Виктор Поротников - Фемистокл

- Не с тобой я разговариваю, Геликаон, - не оборачиваясь, отозвался Фемистокл и вновь обратился к Хионе: - Скажи мне, где твой муж прячет персидское золото и письмо от Писистратидов.

- Ты - мерзавец, Фемистокл! - кривя от негодования свои красивые губы, промолвила Хиона без тени страха. - Ты всегда путался с такими вот ублюдками, - она презрительно кивнула на стоявшего рядом Динарха, - потому что приличные граждане не желают иметь с тобой ничего общего. Ты дружишь с негодяями и кончишь как последний негодяй: тебя или зарежут, или изгонят из Афин.

- Хиона, не толкай меня на крайности, - пригрозил Фемистокл. - Отступать мне некуда. Без персидского золота и без письма Писистратидов я отсюда не уйду!

- А мне плевать на тебя и на твои угрозы! - крикнула Хиона и немедленно плюнула в Фемистокла. Окрашенный кровью плевок повис на тёмном шерстяном плаще.

Динарх замахнулся на Хиону, но Фемистокл властным жестом остановил его.

- Свяжите ей руки, - приказал Фемистокл братьям. - И переройте тут все!

Вместе с Сикинном Фемистокл зашёл в спальню к дочерям Геликаона. Девушки не спали. Старшей было шестнадцать, младшей - четырнадцать. При виде Фемистокла и его слуги они забились в угол.

Младшая не сдерживала рыданий. Старшая настороженно глядела из-под растрёпанных вьющихся локонов, обнимая за плечи сестру. Эту красивую девушку Фемистокл довольно часто видел в ежегодных праздничных шествиях в честь Афины и Деметры, а также в девичьем хоре на празднованиях Великих Дионисий [99] [99] Великие Дионисии - аттический праздник в честь бога Диониса, введённый тираном Писистратом. Празднование длилось пять дней в начале весны. . Для этой цели жрецы и устроители праздников отбирали самых красивых девушек из знатных афинских родов.

Фемистокл знал старшую дочь Геликаона по имени.

- Не пугайся, Ифиноя. И успокой сестру, - спокойно сказал он. - Всё будет хорошо.

Про себя же он думал: «Да, если мы отыщем персидское золото и это злополучное письмо! Но если ни письма, ни золота нет и в помине, если Дамонид и стоящие за его спиной аристократы таким образом заманили меня в ловушку, то только бегство из Афин спасёт меня от суда и позора!»

Вернувшись в просторную опочивальню, Фемистокл застал там полный кавардак!

Эвмел и Динарх переворошили все стоявшие сундуки, разбросав повсюду наряды и покрывала Хионы, известной в Афинах модницы. Братья обшарили супружеское ложе, ниши в стене, где стояли стеклянные и глиняные флакончики с ароматными мазями и притираньями, заглянули в сосуд с водой, подняли с полу ковёр… Однако улик найдено не было.

- Разбирайте пол! - приказал Фемистокл.

Братья переглянулись.

- Без надёжных инструментов тут не обойтись, - словно оправдываясь, проговорил Эвмел, - да и времени на это уйдёт много.

- Через час-другой начнёт светать, - вставил Динарх. - Надо спешить! Прижжём им пятки огнём!

Динарх указал глазами на Геликаона и его жену.

Геликаон, сидевший на полу у стены, негромко выругался. Хиона презрительно бросила:

- Ищите, голодранцы! Золота вы не найдёте, зато отыщите на свою голову приговор суда, который отправит вас в вечное изгнание!

- Отдай её мне, Фемистокл! - рассвирепел Динарх. - Я познакомлю эту надменную гарпию со своим приапом! [100] [100] Приап - бог сладострастия и чувственных наслаждений, сын Диониса и Афродиты. Изображался в виде бородатого мужчины с непомерно длинным половым органом, как правило, в эрегированном состоянии. Он поубавит ей спеси.

- Бери! - решительно произнёс Фемистокл. И повернулся к Геликаону: - А ты, славный эвпатрид, смотри! Дай то, что я требую, и я избавлю тебя от этого зрелища.

Геликаон разразился ещё более громкими ругательствами, увидев, что Фемистокл не шутит.

Скорый на расправу Динарх сорвал с Хионы остатки химатиона, швырнул её на ложе, торопливо обнажился сам и взобрался на женщину сверху.

Хиона, лежавшая поперёк широкого ложа с разметавшимися длинными пепельно-золотистыми волосами, яростно говорила:

- Гляди! Гляди на меня, Фемистокл! Когда-нибудь и твою жену обесчестят таким же образом. Ты думаешь, боги оставят тебя безнаказанным? Не надейся!

С шумными вздохами и блаженными стонами Динарх насиловал Хиону, которая стойко переносила свой позор, поворачивая голову так, чтобы видеть того, кому предназначались её гневные тирады. Она грозила Фемистоклу, но ни слова не сказала Динарху, который грубо обладал ею на глазах у мужа: гордая аристократка считала ниже своего достоинства угрожать такому ничтожеству!

Чтобы не видеть позора жены, Геликаон закрыл глаза.

Фемистокл, который привык видеть Хиону в роскошных длинных одеждах, с тщательно убранными волосами, теперь, глядя на её наготу и растрёпанные волосы, невольно любовался.

Хиона была прекрасно сложена. Её плечи, грудь, бедра были округлы, необычайно соблазнительны. Фемистокл невольно мужским глазом сравнивал Хиону со своей женой. И это сравнение было явно не в пользу Архиппы, хотя она была на шесть лет моложе.

Когда-то в пору молодости Фемистокл частенько заглядывался на Хиону и даже собирался к ней посвататься. Но отец девушки не дал Фемистоклу никаких надежд, обручив её с Геликаоном.

«Была бы ты моей женой, избежала бы этого позора, - мстительно думал Фемистокл, пропуская угрозы Хионы мимо ушей. - Это тебе плата за излишнюю гордыню, красавица! За презрение к таким, как я!»

Утолив свою похоть. Динарх оставил Хиону в покое и хотел было надеть на себя хитон [101] [101] Хитон - короткая, до колен, мужская одежда без рукавов. Необходимой деталью этого одеяния был пояс. .

Но Фемистокл остановил его:

- Не спеши, Динарх. Я хочу предложить тебе более утончённое наслаждение.

Фемистокл приказал Сикинну сходить за старшей дочерью Геликаона.

Динарх понимающе ухмыльнулся и швырнул хитон обратно на скамью.

Эвмел приблизился вплотную к Фемистоклу:

- Ты спятил! По афинским законам за изнасилование девственницы грозит смертная казнь. Одумайся!

- За измену государству тоже грозит смертная казнь, - непреклонным голосом произнёс Фемистокл. - Однако ж кое-кто не брезгует персидским золотом!

- Но золота-то нет! - сердито прошептал Эвмел.

- Мы найдём его, - упрямо сказал Фемистокл. - А нет - я всю вину возьму на себя!

Сикинн привёл Ифиною, уже раздетую догола. Он толкнул девушку к ложу, с которого Эвмел довольно бесцеремонно стащил её униженную, связанную мать.

- Не плачь, дочь! Не позволяй себе этого, - молвила Хиона Ифиное. - Ты должна вынести это испытание без слез. Тогда мы с твоим отцом будем гордиться тобою. Крепись, дочь моя!

Геликаон с рыданиями стал умолять не подвергать позору его дочь. Он предлагал деньги, лошадей, дорогие ткани.