окружность полушария. Вы, государь, теперь в седле.

Д ж о в а н н и

Повторите свои молитвы и покайтесь.

Подумать о сокрытом близок час.

Печаль — дитя греха, слыхал не раз.

(Уходят Джованни со свитой и Гаспаро.)

Ф л а м и н ь о

Повторить молитвы? Он угрожает мне изумительным образом! Я уже и так рассыпаюсь на кусочки. Пусть меня истолкут в ступе, подобно Анахарсису {239}, мне всё равно. И всё же эта смерть была бы хороша для ростовщика, если бы его самого и его золото истолкли вместе. Вот был бы лечебный бульон для дьявола! У него уже злобный взгляд его дяди!

(Входит придворный.)

Что за карлик? Эй, сударь, вам чего?

П р и д в о р н ы й

Желает юный князь,

Чтоб вы не посягали покой его нарушить боле.

Ф л а м и н ь о

Пока малы и волк, и ворон —

Все — милые повесы.

Итак, ваш долг меня прогнать?

П р и д в о р н ы й

То воля князя.

Ф л а м и н ь о

Воистину, господин придворный, не всякая служба требует крайних мер. К примеру, вдруг однажды некую благородную даму среди ночи вытащат из постели и отправят в замок Св. Ангела {240}или вон в ту башню, а на ней, кроме ночной рубашки, ничего не будет. И, скажем, привратник задумает жестокую выходку — потребует снять верхнюю одежду, стащит с нее через голову рубашку и останется она голой?

П р и д в о р н ы й

Отлично: вы в хорошем настроении.

(Уходит придворный.)

Ф л а м и н ь о

Изгонит ли он меня со двора? Пылающая головня вне камина дымит сильнее, чем в нем. Я задушу кого-нибудь из них.

(Входит Фр. Медичи в образе Мулинассара.)

Ну что? Ты грустен.

Ф р. М е д и ч и

Печальнейшее зрелище я видел.

Ф л а м и н ь о

Другое видишь здесь:

Придворный жалкий в опале.

Ф р. М е д и ч и

Ваша мать за два часа

В глубокую старуху превратилась.

У трупа, видел, кружится она

И песнь печальную поет

В слезах и тяжких причитаньях —

Таких, какие бы и те, что с трупом ночи коротают,

Не вынесли бы. Верь,

Насилу дверь нашел глазами —

Мешали слезы.

Ф л а м и н ь о

Я видеть мать хочу.

Ф р. М е д и ч и

Весь ваш недобрый вид

Лишь слез добавит.

Ф л а м и н ь о

Я видеть всех хочу.

Они за драпировкой. Я открываю,

Там — языческий их стон.

(Отдергивает занавес: Корнелия, Цанхе и три другие дамы кружатся вокруг тела Марчелло. Слышится песня.)

К о р н е л и я

Увянул розмарин {241}. Несите свежий —

Пусть на его могиле прорастет,

Когда и я умру и разложусь. Булавку! —

От молний мальчика пусть защитит.

Хранила саван этот двадцать лет, святя его

Молитвой ежедневной. Не гадала,

Что это для него.

Ц а н х е

Смотрите, кто пришел.

К о р н е л и я

О, дай цветов мне!

Ц а н х е

Помешалась.

Д а м а

Однако это ей лишь сына возвратило.

К о р н е л и я (к Фламиньо)

Милости прошу.

Возьмите розмарин, возьмите руту

От всей души, пожалуйста, смелей!

Себе я больше отложила.

Ф р. М е д и ч и

Вы думаете, кто он?

К о р н е л и я

Я думаю, могильщик.

Ф л а м и н ь о

Так.

Ц а н х е

Но он — Фламиньо.

К о р н е л и я

Я не сошла с ума. Вот белая рука.

Ведь кровь не смоешь. Дайте посмотреть,

Кричит ли над трубою сыч в ночи

Иль странный верещит сверчок в печи,

Как только на руке проступит струп —

Тотчас услышите про труп.