Иван Фирсов - Головнин. Дважды плененный
- Название:Головнин. Дважды плененный
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT»
- Год:2002
- Город:Москва
- ISBN:ISBN 5-17-011659-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иван Фирсов - Головнин. Дважды плененный краткое содержание
Один из наиболее прославленных российских мореплавателей Василий Головнин прошел путь от кадета Морского корпуса до вице-адмирала, директора департамента кораблестроения…
Прославленному российскому мореплавателю В.М.Головнину (1776-1831) посвящен новый роман известного писателя-историка И.Фирсова.
Головнин. Дважды плененный - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
То и дело кидал взгляд на лежащую рядом карту Великого океана, прикидывая маршруты и расстояния. Исписал не один десяток листов. Обдумывая каждое слово, излагает в новых строках свое восприятие о Камчатке, прозорливо смотрит в будущее. «Надобно, однако ж, заметить, что страна сия имеет свои достоинства и весьма важные, из которых, если было бы надлежащее употребление, то она могла бы дать правительству доход и доставить другие еще немаловажные выгоды. Я не брежу здесь о земледелии, заводах и фабриках, но говорю о торговле, которую производить Камчатка имеет свои способы с превеликою выгодою… Главная причина оной была выгода, долженствовавшая произойти от прекрасной Авачинской губы с ее селениями для приходящих судов, или, короче сказать, выгода порта, но об этом надлежало помышлять тогда, когда бы восстановилась торговля в Камчатке с соседственными ей землями».
Ранней весной в Петропавловск пришла долгожданная почта из Петербурга. Не без некоторого волнения вскрывал командир «Дианы» казенный пакет.
Первые два листа были похожи друг на друга по форме. Головнин осклабился, протянул один из них Рикорду:
— Держи, Петр Иваныч, нам с тобой еще по кавалерии государь пожаловал.
Указ действительно был именной, за подписью Александра I.
— В вознаграждении усердной службы вашей, — вполголоса читал Рикорд, — и в особенности ревностного содействия оказанного вами начальнику шлюпа «Диана», пожаловали мы вас кавалером ордена нашего Святого Равноапостольного Владимира 4 степени.
Пока Рикорд читал, Головнин пробежал глазами еще один документ, поворошил пустой конверт.
— Министр нас хвалит за плавание к Ситхе и, слава Богу, велел наконец-то описать нам Южные Курилы и Шантарские острова. — Головнин с досадой повертел в руках пустой конверт. — Министр помятует о бумагах Адмиралтейского департамента на сей счет, но, видимо, их писари вовремя не отослали.
— Без них не обойтись?
— Обойдемся, — коротко ответил Головнин и пояснил. — Ежели нам бумаги здесь ждать, значит, до осени, идти в Охотск, три месяца за борт выкинуты. Потому кампания попусту прожита.
Не откладывая, вечером капитан и его помощник набросали план предстоящей кампании.
— Начнем от пролива Надежды, где кончил Крузенштерн плавание, — чертил схему плавания Головнин, — продолжим к югу до Матсмая, оттуда на север вдоль Сахалина к Татарии и Шантарским островам…
Командир не ошибся в главных задачах. Детали были изложены в инструкции, которую составлял Сарычев, но ленивые чиновники не спешили ее отправлять. А жаль. Среди других наставлений в ней говорилось Головнину о тех затруднениях, которые будет иметь при описи Курильских островов: «При сем старайтесь как можно избегать всякого сообщения с японцами, в случае превосходства сил их, дабы они не отомстили вам за то, что учинила на северной части. Ессо посланная камергером Резановым экспедиция под начальством лейтенанта Хвостова. Равномерно с жителями природными, называемыми айны, обходитесь вы, как можно дружественнее, как на острове Ессо, так и на Итурупе, Кунашире и Чикотане. Но и на сих островах надобно брать все меры предосторожности от нападения, ибо сии острова состоят под властью японцев». Поспей ко времени добрый совет вице-адмирала Гаврилы Сарычева на Камчатку, возможно, жизнь командира «Дианы» не подверглась бы многим испытаниям…
Два года в западне
Каждому народу присущи свои обычаи, традиции, нравы, что вполне естественно. Составляющие этих категорий зарождаются исподволь, веками обретают силу непреложных истин, утверждаются в качестве само собой разумеющихся постулатов. Среди нравственных понятий выделяется, пожалуй, одно, присущее всем народам, за редким исключением, чувство любви к родной земле.
В нелегкую пору петровского времени под Нарвой попал в плен к шведам воевода князь Яков Долгорукий. Десять лет скитался он по каталажкам и тяжким работам с соотечественниками. На одиннадцатый год счастье ему улыбнулось. Улучив момент, подговорил полсотни товарищей, захватили шведский бриг и привели его в Ревель.
Царь одарил бывших пленников, а Яков Долгорукий сделался его приближенным…
В екатерининские времена из шведского плена на утлой лодке бежали четыре матроса. После долгих скитаний по морю попали они на русскую эскадру контр-адмирала Алексея Спиридова.
Всех, кто встречался с ними, поражало спокойствие и благодушие после всего пережитого. Спиридов прежде всего приказал их накормить, переодеть. После того как они отдохнули, Спиридов велел их привести.
— Что ж, братцы, как у шведа в плену, сладко ли? — спросил он.
Матросы загалдели.
— Харчи, конечно, не наши, ваше высокоблагородие, но жить можно, — нашелся канонир Вахрушев.
Его перебил Ермолин:»
— Отколь сытому нам быть, ваше высокоблагородие. Шведы почитай сами животы подбирают.
— Ну, а батогов отведали? — опять спросил адмирал.
— Не так что б шибко, но по харе смазывали, кулачным боем не брезговали, — бойко ответил Ермолин, — однако нам привычно, ваше благородие.
Спиридов про себя усмехнулся: «Лихие матросы».
— Стало быть, житье-бытье в плену сносное, — с лукавинкой спросил он, — зачем же на рожон полезли, могли бы и в море сгинуть?
Опять наперебой заговорили матросы:
— Инде можно по-другому, ваше высокоблагородие, Россея-то от ворогов отбивается. Сплошь и турок, и швед наседают со всех краев. Чай наша присяга известна — Царю, Вере, Отечеству — по смерть верны будем. Мочи нет, опостылело все там у шведов.
Спиридов улыбнулся, выдал всем по серебряному рублю…
У другого народа, соседа России на Великом океане, правители установили иные законы. Страшились проникновения в Японию чуждой религии, непонятных устоев жизни. Поэтому японские правители, бакуфы, считали всех своих соотечественников, покинувших Японию и общавшихся с другими народами, причастными к неприятелям. Указом императора жителям под страхом смертной казни запрещалось покидать японские острова. Но японцы жили на островах, окруженные океаном. Море кормило их. Добывать пищу японцы уходили в океан, а водная стихия не подвластна людским устоям. Ураганы и штормы держали в своих смертельных объятиях моряков. Кто-то навсегда оставался в его пучинах, кому-то везло больше.
Пять лет назад Резанов привез в Нагасаки четырех японцев, спасшихся при кораблекрушении. Десять лет они находили приют в России, а когда вернулись на родину, их взяли под стражу. Лишили не только свободы, но и возможности общаться с родными…
Больше того, японцы, без всякого повода, объявили Резанову о «запрещении русским приближаться к японским берегам, и даже людей их, буде принесены будут к нашим пределам, запретили они перевозить на наших кораблях, а предложили присылать их, если хотим, посредством голландцев».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: