Серж Арденн - Черный граф

– Я вижу господа не здешние? Ну, не из Анжу?

– Вы невероятно проницательны, друг мой. Мы прибыли из Парижа.

Обтерев рукавом перепачканное мукой лицо, пекарь вновь, рассеянным взглядом, окинул дворян.

– А-а-а! Париж, я знаю! Ну, а то, как же! Слышал.

Он задумался, отложив в сторону бесформенную груду, замешанного, сдобного теста, взмыв глазами к потолку.

– Только вот, что-то не припомню, это в Берри или в Пуату?

Кардиналисты вновь переглянулись.

– Вот и прекрасно, так вот, мы прибыли именно оттуда.

Булочник с широкой искренней улыбкой кивнул.

– Ага. А чего господам угодно?

Покосившись на невозмутимого и молчаливого графа, с иронией взиравшего на булочника, Гийом начал сначала.

– Метр Буринель, я и мой друг, заключили пари. Это понятно?

– Ну, ещё бы!

Ухмыльнулся булочник.

– Прекрасно. Нам хотелось бы выяснить: правда ли, что в небольших городах, например, таких как Анжер, все горожане знакомы друг с другом? Тот, кто из нас окажется не прав, платит победителю пять су. Но это не все. Проигравший так же платит пять су, тому, кто разрешит наш спор.

Дворяне с надеждой уставились на булочника. Тот, задумавшись, ответил.

– Нет, я таки вспомнил, Париж это в Лимузене.

Гийом изменился в лице.

– Да черт с ним, с Парижем! Вы можете разрешить наш спор, и получить за это пять су?! Целых пять су!

– Отчего вы так кричите месье? Я всё понимаю. Всё сделаю, что прикажите. Только вот я не пойму, кто должен получить пять су?

– Вы, черт возьми, вы получите пять су, если разрешите наш спор!

– Я?! О, месье, за пять су я готов разрешить любой спор. За пять су я готов даже примирить проклятых еретиков с империей. Только вот я не пойму в чем заключается ваш спор?

Побагровевший де База, взревел как раненный зверь.

– Я вам, дьявол вас разорви, в который раз…!

Де Вард, осторожно взяв под руку взбешенного шевалье, отстранил его от прилавка. Растерявшийся же булочник, хлопая глазами, путаясь в догадках, с изумлением глазел на столь горячего месье. Граф шепнул на ухо Гийому, стараясь успокоить.

– Поверьте, шевалье, хитрость здесь излишня.

Затем он обернулся к ремесленнику и тихо, но подчеркнуто внятно, задал вопрос.

– Скажите, любезный, вы хотите прямо сейчас, не сходя с этого места, заработать, десять су?

– Ну, разумеется месье! Десять су, это больше чем половина моего дневного заработка.

– Тогда ответьте всего на один вопрос.

– С превеликим удовольствием. За десять су, я отвечу на сто вопросов!

Простодушно улыбнулся булочник, наконец, догадавшись, чего от него хотят.

– Прекрасно. Скажите, знакомы ли вы с хозяином вон той аптеки?

Он указал пальцем на дверь, где красовалась вывеска – «Аптека Клюшо», которую они имели возможность наблюдать сквозь распахнутые окна.

– Ах, аптеки! Ну, а то, как же? Как же я, позвольте осведомиться, могу не знать метра Клюшо? Вот только он редко заходил ко мне в лавку…

Он, нагнувшись над прилавком, с тем чтобы приблизиться к дворянам, доверительно прошептал.

– …его от хлеба запирало, поэтому он предпочитал свои похлебки.

– Замечательно.

Строго прервал ремесленника де Вард.

– Всё это очень интересно, именно поэтому вы должны нам помочь встретиться с этим господином…Клюшо.

Поспешил добавить граф.

– Как встретиться?

Задумчиво повторил булочник.

– Как же вы встретитесь, когда господин Клюшо пропал?

– Что значит пропал?!

– Я не знаю, что это значит. Пропал и всё.

– И куда же, позвольте полюбопытствовать, он пропал?

Буринель рассмеялся.

– А откуда же мне знать?

Уняв веселость, он вновь склонился над прилавком, и, понизив голос, произнес.

– А вот когда его схватили эти люди, я видел.

– Какие люди?

– Почем мне знать какие? Трое молодцов, в черных плащах, при шпагах схватили его под руки, затолкали в экипаж, и увезли.

Дворяне переглянулись.

– Это было, когда же? Да, в день Рождества Девы Марии, как сейчас помню! Клюшо, как обычно, после обеда, вышел погреться на солнышке, возле своей аптеки. Вон на той лавке.

Он указал белым от муки пальцем на лавку, возле аптечной двери.

– И тут подъехала карета. Всё произошло так быстро, что бедняга Клюшо, даже не успел прихватить свою трость!

Булочник испуганно, с широко раскрытыми глазами, уставился в окно на лавку, будто желая во всех мелочах, припомнить тот жуткий день.

– Да, так и есть, даже не успел прихватить трость…

Прошептал он.

– Какую ещё к дьяволу трость?!

Ремесленник взглянул на шевалье так, будто он только сейчас вспомнил о его существовании.

– Какую трость? Известно какую! Прекрасную камышовую трость с костяным набалдашником, с которой метр Клюшо никогда не расставался.

– А на кой черт ему была нужна эта трость?!

Услышав вопрос Гийома, пекарь так искренне и громко расхохотался, что в очередной раз поверг в изумление дворян.

– Да от того, месье, что метр Клюшо был хромым!

Булочник так откровенно хохотал, держась за живот, что даже заставил улыбнуться де Варда. Этот ответ, поставил в тупик шевалье, растерянно переспросившего.

– Простите, кто вы говорите, был хромым?

– Известно кто, аптекарь Клюшо!

– Погодите, вы утверждаете, что метр Клюшо, аптекарь, был хромым!

У Буринеля от смеха выступили слезы.

– Никогда не приходилось видеть таких недотеп! Ну, конечно же, хромым!

Озадаченный де База помрачнел. Ему вспомнились новые скрипучие башмаки, недавнего гостя, который назвался метром Клюшо, и не имел даже намека на хормату. Он достал из кармана десять су, и положил их на прилавок. Лавочник запнулся, сосредоточено глядя на стопку монет.

– Это мне?

Гийом схватив под руку де Варда, подтолкнул его к выходу.

– Приятно было иметь с вами дело!

Бросил шевалье на прощанье, прежде чем дворяне исчезли за дверью. Булочник, зачарованно глядя на деньги, почесал затылок.

– Странные господа, сорят деньгами, почем зря.

Он задумчиво посмотрел на расплывшееся по столу тесто.

– Нет-нет, я кажется, вспомнил. Да нет же, черт заберай, точно вспомнил – Париж, это где-то в Ангумуа!

Оказавшись на улице, граф обратился к де База.

– Шевалье, что к дьяволу происходит?! И отчего вы как ошпаренный выскочили из лавки?!

– Могу сказать лишь одно: с этим болваном более говорить не о чем, он ничего не знает. Но кое, что любопытное, всё же сболтнул.

Во взгляде де Варда проступило нетерпение.

– Тот, кто приходил в «Королевскую лилию», с тем, чтобы сообщить нам условия людей Черного графа и назвался аптекарем Клюшо, не был хромым?!

– Значит, тот, кто явился к вам в гостиницу не метр Клюшо, а человек всего лишь воспользовавшийся его именем.

– Да, вы, безусловно, правы. Но тогда получается что, тот, кто назвался именем несчастного аптекаря, был не невинным посланцем разбойников, он действовал с ними заодно.