Валентин Азерников - Долгорукова

— Я тогда открою. — Варя вышла из комнаты.

Из коридора донеслись голоса. Катя у зеркала поправила волосы. В зеркале она увидела, как вернулась Варя вместе с каким-то мужчиной, но разглядеть его Катя не могла — Варя заслоняла его.

— Вот, — сказала Варя, — позволь тебе, Катюша, представить нашего соотечественника. — Варя чуть отошла в сторону, и Катя увидела X. Тот смотрел на её отражение в зеркале, чуть усмехаясь. Катя словно онемела, не решаясь повернуться. Ты чего, Катя? — удивилась Варя.

Катя справилась с собой и повернулась к ним.

— А это моя подруга, — сказала Варя X. — Но раз вы не желаете говорить своего имени... Представляешь, — сообщила она Кате, — упорно не говорит, как его зовут. Икс — говорит. Ну да ладно, а ты тогда К. будешь. Вот ему. Господин X., позвольте представить вас госпоже К. А я тогда буду госпожа В. Вот, и давайте играть в алфавит. Господин Икс, не желаете ли выпить ч.?

— С удовольствием, дорогая В. И ч. и п. они очень аппетитны, — X. поглядел на пирожные. — А я, как вы уже знаете, сластёна.

Варя разлила чай.

— А тебе, моя дорогая К., налить? — спросила она у Кати.

— Нет, спасибо, у меня что-то голова вдруг... Мигрень, верно.

— Вот видите, противный X., как вы действуете на незнакомых женщин — сразу мигрень.

— Я пойду к себе, лягу. Вы извините меня.

Катя обращалась подчёркнуто к Варе. Не дожидаясь ответа, она вышла.

Варя посмотрела на X.

— Вы что, знакомы с ней?

— Нет, отчего ты так решила?

— Как-то странно она себя вдруг повела.

— А я всегда так на женщин действую: или сразу нравлюсь, или сразу мигрень.

— Ну, мне ты не сразу понравился, хотя и мигрени не вызвал.

— Это хороший признак, значит — надолго.

— До чего же ты самоуверен.

— Отнюдь, я скорее уверен в тебе. — Он привлёк её к себе и поцеловал. Она отстранилась.

— Не надо, она может вернуться.

— Пойдём тогда к тебе.

— Нет, неудобно. Лучше знаешь как? Ты уходи, а потом тихонько вернёшься. Я дверь не закрою.

Катя лежала на постели в платье, повернувшись лицом к стене. Варя тихо постучала, приоткрыла дверь, заглянула. Шёпотом спросила:

— Ты спишь?

Катя, закрыв глаза, не отвечала.

Варя постояла немного и тихо вышла.

Катя лежала в постели, но уснуть не могла. Сверху, с мансарды, слышались приглушённые голоса — мужской и женский. Затем они смолкли, но послышались стоны, сначала короткие, потом всё протяжней и протяжней... Катя накрыла голову подушкой, спряталась под одеяло, но потом вдруг резко села, взяла с тумбочки пузырёк с лекарством, вылила его на пол. И стала стучать кулаком в стену и звать громко:

— Варя! Варя!

Наверху все звуки смолкли. Потом послышались шаги по лестнице и в дверь вошла Варя — в халате, встрёпанная.

— Ты что, Катя? Ты звала?

— Мне нехорошо, Варя. А лекарство пролилось. Руки не держат. Сходи, пожалуйста, в аптеку, попроси новых капель.

Но теперь ночь.

— Разбуди аптекаря, он там же живёт, наверху. Объясни — приступ мигрени. Я прошу тебя. — Последнюю фразу Катя произнесла тоном приказа, а не просьбы.

— Хорошо, Катя, ладно. Я только оденусь.

Слышно было, как хлопнула входная дверь. Катя подошла к окну. В слабом свете газовых фонарей виднелась удаляющаяся фигура Вари. Катя накинула халат, открыла свою дверь и прислушалась.

X. сидел в Вариной постели по-турецки и курил папиросу. Вдруг, скрипнув, медленно открылась дверь и в проёме появилась женская фигура. Сначала она лишь угадывалась в темноте, но потом оказалась в полосе света, падающего из окна. X. узнал Катю.

— Зачем ты пришёл? — тихо спросила она.

— Увидеть тебя. Я же обещал.

— Ты знал, что мы с Варей вместе? — Он не ответил. — Знал. Зачем ты это, — она сделала ударение на слове «это», — сделал?

— Чтобы ты пришла ко мне. Сама. Не я к тебе, а ты ко мне.

— Негодяй.

— И ты пришла.

— Зачем ты Варю обманул? Она-то тебе что сделала?

— Она не внакладе.

— Негодяй, — повторила Катя. — Какой же ты негодяй.

Варя вошла в дом, прислушалась. Всё было тихо. Она открыла дверь в Катину комнату — та лежала к ней спиной. Она подошла, заглянула ей в лицо. Катя, похоже, спала.

Варя поставила на тумбочку пузырёк с лекарством и вышла из комнаты.

Открыв свою дверь, она увидела, что постель пуста...

Александр и Катя ехали в открытой коляске по лесной дороге. Александр правил лошадьми сам. Сзади ехала вторая коляска с охраной и императорским кучером.

— Но что случилось вдруг? — спросил Александр Катю. — Вчера нельзя к тебе, сегодня нельзя...

— Я же сказала — Варя заболела.

— Ну так она на другом этаже.

— Там всё слышно.

— Не знаю, как-то странно всё. Ну хорошо, она заболела, но ты-то что такая?

— Какая?

— Не такая как всегда. Сторонишься меня.

— Я же с тобой сейчас.

— Внутри себя. Я ощущаю это. Ты третий день даже не дотронулась до меня. Я тебя что, чем-то обидел?

— Да нет, — она отвечала вяло, нехотя.

— Так в чём же дело?

— Да ни в чём. Ну просто... Ну может же быть у меня настроение, отличное от твоего.

— Может, конечно.

— Или нездоровье?

— Может. И бывало. Но ты никогда при этом не сторонилась меня.

— Саша, ну что ты мучаешь себя и меня. У тебя же тоже есть здесь и дела свои, и обязанности. И ты бываешь в разном настроении. Ну что за претензии...

— Помилуй, Катенька, у меня нет никаких претензий. Но мы придумали поехать сюда, чтобы быть вместе...

— Да, тайком, как шпионы, по чужому паспорту.

— Для нашей же пользы.

— Там всем врала, что еду в Ригу, здесь всем вру, что я рижская гражданка...

— Но, Катя...

— Должна усылать Варю из дому...

— Но это ведь...

— А ты не приходишь, и я сижу вечерами одна.

— Это было один раз.

— А потом ты удивляешься, почему я такая, а не такая. Я вообще удивляюсь, что я какая-то. Мне иногда хочется закрыть глаза и не открывать их больше. И не видеть все эти взгляды — сочувствующие, презрительные, жалостливые, злые... На тебя так не смотрят, поди-ка попробуй, а на меня можно — за двоих. Тебе одни удовольствия, а платить за них мне одной.

— Но это вздор, Катя. И я не понимаю, почему ты вдруг, ни с того ни с сего...

— Я устала, Саша.

— От меня?

— И от себя, и от Вари, и от этой жизни...

— И от меня?

Она не успела ответить. Они в это время проезжали мимо придорожной таверны, где столики стояли прямо на траве под цветными зонтами, и за одним из столиков сидели Варя и X. Они повернулись, увидав коляску, и улыбнулись им. Александр с удивлением посмотрел на Катю.