Тоне Светина - Волчата

Он вспомнил Босу, ее красивое лицо с удивленными глазами. «Сдержит ли она свое обещание, приедет ли летом? А может, она уже и позабыла обо мне, живя в городе? Сейчас, наверное, она ходит в школу?..»

Интересно, как поведет себя Михайло, когда узнает, что он сбежал из детдома? А что, если Михайло не захочет взять над ним опекунство? Тогда снова за ним придут из детского дома?..

К утру Душко добрался до хижины Михайло. Серый узнал его, весело залаял, завилял хвостом. Душко постучался.

— Кто там? — послышался знакомый голос лесника.

— Это я, Душко.

— Ты откуда? Каким ветром тебя сюда занесло? — удивился старик. Он лежал и читал какую-то толстую книгу.

— Я из детского дома убежал…

— Правда? А почему?

— Этот детдом не для меня. Там плохо со мной обошлись, обвинили в воровстве…

— Тебе, Душко, надо вернуться. Потихоньку привыкнешь. Пойдешь в школу. Это только первая трудность…

— Я ни за что туда не вернусь!

— Не дури. Все равно за тобой придут и заберут…

— Теперь они меня не найдут. Я, как и ты, один на Козаре жить буду.

Лесник встал, отложил книгу в сторону и с сочувствием посмотрел на паренька.

Душко подробно рассказал ему о том, что случилось в детдоме, и жалобно попросил:

— Дедушка, возьми меня к себе! Усынови, и тогда меня ни в какой детдом не возьмут.

Глядя на слезы, стоявшие в глазах парнишки, старик потеплел. Он ведь был одинок, как и Душко. В ту страшную зиму, когда не было ни врачей, ни лекарств, умерли от болезни и его сын, и дочка, а чуть позже он и жену потерял…

— Ты подумай, Душко, что ты будешь делать здесь, в лесу, без сверстников, без школы. Мне и самому все тяжелее и тяжелее жить здесь.

Парнишка прижался к старику, взял его за руку:

— Дедушка, ты будешь мне как отец, как мать… Ты всегда был с нами.

У Михайло на глаза навернулись слезы, он вспомнил, сколько было пережито за все это трудное время.

— Ну-ка, Душко, пойди приведи собаку, а то слышь как надрывается, — сказал он, чтобы скрыть свои чувства от него.

Душко отвязал собаку и пустил в дом. Серый, дрожа от радости, прыгал то на старика, то на Душко, словно желая их объединить. Лизал им руки и лица, лаял, вилял хвостом.

— Дедушка, слышишь, возьми меня к себе! — снова попросил Душко.

— Конечно, Душко, я возьму тебя, если ты так этого хочешь, — согласился наконец старик.

Душко бросился ему на шею, как бросился бы к отцу, вернувшемуся с фронта, и к матери, оправившейся после тяжелой болезни. Он обнял старика и крепко прижался к нему, Михайло ласково гладил его по голове. Рядом повизгивал от радости Серый, словно понимая, в чем тут дело.

Душко был счастлив. Он уже не выглядел таким потерянным, печальным и одиноким. Теперь у него снова был отец, пусть не родной, но — отец!..

Два дня Душко пробыл в доме лесника вдвоем с собакой. Михайло отправился в город, чтобы переговорить с местным начальством насчет усыновления внука своего погибшего боевого товарища. Старик всем сердцем полюбил доброго ласкового паренька. Да разве только его одного! Он любил и жалел всех ребят, что жили на Козаре, всех сирот, ради спасения которых не щадил своих сил, защищая родной край от фашистских палачей.

В городе очень удивились, узнав, с какой просьбой пришел лесник. В комитете, занимавшемся делами сирот, решили, что чудит старик, и отказали. Михайло страшно рассердился, послал всех к чертям и решил обратиться за помощью к знакомым партизанским командирам, вместе с которыми воевал все эти годы. Они поддержали старика:

— Дорогой Михайло, одобряем твое решение. Бери себе в сыновья Душко Гаича, сделай из него настоящего человека, и пусть он будет похож на тебя. А учить тебя, Михайло, не надо. Ты сам хорошо знаешь, как надо воспитывать парня, знаешь, за что мы боролись и за что будем бороться.

Старик вернулся в родные горы по-настоящему счастливым. Встретивший его Душко с нетерпением спросил:

— Ну как, дедушка, мои дела?

— Все в порядке, сынок. Теперь черным по белому в документе записано, что ты мой сын. Самые главные трудности уже позади.

С рассветом старик и Душко отправились на вершину горы. Впереди весело бежал Серый. Пес то убегал далеко вперед, то возвращался назад, словно боялся потерять хозяев.

Вставало солнце, окрашивая облака в розовый цвет. Шли молча. Старик остановился, обнял мальчика и заговорил о родной Козаре, многие тайны которой он познал за свою долгую жизнь.

Вечером, сидя у огня, Михайло и Душко строили планы на будущее. Летом они решили жить в горах, на зиму спускаться в село.

Еще в городе Михайло зашел в магазин и накупил разных книг, по которым Душко мог учиться познавать мир. «Может, и меня, старика, Душко чему-нибудь да научит», — думал он теперь.

Солнце уже вышло из-за вершины горы и теперь словно наблюдало за ними. Отсюда старику и юноше была хорошо видна горная цепь, тянувшаяся до самого Грмеча. Невольно вспомнили они о Сутьеске и Зеленгоре, о других славных местах, где мужественно и стойко партизаны сражались против фашистов и усташей. Подумали они и о Неретве, и Дрваре, где фашистский десант тщетно пытался уничтожить Верховный штаб партизанского движения во главе с Тито…

Какая-то неведомая сила наполняла грудь Душко, когда добрый старик рассказывал ему о тяжелых боях, о людях, веривших в возможность построения нового мира.

Юноша внимал каждому слову Михайло, глядя на вереницу белых облаков, быстро плывущих по лазурному небу над горами, простирающимися до самого горизонта.

— Худшее, Душко, уже позади, — задумчиво произнес старик. — Скоро наступит другое, хорошее время, вот увидишь…

— Конечно, так все и будет, как ты сказал, — согласился Душко и с гордостью посмотрел на лесника.

Старик широко улыбнулся. Рассмеялся и мальчик. Потом вдруг стал серьезным и спросил:

— Дедушка, раз война закончилась, значит, для всех наступил мир?..

Гайдуками во времена турецкого ига называли людей, которые, не желая подчиниться поработителям, уходили в леса и горы, чтобы мстить захватчикам. — Прим. ред.

Унизительное прозвище, которым католики-хорваты называли православных сербов. — Прим. ред.

Солдаты, мобилизованные в армию «Независимого государства Хорватия». — Прим. ред.