Сергей Катканов - Рыцари былого и грядущего. Том 3

Железные шеренги тамплиеров очаровали бы кого угодно, а благородное сердце императора, чуткое к проявлениям подлинного величия, тем более затрепетало при виде этих прекрасных воинов, так напоминавших ангельский легион. И вдруг эти воины, казалось, не способные склониться ни перед кем, одновременно, лязгнув железом, упали на колени перед императором. Со стороны тамплиеров это была очень большая жертва, но Анри объяснил своим людям, что принести её необходимо, на карте стояла судьба Ордена, а отстоять рыцарское достоинство они смогут позже, на поле боя. Сам командор, сделав два шага вперёд, так же рухнул на колени и склонив голову, обратился к императору на довольно чистом амхарэ:

— Мы умоляем ваше величество простить нашу дерзость. Только любовь ко Христу и желание служить великому императору побудили нас явиться ко двору без приглашения. Долгие годы мы безропотно следовали воле императора, не смея показаться ему на глаза. Но ныне сам Христос призвал нас к священной войне, которую ведёт ваше величество. Мы понимаем, что Божья воля не может быть известна нам так же хорошо, как и помазаннику Божьему, и если мы не достойны чести участвовать в священной войне, тогда мы достойны смерти за свою дерзость. Однако, умоляем ваше величество не утруждать своих палачей. Если над нашими головами прозвучит смертный приговор, то пусть его приведут в исполнение мусульмане на поле боя.

Император молчал очень долго. Тамплиеры не поднимались с колен. Амдэ — Цыйон принял решение сразу, речь командора храмовников так очаровала его, что он уже не видел тамплиеров нигде, иначе как на своей службе. И всё–таки он выдержал одну из самых длинных пауз в своей жизни, сохраняя совершенно непроницаемое выражение лица. Наконец он сказал: «Вы приняты на императорскую службу».

Султан Йифата Сабр ад-Дин получил от императора Амдэ — Цыйона письмо: «Верно ли то, что я слышал о тебе? Сжёг ли ты церкви Божии? Умертвил ли ты христиан, а оставшихся — увёл ли в плен? Разве ты не знаешь, что я заключил в тюрьму и сделал своим слугой твоего брата Хакк ад-Дина? И с тобой я так же поступлю, низложу тебя с престола твоего и погублю тебя. И если ты убил десять христиан, я убью у тебя тысячу, если ты убил сто, я убью у тебя десять тысяч».

Султан, не долго думая, послал императору ответ: «Я не приду к тебе и не стану пред тобой, а если ты придёшь ко мне — я не испугаюсь, ибо у меня войска больше, чем у тебя. И оно сражается на конях мечами, луками, копьями, железными палицами. Если хочешь — приходи ко мне, а если нет — я приду и буду воевать с тобой».

Обмен любезностями таким образом был завершён очень быстро, гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Сабр ад-Дин успел собрать огромную армию ещё когда притворялся верным подданным императора, тогда как Амдэ — Цыйон не успел провести полную мобилизацию. Кроме того, Сабр ад-Дину удалось привлечь на свою сторону султанат Хадья, таким образом объединённые исламские силы многократно превышали численность войска императора. Христианам оставалось уповать лишь на Господа Бога, на храбрость войск и на полководческий гений императора. В последнем сомневаться не приходилось, Амдэ — Цыйон был блестящим полководцем, его дар предвидения, нестандартность стратегических решений и невозмутимая решительность восхищали тамплиеров, так же кое–что понимавших в войне с мусульманами.

Молниеносным маршем выступил царь царей сначала против Амэно, правителя Хадьи и разгромил его в жаркой, но скоротечной схватке. Тамплиеры столь блестяще проявили себя в этом бою, что заслужили полное доверие императора, который теперь своими глазами увидел, как работают эти машины смерти. Войне было положено хорошее начало, и в своих дальнейших планах император отвёл тамплиерам ключевую роль.

Пленённого Амэно император заставил послать Сабр ад-Дину ложное известие о том, что будто бы он разгромил христиан, и у Амдэ — Цыйона нет больше армии. Как и надеялся император, Сабр ад-Дин, получив это известие, обрадовался и расслабился. Он разделил свои войска на три армии, каждую из которых разными путями послал на завоевание Эфиопии. Ведь продвигаться вглубь горной страны единой огромной армией было чрезвычайно трудно, к этому могла побудить только необходимость иметь над христианами большой численный перевес, но поскольку Сабр ад-Дин был теперь уверен, что императорской армии больше не существует, то он и разделил свои войска, не обманув ожиданий императора. Последнему теперь надо было по отдельности разбить три мусульманских армии, что не составляло труда, но вот в чём была проблема. Большая армия продвигается медленно, неприятель наверняка узнает об этом за несколько дней и возможно ещё успеет соединить свои силы. Итак, Амдэ — Цыйон решил послать вперёд стремительный, небольшой, но сильный отряд, который навяжет Сабр ад-Дину бой и сможет удержать его до подхода основных сил.

В отряд должны были входить только самые лучшие воины, иначе мусульмане раздавят их быстро, и вся операция потеряет смысл. Амдэ — Цыйон решил послать вперёд тамплиеров и «гиен императора», своих гвардейцев, закалённых в боях и не знающих страха. И тамплиеры, и «гиены» хорошо понимали, что они — смертники, продержаться до прихода основных сил можно было только отдав свои жизни.

Стремительный марш–бросок через горы довёл бы до полного изнемождения самых выносливых бойцов, но «гиены» и тамплиеры не имели времени на отдых, они должны были атаковать Сабр ад-Дина сразу же, не потеряв эффекта неожиданности. Конечно, для «гиен» скакать по горам было так же привычно, как для европейцев гулять по чистому полю, но даже «гиены» были измотаны необходимостью держать на марше высокую скорость, что же говорить про тамплиеров, имевших минимальный горный опыт?

Впрочем, храмовники обладали другим опытом — способностью исчерпывать свои все свои силы без остатка, полностью задействуя резервы организма. Храмовники вечно идут на смерть, для них каждый бой — последний, поэтому им чужда мысль о том, чтобы поберечь себя.

Даже в этой горячке они успели продумать оптимальную тактику нападения, решив атаковать огромное войско Сабр ад-Дина по очереди. Сначала прямо с гор в долину на мусульман бросились «гиены императора» — бешенные чернокожие воины со спутанными волосами. Все они были монахами, как и тамплиеры, но это было африканское монашество, и в бою они скорее напоминали воинов–берсеркеров — безумные глаза, пена на губах, полная нечувствительность к боли. Казалось, они уже перестали быть людьми и даже мёртвыми некоторое время ещё сражались.

Бешенный натиск «гиен» застал мусульман врасплох, они не могли оценить насколько значительные силы на них напали, да они и не поверили бы, что на них напала всего лишь тысяча эфиопских смертников. Огромное количество мусульман полегло прежде, чем они успели что–либо понять, но войско Сабр ад-Дина не дрогнуло и, вскоре выстроившись в боевые порядки, уже готово было дать организованный отпор. И тут они были атакованы прямо в тыл рыцарями Храма, которые тем временем успели спокойно спуститься с гор и теперь шли на мусульман цепью. Каждый взмах огромных двуручных мечей поражал не менее пяти врагов. Мусульмане, давно уже свившие гнездо на восточном побережье Африки, никогда не сталкивались с рыцарской манерой боя, и сейчас натиск тамплиеров привел их в еще больший ужас, чем бешенство «гиен».