Ли Ги Ен - Земля

Стычка

Волостной народный комитет и волостной комитет трудовой партии совместно с крестьянским союзом приняли решение: учесть по всей волости посевную площадь. В деревни были посланы работники союза молодежи, женского союза; привлекли к этому делу и сельских учителей. Новое мероприятие преследовало важную задачу: не оставить незасеянным ни одного пхёна земли!

Получив указания из волости, сельский комитет порешил, что в этом деле члены сельского комитета должны показать пример всем крестьянам.

Закончив работу на своем участке, Куак Ба Ви вместе с председателем сельского комитета стал ревностно помогать своим односельчанам. Сначала он помог соседям. Если кто-нибудь не успел вспахать землю потому, что у него не было вола, Куак Ба Ви шел к нему работать со своим волом. Если кому-нибудь не хватало семян, Куак Ба Ви делился своими семенами. Он уговаривал соседей не оставлять незасеянным ни одного клочка земли, советовал на насыпи канала, на придорожных полосах и обочинах участков сажать тыкву, кукурузу, клещевину…

Как только Куак Ба Ви и Сун Ок поселились в сарае у Квон Чир Бока, у них каждый вечер начали собираться соседи. Беседа затягивалась порой до глубокой ночи… Куак Ба Ви и Сун Ок всегда были рады гостям.

В Бэлмаыре, как это часто бывает в разбросанных горных деревеньках, дома стояли в отдалении друг от друга. И здесь редко случалось, что сосед заходил к соседу скоротать вечерок. Дом Квон Чир Бока также находился на отлете, но это не мешало бэлмаырцам чуть ли не каждый день заглядывать к Куак Ба Ви. Всех интересовала новая семейная жизнь Куак Ба Ви. Женщины — порода любопытнейших! — забегали сюда даже днем: повидать Сун Ок, познакомиться с ней. А вечерами у Куак Ба Ви засиживались обычно те, кто вместе с ним работал по поднятию целины.

Прежде, до освобождения Кореи, самым оживленным местом в деревне был дом матери Сун И. Он стоял на самой дороге и был чем-то вроде трактира: мать Сун И, как известно, из-под полы торговала водкой. Часто останавливались здесь отдохнуть прохожие, наведывались заезжие чиновники из волости или уезда. Много разных людей перебывало в этом доме!

Но времена изменились. Иной стала власть, иной стала жизнь. Бэлмаырцы теперь знали: ничего нового в доме матери Сун И не услышишь. Селяне одно время даже заскучали: не было у них места, где можно было бы собраться да покалякать. Но вот переселился в Бэлмаыр Куак Ба Ви с женой, и потянулись люди к его дому… Вскоре сарайчик, где жил Куак Ба Ви, стал центром деревенской жизни, средоточием всего живого, нового, лучшего в деревне… Куак Ба Ви с готовностью оказывал помощь односельчанам, и это окончательно расположило к нему людей. Правда, находились и такие, которые оценивали поступки Куак Ба Ви по-иному. Ко Бен Сан, например, усиленно распространял слух, что раз Куак Ба Ви бесплатно работает на людей, он просто-напросто помешался.

Сун Ок была избрана председательницей сельского женского союза, в котором она работала, не жалея сил: помогала мобилизовать людей на досрочное завершение посевной кампании, обучала грамоте девушек, собиравшихся у нее по вечерам.

В первое время у Сун Ок занимались всего несколько девушек: Кан Нани, дочь Тю Тхэ Вона — Тен Сук, дочь хозяина дома — Дем Сун, дочь Ко Ин Хо — Сан Гама. Потом к ним присоединились Сун И и другие девушки, так что, в конце концов, у Сун Ок набралось больше десятка учениц.

Сун Ок, живя в Бэлмаыре, не забывала и о старом доме, довольно часто навещая свою мать. Но, начав занятия с девушками, она могла наведываться в город только по воскресеньям. Зато чаще теперь приходила в деревню Ин Сук. Она рассказывала Сун Ок о домашних делах, приносила ей газеты и брошюры. Сун Ок внимательно просматривала их и рассказывала о прочитанном бэлмаырским женщинам и девушкам. В простых, доходчивых словах она разъясняла им сущность демократических реформ, проводимых в Северной Корее, рисовала перед ними мрачную картину жизни в Южной Корее, где царил разгул реакции, где простые люди изнывали от непосильного гнета.

Видя, что число учениц у его жены все растет и растет, Куак Ба Ви смастерил для нее классную доску, приладил к жестяной баночке коптилку, выписал из волости мел. Карандаши и бумагу он покупал на рынке.

Однажды Сун И — одна из лучших учениц — вдруг не пришла на занятия день, другой. Это встревожило Сун Ок, и она спросила у Кан Нани, что она думает об этом.

— Ей мать не разрешает ходить на занятия, — ответила Кан Нани.

— Почему?

— Она говорит, — Кан Нани скривила губы, — что будто бы ваш дом — такое место, где человек может только испортиться.

— Испортиться? Я обучаю ее грамоте, чтоб она стала настоящим человеком! Не знаю, — Сун Ок усмехнулась, — кого только хочет сделать из Сун И ее мать…

— Ну, конечно, тут все дело в матери! Сама-то Сун И хочет к вам ходить.

— И чем мы перед ней провинились? — задумчиво сказала Сун Ок.

— Вы-то ничем! Это она перед вами виновата…

В деревне даже и малые дети знали об истории, происшедшей на рассадном участке Куак Ба Ви. К слову говоря, Сун Ок сначала не хотела брать Сун И в ученицы. Нелегко было забыть о зле, которое собиралась причинить им мать Сун И! Но поняв, что дочь не виновата в проделках своей матери, Сун Ок приняла девушку в число своих учениц, обласкав ее так же, как и других… И вот мать Сун И обвиняет ее теперь в том, что она портит девушек! Это было уж слишком!

На следующее же утро она решила, не теряя времени, пойти к матери Сун И, чтобы узнать, действительно ли пыталась она оклеветать Сун Ок или это только слухи. Куак Ба Ви остановил ее:

— Ежели просто поссориться хотите, то лучше уж не ходить. Надо убедить ее, что вы для ее же пользы стараетесь, и так ей все разъяснить, чтобы она впредь отпускала Сун И на занятия.

— Я тоже так думаю и вовсе не собираюсь ссориться. Вы за меня не беспокойтесь.

С этими словами Сун Ок вышла на улицу и направилась к дому Сун И. Когда Сун Ок уже была от него совсем близко, оттуда донеслись до нее чьи-то истошные крики и яростная брань.

Возле дома Пак Чем Ди, у плетня, стояли жена Пак Чем Ди и Кан Нани.

— Что случилось? — обратилась Сун Ок к жене Пак Чем Ди.

— Я и сама никак не пойму. Бьет она Сун И, как последнюю скотину, — тихо, чуть дрожащим голосом ответила жена Пак Чем Ди.

— Она увидела на пальце у дочери серебряный перстень, вот и допытывается, от кого Сун И его получила, — добавила Кан Нани.

С минуту все молча прислушивались к звукам, доносившимся из дома Сун И. Девушке сильно доставалось: даже отсюда слышны были глухие удары. Мать Сун И била свою дочь, стараясь выпытать ее тайну, но из всех присутствующих здесь лишь одна Кан Нани догадывалась, что перстень этот куплен был ее братом, Дон Су.