Виктор Поротников - Спартанский лев

Выйдя из эфорейна, Тимон отправился не к себе домой, а в гости к спартанцу Эвридаму, который вот уже несколько лет жил один без жены. Супруга Эвридама скончалась при родах, произведя на свет третьего сына. В связи с этим получилась довольно забавная ситуация. По спартанским законам, спартанец, имевший троих сыновей, освобождался от многих государственных повинностей. И Эвридам имел эти привилегии, но в то же время он был ограничен в гражданских правах из-за своего затянувшегося вдовства.

Эвридам был ещё не стар, всего сорок шесть лет. Однако участие во многих битвах с врагами ему дорого обошлось. В сражениях он потерял левый глаз и четыре пальца на правой руке, а также сильно хромал на правую покалеченную ногу. Кроме этого лицо Эвридама было покрыто ужасными шрамами, так что смотреть на него без содрогания было невозможно. Хромота и отталкивающий внешний вид отпугивали от Эвридама всех женщин, поэтому он жил с рабыней, захваченной им в одном из походов.

Старший сын был уже эфебом, двое младших пребывали покуда в детских илах. Мальчики виделись с отцом лишь несколько раз в году по большим праздникам, всё остальное время проводя в кругу своих сверстников.

Эвридам удивился, увидев Тимона на пороге своего дома.

— Заходи, гармосин! — с беззлобной иронией промолвил хозяин, выслушав приветствие нежданного гостя. — Рад тебя видеть. Зачем-то я тебе понадобился, не иначе.

Единственный глаз Эвридама с нескрываемым любопытством сверлил Тимона, который чувствовал себя довольно неловко.

Действительно, когда-то Тимон был частым гостем Эвридама. Тот был в своё время здоров и крепок, стоял во главе эномотии и обладал всеми гражданскими правами. Потом у Эвридама умерла жена, а его самого постоянно преследовали тяжёлые раны и увечья. В конце концов, Эвридам был отчислен из войска и забыт не только властями, но и многими друзьями.

— У меня к тебе серьёзный разговор, — выдавил Тимон, слегка прокашлявшись, чтобы скрыть волнение.

— Тогда прошу в экус [34] Экус — комната для гостей в греческом доме. . — Хозяин сделал гостеприимный жест в сторону не самого большого, но самого светлого помещения в доме.

Эвридам действительно был рад встрече с Тимоном.

Проходя через мужской мегарон [35] Мегарон — мужская половина дома в греческих государствах, всех, кроме Спарты. Женская половина называлась гинекей. У спартанцев женская половина дома также называлась мегарон. , Тимон покосился на молодую тёмноволосую женщину, небрежно одетую, с большим некрасивым носом. Это была рабыня Эвридама, которая не только ублажала своего господина на ложе, но и делала всю работу по дому. В данный момент она готовила обед, подкладывая в огонь очага корявые поленья. На огне стоял большой глиняный горшок, в котором булькало какое-то варево, судя по запаху, чечевичная похлёбка.

Рабыня бросила на Тимона любопытный взгляд, поправив при этом растрёпанные пряди своих чёрных вьющихся волос.

Оказавшись в комнате для гостей, залитой красноватыми лучами закатного солнца, которые пробивались в помещение через узкие окна под самым потолком, Тимон без приглашения сел на стул.

Обстановка в комнате была бедна, почти убога. На двери выцветшая занавеска. Трёхногий обшарпанный стол. Два скрипучих стула. В углах густая паутина. Давно не белёные стены потемнели от копоти светильников, которые зажигались в доме в вечернее время. Единственным украшением комнаты был мозаичный пол, на котором из разноцветных речных камешков были выложены фигуры двух сражающихся гоплитов [36] Гоплит — тяжеловооружённый греческий воин. .

— Скоро совсем стемнеет, — заметил Эвридам, усаживаясь на стул напротив Тимона. — Ты можешь опоздать к обеду в дом сисстий [37] Древние греки обедали очень поздно. Время обеда в древности совпадало с ужином по нынешним меркам. .

Тимон подумал, что Эвридам намекает на то, что гость может в двух словах объяснить цель своего прихода и поспешить на обед, дабы у него не было неприятностей из-за опоздания. И что он, Эвридам, не обидится за это.

Растроганный такой заботой, Тимон промолвил, глядя в лицо Эвридаму:

— Не беспокойся, друг мой. Я предупредил своих сотрапезников, что нынче вечером меня не будет на обеде. Я сказал, что государственные дела для меня важнее желудка. Мои сотрапезники отнеслись ко мне с пониманием. Хотелось бы, чтобы и ты выслушал меня с такой же гражданской ответственностью.

И без того серьёзное лицо Эвридама стало ещё серьёзнее.

— Я слушаю тебя, — проговорил он, чуть подавшись вперёд.

— Чтобы вновь стать полноправным спартиатом, друг мой, тебе нужно всего лишь жениться, — начал Тимон. — Я знаю, ты скажешь, мол, и рад бы, но женщины сторонятся меня. Так вот, я хочу обсудить с тобой, кого из вдов ты согласился бы взять в жёны. А я со своей стороны обещаю устроить так, что выбранная тобой женщина не посмеет ответить отказом.

— Это и есть твоё государственное дело, — с нескрываемым разочарованием спросил Эвридам.

— Друг мой, — с горделивым достоинством произнёс Тимон, — забота о каждом из сограждан есть первейшее дело Государства. Ведь защита отечества целиком ложится на плечи граждан, будь то в Лакедемоне, Афинах или Коринфе. Ты славно послужил Спарте на полях сражений. Посему твоё ограничение в гражданских правах совершенно недопустимо. Вот почему я здесь.

Эвридам криво усмехнулся. Было видно, что намерение гостя скорее уязвляет его, нежели радует.

— Сдаётся мне, Тимон, что ты вещаешь чужими устами. — Эвридам откинулся на спинку стула. — Тебя небось эфоры обязали пожаловать ко мне, вот ты и стараешься. Скажи, ты намерен обойти всех сограждан-калек или такой милости удостоился только я один?

Тимон, уловив перемену в настроении Эвридама, как ни в чём не бывало предложил:

— Может, перекусим чего-нибудь? Я что-то проголодался. Полагаю, твоя рабыня уже приготовила обед. За едой и продолжим наш разговор.

Хозяин не стал возражать, молча встал и удалился в мегарон.

Вскоре Эвридам вернулся вместе с рабыней, которая несла на подносе румяные ячменные лепёшки, козий сыр, солёные оливки и две глиняные миски с горячим чечевичным супом.

От запахов свежей еды у Тимона просто слюнки потекли.

— Похоже, дружище, твоя рабыня умеет недурно готовить! — с довольной улыбкой проговорил он, потирая руки.

— Если честно, то она прекрасно справляется не только с этим делом, — самодовольно ухмыльнулся Эвридам и похлопал рабыню, выставлявшую яства на трёхногий стол, по округлому заду.

Молодая женщина слегка покраснела. В то же время она не могла скрыть, что ей приятен такой отзыв господина, с которым, как видно, жилось хорошо.