Григор Тер-Ованисян - Геворг Марзпетуни

Вскоре и другие князья стали готовиться к походу.

В долинах, окружающих Еразгаворс, там, где речка Тигнис сливается с Ахуряном, были разбиты шатры союзных князей. Уже несколько дней здесь шли лихорадочные приготовления. Воины занимались упражнениями, готовили стенобитные машины и необходимое для осады города. За всем этим наблюдали князья. Князь Гор не мог найти свободной минуты для свидания со своей невестой, находившейся во дворце: военные приготовления отнимали у него все время. Работал он охотно. Сепух Ваграм воодушевлял его:

— Скоро, скоро, мой дорогой, возьмем Двин, устроим празднество и в соборе благословим ваш союз.

В Еразгаворсе еще были заняты этими приготовлениями, как вдруг одно неожиданное событие разрушило планы союзного войска и его начальников.

Еще до вступления царя в Ширак до востикана стали доходить слухи, что царь с большим войском возвращается в столицу. Нсыр хорошо знал Ашота Железного. Он помнил, сколько раз; казалось бы уже побежденный, царь снова собирал силы и наносил грозные удары его войскам. Его тревога еще более усилилась после того, когда разведчики сообщили, сколько у него войска, описали воодушевление народа и пышную встречу царя. Одно уже примирение Абаса с царем значило многое. Союзу этих двух героев арабы не могли противостоять. Когда же Нсыр узнал, что и сюнийский князь присоединился к ним, он совсем пал духом.

«Этот союз направлен против меня, — думал он. — Царь хочет изгнать меня отсюда. Он не довольствуется победами над моими войсками, он хочет освободить страну из-под владычества эмира. А князь Смбат присоединился к ним, чтоб отомстить за оскорбление, которое я ему нанес, отступив от своей клятвы и заключив в темницу его братьев».

Угнетенный этими мыслями, он пригласил к себе на совет военачальника Бешира и двинского ден-пета [25] Ден-пет — глава мусульманской церкви. .

Бешир сообщил, что находящееся в городе арабское войско не может выдержать и десятидневной осады. В городе не оставалось запасов, а получить их в ближайшее время было неоткуда. Единственное спасение — послать гонца в Дамаск и просить помощи у халифа. Но это может продлиться долго, армяне за это время возьмут город.

— А что, если мы сами предложим мир и попросим дружбы у царя? — спросил Нсыр.

— Наша вера разрешает победить неверного смирением, если не можешь победить его силой, — сказал ден-пет. — Но только знай, что, покорившись один раз, ты должен при случае принудить врага покориться тебе десять раз.

— Необходимо, чтобы армянские войска покинули сейчас Еразгаворс, — ответил востикан. — А там, я знаю, возникнут новые разногласия, князья снова пойдут друг на друга. «Две армянские головы в одном котле не сварятся», — такова поговорка. Когда она оправдается, мы снова обнажим свой меч.

— Да, так лучше. Это единственно разумный выход, — сказал Бешир. И ден-пет согласился с ним.

В тот день, когда союзные князья выстроили свои войска в долине и царь верхом, окруженный свитой, делал им смотр, вдали показался отряд всадников, стремительно мчавшийся к армянскому лагерю. Когда они подъехали ближе, князь Марзпетуни узнал арабское знамя и приказал Гору выехать со своим отрядом навстречу.

Велико было изумление юноши, когда, подъехав к всадникам, он среди воинов востикана увидел сюнийского князя Бабкена в прекрасном вооружении. Растерявшись от этой неожиданной встречи, Гор не успел выразить свое удивление, как князь подъехал к нему, обнял и расцеловал.

— Какой случай и какой ветер помогли твоему возвращению, князь?! — радостно воскликнул Гор.

Князь Бабкен в нескольких словах рассказал ему о цели своего приезда, а затем они оба в сопровождении остальных всадников поехали в лагерь. Сюнийский князь Смбат, узнав издали брата, подбежал и горячо обнял его. Встреча братьев была такой волнующей, что посланцы востикана вынуждены были остановиться. Затем князь Бабкен вместе с ними представился царю, который принял послов под открытым небом в присутствии всех князей.

— Востикан Нсыр приветствует через нас твое царское возвращение в престольный город шахиншаха, — заговорил, выступив вперед, глава посольства. — Вместе с тем, желая установить вечную дружбу с могущественным шахиншахом, эмир просит забыть все распри, которые были между вами, всю злобу и ненависть, которые возникли от злосчастных столкновений, и заключить мирный союз на пользу вашему народу и халифу. И вот, чтобы доказать свои добрые намерения, востикан освободил из темницы князей Сисакян. Один из них проводил нас сюда, а другой, князь Саак, живет в почете во дворце армянских царей в Двине. Эмир подносит шахиншаху достойные дары, которые просит принять как уверение в своих подлинно дружеских чувствах к армянскому народу и его царю.

Закончив свою речь, посол подал знак, и воины поднесли царю привезенные с собой дары.

Царь, недовольный неожиданной помехой своим планам, ради князя Бабкена любезно принял послов, поблагодарил их за добрые намерения и дары. Затем, пригласив послов в город, он обещал ответить на предложение Нсыра через несколько дней.

Эта новость была неприятна князьям и воинам. Войска рвались в бой. А князь Гор считал, часы, оставшиеся до вступления в Двинскую долину. Он мечтал проникнуть в крепость через известный только ему одному подземный ход и своими руками водрузить знамя над двинской цитаделью. В награду за это он надеялся получить поцелуй княжны, которая ждала его во дворце Еразгаворса.

Посольство коварного араба разрушило его надежды.

У царя состоялся совет. Вначале все были за наступление. Но когда князь Бабкен сообщил, что Нсыр в случае нападения царских войск на город грозит повесить на башне крепостной стены князя Саака, присутствующие растерялись.

— Хотя бы для того, чтобы не подвергнуть опасности жизнь брата, мы должны принять предложение востикана, — поспешно заговорил князь Смбат, словно боясь, что остальные воспротивятся этому.

— Ты поторопился, дорогой князь, — заметил, улыбаясь, царь. — Как бы ни было справедливо требование наших войск и князей относительно нападения на Двин, все же я не стану жертвовать жизнью воинов, если можно приобрести дружбу врага мирным путем. Хотя мы и сильнее востикана, но взять Двин, не пожертвовав при этом несколькими сотнями воинов, мы не можем. А этого мы должны остерегаться, у нас и без того слишком много жертв… Вначале на меня произвело неприятное впечатление предложение востикана, потому что и я был охвачен общим воодушевлением, но затем, взвесив все обстоятельства, я пришел к убеждению, что лучше оставить Двин во власти арабов, чем жертвовать армянами. Вот почему я решил принять предложение востикана и заключить с ним мир. Мы займемся внутренними делами нашей страны и будем ждать, когда судьба поможет нам спасти князя Саака из рук его врагов.