Серж Арденн - Черный граф

Уже пошли вторые сутки, после того, как Гаспар, привел шайку Кокоша в крошечную таверну «Над канавой», получившую своё странное название в честь узкого мелкого ручья, заключенного в каменный желоб, и выведенного за городские стены, где водоток впадал в небольшое болотце, образовавшееся на берегу реки Мэн. Здесь в маленьком грязном проулке, примыкавшем к улице Сен-Жак, в одном из номеров сего мерзкого притона, разбойники коротали время. Целый день все, за исключением Совара, торчали в тесной комнатушке, о которой за скромную плату договорились с хозяином заведения. В ожидании дела, каждый развлекался, как мог: Дидье и Картобра играли в кости, Тотти, без устали правил кинжал, а горбун мрачно наблюдал из кресла, что стояло в углу темной коморки, размышляя о безрадостном положении. Гаспару, в этот солнечный денек, быстрее обычного наскучило сие угрюмое общество, что побудило анжуйца выйти на улицу, глотнуть свежего воздуха и понежиться под ласковыми лучами небесного светила. Он нашел укромное местечко, неподалеку от трактирной двери, меж стеной, увитой плющем и громоздкой крестьянской телегой, где устроившись на низком деревянном выступе, снял свой башмак, с интересом разглядывая прохудившуюся подошву. Обувь имела весьма плачевный вид, что заставило Гаспара задуматься, долго ли ещё сей башмак, сможет ему послужить? Но вдруг, размышления анжуйца, внезапно прервал знакомый голос, раздавшийся где-то совсем близко.

– …мне надоело сидеть в этой дыре, и ждать черт знает чего! И мне не нравится этот негодяй Гаспар, который водит нас за нос! Я не могу дождаться, когда представится возможность выпустить ему кишки, а заодно и его дружкам!

Гаспар, несомненно, узнал хриплый бас Совара, и от сказанного у него перехватило дыхание.

– Ладно, не кипятись. Лучше скажи, что ты предлагаешь?

Ответил ему горбун, которого бывший солдат вызвал на улицу, для сокровенного разговора. Возле таверны было довольно шумно, что вынуждало головорезов говорить настолько громко, что анжуец, мог без труда расслышать каждое слово. Он пригнулся и прильнул к колесу повозки, за которой стояли оба разбойника, опасаясь даже шелохнуться.

– В отличие от всех вас, я времени зря не терял.

– Ты это о чем?

– Я обошел здешние трактиры, угостил нескольких простаков. Ты ведь знаешь, папаша Кокош, что ничего так не развязывает язык, как кружка доброго вина. И мне поведали, что здесь неподалеку, обитает один старикашка, ростовщик, сущая развалина. Его имя… Как же, дьявол…

Совар на мгновение умолк, очевидно, вспоминая имя ростовщика.

– Ах, да, Сардоно! Точно, ростовщик Сардоно. Так вот, сундуки этого Сардоно набиты золотыми монетами, как окорок фисташками!

Он с надеждой поглядел на горбуна.

– Значит, ты предлагаешь…?

– Да, что тут думать, дело верное!

– Тихо ты! Тихо!

Прервал его горбатый карлик, с опаской оглядевшись по сторонам.

– Так вот, старик обитает в тихом месте, со своим помощником, каким-то Варелем, так же человеком не молодым, и такой же конторской крысой, как и сам. И хотя возле него крутятся разные подозрительные людишки, всё одно, можно выбрать момент и кончить всё разом, за одну ночь.

Прищурив глаза, карлик потер мясистый кончик носа.

– А, что делать с Гаспаром?

– Что делать…прикончить подлеца и в канаву.

Прошипел Совар.

– Нет, не будем торопиться. Подождем, когда он пойдет на встречу со своим Тибо. Но за это время, ты должен отыскать нору этого ростовщика и всё там разнюхать, оглядеться на месте. Сейчас позавтракаем, а затем бери Дидье и отправляйтесь. Вернетесь, обсудим.

После завтрака, Гаспар объявил разбойникам, что вынужден отправиться на встречу с Тибо, с тем, чтобы разузнать, уехали ли люди, гостившие у ростовщика, которого Ловкач с Крюком выслеживают. Анжуец вышел из трактира, сделал крюк, убедившись, что за ним нет слежки, и спрятался неподалеку, так, чтобы иметь возможность наблюдать за выходом из таверны «Над канавой». Долго ждать не пришлось. В скором времени, из двери харчевни, вышли Совар и Дидье, отправившись вдоль канавы, в сторону госпиталя Сен-Жан. Гаспар не отставал, направившись следом, не выпуская из вида головорезов. Разбойники вошли в грязный узкий проулок, невдалеке от госпиталя, в конце которого стоял мрачный ветхий дом, выходивший глухой стеной, с единственным окном, в заброшенный сад, где паслись козы. Фасад же сей развалины, с громоздившейся у стены деревянной пристройкой, над которой виднелись три окна, на глухой пустырь, куда и упирался проулок. Приблизившись к дому, Совар огляделся.

– Это здесь.

– Ничего не скажешь, глухое местечко, то, что нужно.

ГЛАВА 37 (131) «Булочник Буринель»

ФРАНЦИЯ. ПРОВИНЦИЯ АНЖУ. ГОРОД АНЖЕР.

С самого утра, как и уговаривались, кардиналисты отправились на поиски. Граф де Вард вместе с де База, направились на улицу Сен-Ло, где располагалась аптека метра Клюшо. Сигиньяк пустился к госпиталю Сен-Жан, в надежде отыскать конторку ростовщика Сардоно, а де Ро укрылся у дома, где обитал граф де Ла Тур.

Обогнув фасад епископского дворца, де Вард и де База вышли на улицу Сен-Ло. По обе стороны улочки, тянулись фасады низких фахверковых домов, первые этажи которых, в большинстве сложенные из камня, занимали мастерские ремесленников, лавки и крошечные харчевни. Аптека, как выяснилось, единственная на Сен-Ло, оказалась заперта. С противоположной стороны улицы, как раз напротив аптеки, находилась лавка булочника, откуда, сквозь окна с раскрытыми ставнями, и распахнутые двери, доносилось жалкое подобие песни, звучание которой откровенно не радовало слух, и скорее могло отвадить, чем привлечь покупателей.

Де Вард и де База, убедившись в том, что встретиться с аптекарем не удастся, обратили внимание на вывеску с надписью «Булочная Буринеля», откуда проистекали прескверные переливы, несомненно, способные лишь угнетать живые существа, воспринимающие звук.

…Кабошёр 1ласкал пастушку, на тенистом берегу,

Без любви твоей подружка, я вскрыть череп не смогу…

Переглянувшись, граф и шевалье без слов поняли друг друга, устремившись к дверям лавчонки. Увидев двух дворян, почтивших его лавку утренним визитом, булочник заткнулся, будто подавившись ломтем ситного каравая. Деятельный Гийом, заметив замешательство метра Буринеля, решил немедля перейти к делу.

– Милейший, простите за назойливость, я, как и мой приятель, приезжие, и именно по этой простой причине, меж нами разгорелся спор. Потрудитесь рассудить нас. На кону стоит пять су, их получит тот, кто окажется прав. Но так же, ещё пять су, получит тот, кто сумеет подтвердить, либо опровергнуть наши, столь разнящиеся, убеждения.

Булочник, разинув рот, глуповатым взглядом смерил необычных посетителей. После чего, собравшись с мыслями, громко сглотнув, произнес.