Виталий Федоров - Рельсы жизни моей. Книга 2. Курский край

21 ноября в семь утра мне вручили телеграмму, которую послала сестра Раи Антонина: «РОДИЛА СЫНА ЧЕТЫРЕ СТО ПЯТЬДЕСЯТ КИЛОГРАММА НАЗВАЛА ВОЛОДЕЙ». Я очень обрадовался. Нестерпимо хотелось поделиться с кем-нибудь таким известием, но, как назло, мои соседи уже ушли на работу. Да и мне уже было пора – вот-вот подойдёт «Санта-Мария», чтобы отвезти нас на участок. На работе тоже некому было рассказать. Решил отметить такое важное событие после трудового дня в общежитии с соседями по комнате.

Когда вернулся, они оба уже были дома. Громко объявил о рождении нового человека и о своей причастности к этому событию. Василии Ивановичи стали дуэтом меня поздравлять и намекать, мол, с тебя причитается. Сегодня меня упрашивать было не нужно. Предупредил их, чтобы никуда не уходили, а сам бегом бросился в магазин, где купил две бутылки крепкого спиртного и кое-что на закуску. В столовой взял горячие блюда. Поздравляли меня от всей души. Я сидел, ел, пил, прямо распираемый гордостью: «У меня теперь два сына!».

Мы просидели больше двух часов. Бутылочки опустели, но душа, вроде, просила продолжения. Я пошёл за третьей, но когда вернулся, мои приятели уже приняли горизонтальное положение в своих койках и продолжать застолье вежливо отказались. Глядя на них, и я решил поберечь свою захмелевшую голову.

Назавтра была суббота, и все валялись в кроватях, кто сколько хотел. Опохмелка никому не потребовалась.

К слову сказать, за своими соседями я не замечал любви к спиртному. За четыре месяца это случилось лишь дважды, и оба раза по моей инициативе. Рязанов, этот весельчак и оптимист, так вообще занимался спортом. В вестибюле нашего общежития была застеклённая комната со столом для настольного тенниса. Рязанов часто там играл, у него даже была собственная ракетка. После игры он возвращался усталым, но довольным.

В декабре к нам в цех прибыло «пополнение» из Кузбасса – сразу четыре человека. Все они оказались с претензиями на руководящие должности. Двое сразу получили работу по специальности. Геннадий Гаряшин, которому было 37 лет, стал начальником сетей. В его подчинении были линейщики Шепелев и Дегтярёв. Второй, маленький мужичок с необычным именем Новомир и фамилией Спасенков получил работу в группе наладчиков электроаппаратуры и электроприборов.

Оставшиеся двое кузбасцев, имея высшее образование, стали работать электрослесарями по седьмому разряду. Один из них, Смирнов Анатолий Иванович, носил очки, часто их снимал и тёр глаза. Видимо, они его беспокоили. Он явно считал свои способности выше профессии слесаря и на коллег по работе поглядывал свысока. Я ни разу не видел, чтобы он занимался слесарным ремеслом, разве что иногда мог что-нибудь подсказать. Второго электрослесаря с высшим образованием звали Владимир Петрович Чернов. Стройный, выше среднего роста, тридцати двух лет, приятной наружности. Такие нравятся женщинам. Мы довольно часто выполняли с ним совместно задания руководства, и со временем нашли общий язык.

Моя жизнь в привилегированной комнате общежития оказалась не слишком долгой. Коменданту не составило труда понять, что на самом деле я никакой не инженер, а обыкновенный рабочий. Дело в том, что на работу я ездил в рабочей одежде, так как в цехе не было ни раздевалок, ни душа, один только умывальник. А в автобазу тем временем приняли нового начальника, которого нужно было поселить в одну из «элитных» комнат. Таким образом комендант меня «попросил» переехать на третий этаж в комнату номер 69. Там жили двое мужчин примерно моего возраста. Я пришёл со своими вещами. Познакомился с будущими соседями по комнате.

Очень скоро выяснилось, что эти двое были давними антагонистами. Один из них любил прохладу и свежий воздух, другой же опасался сквозняков и обожал тепло. Камнем преткновения и яблоком раздора была форточка. Один постоянно её открывал, другой закрывал (между прочим, уже была зима). Конфронтации не было видно конца. Я в их спор не вмешивался, поскольку за свою жизнь привык на подобные мелочи не обращать много внимания. Наверное, со стороны можно было подумать, что эта парочка опекала меня, будто ребёнка, которому нужно как тепло, так и свежий воздух.

Когда выпал снег и температура упала ниже нуля, по опыту жизни на Урале я решил, что это всерьёз и надолго, и обул на работу новые валенки, которые выдали вместе со спецовкой. Но после обеда снег начал таять, и к концу смены появились лужи. Валенки промокли. Когда пришёл с работы, поставил их на батарею отопления. К утру они высохли, но сели и стали малы. Пришлось от валенок отказаться. И лишь потом я узнал, что в этой климатической зоне если и носят валенки, то обычно с галошами или специальными резиновыми бахилами.

Встреча Нового 1970-го года прошла у меня буднично, без всяких торжеств. Быстро пролетел январь. А в первых числах февраля ко мне в комнату зашёл молодой человек – высокий, светловолосый, худощавый. Он сходу взял быка за рога:

– Давай знакомиться, земляк. Я Анатолий из Асбеста. Меня не обманули, ты ведь тоже оттуда?

Встретить здесь земляка было удивительно. Я назвал себя и подтвердил, что тоже из Асбеста. Мы пожали друг другу руки. Я пригласил его зайти. Немного поболтали о том, о сём. Узнав, что у меня жена с двумя сыновьями живут на Урале, Анатолий спросил:

– А не хочешь их сюда перевезти?

– Конечно, хочу. Но где жить?

– Есть у меня одна идейка. Не уходи никуда, я скоро.

Анатолий вернулся буквально через пару минут с молодым человеком небольшого роста, чернявеньким, худощавого телосложения.

– Это Виктор, он тоже из Асбеста, – представил его Анатолий.

– Виталий.

– Толя сказал, что ты хочешь перевезти сюда свою семью, – сказал новый знакомый.

– Именно так.

– В Михайловке сдаётся небольшой дом, хозяева в нём не живут. Интересно? – Я кивнул. – Улица Красная, дом 8. Хозяйка – Анастасия Ильинична Новикова, сама она живёт у своей сестры Марии Ильиничны. Не помню точно номер дома, но он на улице Советской, ты спроси, там все их знают, подскажут.

Я поблагодарил молодых людей и сказал, что завтра же поеду узнавать подробности.

В Михайловке спросил у первого встречного, где живёт Мария Ильинична.

– Светенкова, учительница, да? – переспросил он.

– Ой, я не знаю её фамилию.

– Да вроде Мария Ильинична у нас одна… Отсюдова метров пятьдесят, пройдёшь площадь по правой стороне. Вона видны их ворота.

Я поблагодарил местного жителя и пошёл, куда меня направили. Постучал, вошёл в просторный дом. Внутри были две женщины среднего возраста. Одна из них выглядела чуть моложе и интеллигентнее, что ли. Я догадался, что это учительница и обратился к её сестре: