Алексей Салмин - Буря на Волге

— Что за черт! Ведь осенью тянули тут, и ни единого задева не было. Как же под лед-то коряга попала? — в раздумье ворчал Трофим.— Ага, понятно. Эй, вы. Сюда! С пешнями, с лопатками! — крикнул он рыбакам.

Отмеряя шагами длину невода, он показал, где расчищать снег. Пятеро рыбаков принялись за расчистку снега,

— Хватит! — снова крикнул Трофим. — Вот он! Видали, ишь, как ловко подстроили... Аккурат на самой середине.

Сбежавшиеся рыбаки увидели вмороженный дубовый кол.

— Кто бы это мог сделать? — в недоумении развел руками Трофим. — Это мог сделать только тот, кто хорошо знает тони.

— А кто, кроме бывшего хозяина? — подсказал Трофиму подошедший Чилим.

— Да, ты, пожалуй, прав, что он нам по злости насолил.

Двое рыбаков выбили пешнями лед, вытащили кол, и невод дальше пошел легко.

— Ну, как теперь? — спросил Трофим.

— Идет! — кричали рыбаки, подтягивая к притонку.

— Рыба пошла!

— Грузи лучше, грузи! — подбадривал Трофим.

— Ого, здорово задели! — кричали рыбаки, хватая саки и вычерпывая из мотни рыбу на лед.

— Трофим! Беги скорее к Расщепину, пусть придет поучиться, как надо ловить рыбу, — шутили рыбаки, повеселев от хорошего улова.

— К Расщепину-то, положим, я не пойду, а в деревню-то все-таки идти придется, надо лошадей доставать да рыбу отправлять в город. Подвод пять, пожалуй, хватит? — спросил он рыбаков.

— Пудов сто будет, на пять возов, чай, уложим, — определили улов рыбаки.

Так началась весенняя путина подледного лова.

Чилим вернулся веселый и счастливый — артельное дело пошло хорошо.

— А мы с Сережкой все время с горы глядели, как вы рыбачите, — сказала Надя, встречая Чилима.

— А чего ты, рыбак, не пришел нам помогать? — подняв на руки малыша, спросил Чилим.

— У меня удочки нет. Ты, папка, удочку мне сделаешь?

— Еще какую, самую хорошую!

— А рыбачить вместе пойдем?

— Обязательно.

Надя сама сварила уху из судака, нажарила полную сковородку рыбы. Эта рыба всем им показалась особенно вкусной.

После сдачи большого количества рыбы в «Загот-сельдь» рыбаки артели повеселели и решили обзавестись снастями на весенний и летний лов. Однажды вечером, возвращаясь с тяги, Трофим сказал Чилиму:

— Вот чего, Василий, тебе надо бы съездить в город, получить на складе управления снасти. Получишь невод, сетей плавных и ставных подберешь десятка полтора-два, ты ведь знаешь, какие подобрать.

— Да уж сумею, не впервой мне заниматься сетями. А когда ехать?

— Надо торопиться, пока дорога не испортилась. Езжай завтра.

— Ладно, — сказал Чилим и подумал: «Кстати, и Надю с Сережкой отвезу».

Надя, прожив у Чилима больше месяца, решила вернуться в город, успокоить свою мамашу, да и Сережка одолел с вопросом: «Когда, мама, поедем в Казань?».

Утром следующего мартовского дня по натертой полозьями волжской дороге бойкой рысью бежал артельный Буланка, запряженный в розвальни, набитые душистым луговым сеном. В передке саней сидел Сережа, закутанный в ватник, повязанный материнским пуховым платком поверх шапочки. Он, как галчонок в гнезде, высовывал голову из ватника, поглядывал по сторонам то на обрыв горы с нависшими снежными увалами, то на широкое волжское полотно с торчащими из-под снега глыбами льда. Надя сидела рядом с Чилимом.

— Вот и опять пролетели наши счастливые денечки, — вздохнув, сказал он.

— Чего ты вздыхаешь? — спросила Надя, ласково взглянув в лицо Чилиму.

— Сама знаешь чего. Когда теперь встретимся?

— Как сады зацветут, я приеду. Да и сам заходи, когда в город поедешь.

— Твоя мать с тетей Дусей все время на меня косо глядят.

Так, разговаривая, добрались до города. На постоялом дворе Чилим распростился с Надей и Сережей, которые пошли домой, а сам он отправился разузнать о снастях.

— Ты что это, милая, заехала не знай куда, да и торчишь там, — укоризненно ворчала мать, встретив Надю.

— Все холодно было, куда бы я с ним поехала, — оправдывалась Надя.

— Ишь, какой большой вырос, постреленок, — потрепав по спине Сережу, проговорила Белицина.

С того дня в доме Белициных поселился новый квартирант. Он прыгал, скакал по просторным комнатам, всюду лазил, обо всем спрашивал. Евдокия Петровна все время ворчала:

— Вот нарыскала, теперь и нянчись...

Но сама Белицина относилась к Сереже более снисходительно:

— Посмотри, как он вырос из этой курточки, сходила бы новую купила, — говорила она Наде.

— Все купим, скоро я начну работать.

— То-то, чай, у нас денег нет, надо идти работать, — сердито возразила мать.

В управлении Чилиму выдали накладные на рыболовные снасти, на складе он все получил и, погрузив на сани, возвратился в деревню. Трофим еще на дороге встретил его и весело крикнул:

— Ну, как, Васек, все в порядке?

— Снастей хватит, дело только за рыбой, — ответил Чилим, соскакивая с саней.

Прибежавшие рыбаки помогли сгрузить все снасти в сарайчик на дворе у Трофима.

— Ну, валяй, отдыхай, а с завтрашнего дня начинай подготавливать плавные сети, всеми снастями начнем ловить, — сказал Чилиму Трофим.

Пока артель занималась подготовкой снастей и лодок, Волга очистилась ото льда. Рыбаки приступили к промыслу.

Начав так удачно подледный лов, после ледохода, рыбаки вскоре потерпели большую неудачу, Закинули невод на самую лучшую тоню и на этот раз зацепили рыбы порядочно; но когда подтянули к притонку, оказалось, что мотня невода разорвана.

— Как же так, черт побери, на ледовой тянули невод — стопудовый улов выдержал, а вот здесь пе задевали, да и невод шел плавно, а мотня расползлась в клочья! — кричал Трофим, разводя руками.

Когда начали пробовать дель оставшейся части мотни, она распалась от легкого прикосновения руки.

— Вот так нас и надо учить, чтобы ухо не вешали. Вперед будем умнее, надо охранять невод. Нам опять подсолили... сказал Трофим собравшимся на берегу рыбакам. — Значит, в нашей артели есть такие люди, которые нам чинят зло.

— А в чем дело? — спросил Коротков.

— Дело в том, что мы прозевали. Невод нам серной кислотой полили, — ответил Трофим. — Давайте его на сушку, да весь проверьте и приступайте чинить.

— Кто бы мог сделать? — спрашивали друг друга рыбаки.

— Конечно, не пойман — не вор. А кроме нашего бывшего хозяина сделать некому, — сказал Чилим.

— Да, ты, пожалуй, прав, — согласились рыбаки.

После этого случая рыбаки больше не стали оставлять невод без охраны.

Рыба в эту весну и летом шла хорошо. Рыбаки радовались, что все теперь у них есть: и плес свой, и снастей достаточно. Семья у каждого сыта. После спада весеннего паводка Чилим переключился на свой любимый лов плавными сетями. Тут тоже получалось неплохо, всегда привозил он сдавать много рыбы.