Николай Кочин - Князь Святослав

Абсолютная тишина была ему ответом. Он оглянулся на мать, она лежала неподвижно. Он взял её за руку, рука была холодна. Он сел у её ног и заплакал. Потом вышел на крыльцо, собрал челядь и дружину и сказал:

- Великая княгиня Ольга скончалась. Об остальном я сам распоряжусь…

Женщины принялись громко рыдать и причитать.

Ольга не приказывала хоронить её по-язычески. По ней не справляли тризну. Её отпевал священник Григорий, который смолоду был при ней и в Киеве состарился. И похоронена она была недалеко от терема, в ограде церкви святого Ильи.

После этого Святослав отбыл в леса к кривичам, чтобы докончить постройку судов.

Только что прибыл князь к лодейщикам, как прискакал Асмуд и доложил, что народ в Киеве волнуется:

- На Подоле каждый день драки, поножовщина, да разбой. Галдят: осиротела земля. Князь чужие земли полюбил. Думают даже вече собирать.

- Я вот угомоню головорезов. А вече не надо, - сказал князь. - Шуму и мордобития будет много, а толку никакого. Лучше собрать Боярскую думу, и пригласить туда самых знатных старцев градских, часть отроков.

Так и сделали. Когда князь приехал в Киеве, гридница была уже полна бояр-дружинников, именитого купечества, отроков. И споры были в полном разгаре. Князь понял, что большинство недовольно его приготовлениями к новой войне. И все беспокоились, на кого же Святослав оставит княжество.

- Сидел бы дома, как Ольга сидела, - сказал боярин, а в это время холоп сгонял мух с его огненной лысины. - И нам дешевле и князю спокойнее. Нет, туда же…

- Тебе спокойнее, а не нам, - возразил купец с фиолетовым носом. - Куда я свои товары дену, если стану на печке лежать. И что ты, старичина, будешь делать, ежели я не свезу твои дани за море. Гноить добро в подвалах.

Боярин умолк и отвернулся.

- Ходят слухи, что князь радеет не о своей земле, а о чужой. Оставил там на Дунае воеводу Волка и свою девку грекиню, - забормотал боярин в другую сторону.

Много общих речей выслушал князь. Выслушал терпеливо, потом сказал:

- О русской земле я радею, и ради её затеял эту войну… и намерен перенести столицу Руси поближе к Царьграду. Мои походы на Волгу, на Дон, на Дунай были не зря. Надо ж когда-нибудь выходить к морю. Покорив Волжскую Болгарию, мы превратили её в союзницу Руси. Теперь можем беспрепятственно плавать по Волге. Усмиривши Хазарию, мы вышли к берегам Понта и основали там Тмутаракань. И наше желание перенести столицу Руси на берега Дуная вовсе не есть забвение родной земли. Придвинувши столицу ближе к Царьграду, мы можем и плавать по морям и торговать везде вольготно. Большому народу впору большие дела. Только неразумные домоседы могут роптать на меня и на мою дружину.

- Добро, - крикнул кто-то из купцов. - Уважительное слово. Мы имеем славные реки: Дон, Волгу, Донец, Днепр, а выход из них в море - не наш. Куда это дело годится? Мы заперты… как в сундуке.

- Заперты! Заперты! - послышалось со всех сторон. - Слепой дом. Ни выпрямиться, ни потянуться… Дурашная жисть.

- Бабий кут. Затина.

- Вот именно, - встрянул Святослав, - затина. Какой толк владеть большими землями и не иметь морей? Можно задохнуться.

- Можно задохнуться, - пронеслось как шум по гриднице. - Не слушай, князь, супротивников. Людям ленивым да боязливым никогда ни в чём не везёт.

- Вот видите, дружина идёт со мною, - сказал Святослав. - Я хочу спросить воинов киевских полков и их воеводу, поедут ли они со мной?

Киевский воевода - богатырь с отвислыми усами подумал, потом вымолвил:

- Что делать нам? Не обращаться же к наёмникам-печенегам за помощью, когда свои воины есть. Согласны, князь, мои полки идти с тобою за море. Вот только людишек родной земли негоже оставлять без призора. Ты уедешь, а киевляне останутся здесь без князя. Наследники ещё малы. Сам видишь.

- Что ж такого, что малы? - ответил Святослав. - При сыновьях останутся мудрые бояре-советники, да матери, а за врагами Руси я сам буду следить издалека. Наследники как раз подрастут, да и сейчас они в годках.

Закричали бояре:

- Позвать сюда молодых князей, полюбуемся на них.

Привели Ярополка с женой. Черноокая, чернокосая, чернобровая, налитая женской силой жена Ярополка держала мужа за руку, и видно было, что мальчик уже привык к своей «грекине», которая обучила его византийскому этикету, и не безуспешно. Ярополк выглядел не так мешковато, как раньше. Их поставили рядом впереди, а Олега с матерью сзади. Вид князей-мальчиков умилил собравшихся.

- Вот вам и князь, киевляне, - сказал Святослав, указывая на старшего сына. - Любите и жалуйте.

- Добро, добро! - произнесли бояре.

Грекиня, которая была взрослее мужа на пять лет и опытнее и выглядела ему старшей сестрой, совсем утеряла прежний постный вид монашки и выглядела теперь бодрой и игривой.

Она толкнула мужа в бок и тот по-ромейски поклонился. Бояре заулыбались:

- При такой хлёсткой бабе, гляди, и он вскоре в ум войдёт.

- А нам младшего, - сказали древлянские бояре. - Бабка Ольга Коростень пожгла, а внук будет его отстраивать и блюсти.

- Дело, дело! - порешили бояре, дружина и старцы градские.

Олег уткнулся в подол матери и ответил:

- Никуда я от матушки не пойду. Ну вас…

- А ты, сын, с матушкой и поедешь на чужую сторону. И ту сторону привыкнешь своей считать… Ты будешь там княжить.

- Эта невидаль, - ответил мальчик, - я лучше в прятки поиграю.

Все заулыбались. Святослав погладил его по волосам:

- Все как будто довольны.

- Ай нет, князь, - сказали новгородские бояре. - Вот поделили князей, а нас-то и забыли.

Создалось неловкое молчание. Никто первым не хотел вспоминать о Владимире, самом младшем сыне Святослава. Сыну холопки вроде княжить не пристало. Все глядели на Святослава, а он молчал. Знал он нрав новгородцев, - строптивых, разборчивых, сварливых, прогонявших своих князей-варягов за море, а сейчас управлявшихся посадником. Святослав не хотел им навязывать своего любимого сына. Взбунтуются да малолетка и утопят, али отравят.

Тогда Добрыня сказал:

- Есть ещё один наследник у великого князя, пресветлые бояре.

Он не назвал имя, но все насупились. Никто не выскочил первым со своим мнением. Так этим дело и кончилось. Князь распустил думу и уехал к кривичам. А через несколько дней заявился к нему в лес холоп от Малуши из Будутина, она просила Святослава немедленно приехать: прибыли послы из Новгорода, просят отпустить к ним Владимира на княжение. Святослав тут же прибыл в Будутино. Выслушал послов.

- Вот у Владимира есть мать, есть дядя… Пусть решат, я уезжаю за море… И на всё согласен.

Добрыня пояснил:

- Новгородское вече согласно принять Владимира… А уж мы за него постоим…

А мальчик Владимир в это время играл с собачонкой, ему не до престола.