Николай Шмелев - В бой на штурмовиках

— Озеров, вам взлет, — по радио дал команду Шевригин.

Четыре «ила» ушли в воздух. Под крылом русло Дуная. Самолеты взяли курс на Будапешт. Обогнув его справа, летчики по Дунаю дошли до Естергома. Занимался рассвет, и очертания городских зданий хорошо были видны с высоты.

— Слева цель! — оповестил Озеров летчиков.

Внизу по склону небольшого холма по проселочной дороге ползли фашистские танки. Между ними тягачи с пушками, на прицепе различимы фигурки солдат. Видно, что дорога плохая и танки еле движутся.

— В атаку!..

С пологого пикирования штурмовики выпустили эрэсы, ударили из пушек и пулеметов. Один, второй, третий заход. Горят танки, автомашины, валятся убитые гитлеровцы.

— Работу закончить! Домой! — приказал ведущий.

Один за другим штурмовики пристроились к Озерову и легли на обратный курс.

Когда приземлились, к Озерову подошел комэск Крайнов, прилетевший с задания. Он был взволнован.

— Понимаешь, — сказал он, — немцы, кажется, применили новую тактику. И это им удалось. Сейчас сбили Поливалова. Сам видел. Фашистский танк продвигался вверх по горе. Встал, прицелился. Выстрел. И на моих глазах самолет Поливалова развалился и упал. Расстрелял с применением своего прицела, — заключил Алексей.

— На равнине этого могло и не быть, а в горах, хотя и небольших, вполне возможно, — поддержал его Озеров.

— Надо придумать противодействие, — предложил Крайнов.

— Оно уже есть, — ответил Озеров. — Маневр!.. Да, да… маневр по высоте и направлению. И тогда через смотровую щель из танка самолет в прицел не поймаешь.

— И верно, — согласился комэск, — надо сейчас же проинструктировать летчиков. И Крайнов направился к своему самолету…

Снова задача, снова вылет и встреча с врагом. До обеда Озеров и Крайнов по четыре раза водили свои группы в район Естергома. Напряжение полетов было максимальным.

На пятый боевой вылет Озеров в состав шестерки включил командира звена лейтенанта Ефремова и его ведомого младшего лейтенанта Попова.

«Ильюшины» обошли Будапешт и взяли курс на Естергом. Истребители прикрытия вились вокруг штурмовиков.

— Разомкнуться! — приказал Озеров. — Впереди слева цель!

Самолеты начали вытягиваться в правый пеленг. Дистанция между ними увеличивалась. «Илы» маневрировали по высоте и направлению. Черные шапки разрывов вспухали слева и справа, почти сливаясь в сплошную завесу.

— В атаку! — приказал ведущий.

Грозные «илы», ощетинившись огнем пушек, пулеметов, реактивных снарядов, пикировали один за другим на цель. Танки поползли на холмы. Автомашины, цистерны остановились на дороге. От них в разные стороны разбегались фашистские солдаты.

Анатолий Попов нажал на гашетки пушек и пулеметов с такой силой, словно он хотел этим удвоить их скорострельность.

Из второго захода все штурмовики вышли в полном составе, искусно делая противозенитный маневр.

— Касатики, — кричал по радио Озеров, — еще раз в атаку!

И снова, пробиваясь к цели, самолеты атаковали танки, автомашины, цистерны и живую силу противника. В это время в самолет Анатолия Попова попал зенитный снаряд, пробил броню и разорвался в моторе. Черный дым шлейфом потянулся за самолетом. Машина клюнула носом и вошла в пикирование. У самой земли Анатолий выхватил самолет из пикирования. Лобовое стекло залило маслом. Копоть и гарь заполнили кабину. Летчик еле просматривал местность. Самолет фюзеляжем коснулся бугра. И тут же левая плоскость концом зацепилась за толстое дерево. Машину резко рвануло влево. Анатолия с огромной силой кинуло вправо и он ударился головой о стык фонаря с бронестеклом. От сильного удара летчик потерял сознание. Вспыхнул мотор, а затем и весь самолет. Сильные ожоги привели Анатолия в сознание. Летчики в наушниках услышали только одно его последнее слово: «Горю!»

— Сбор!.. Атаку закончить! — приказал Озеров и пошел на «змейку».

Самолет Попова был объят пламенем. Взорвались бензобаки, земля вокруг была залита горючим. Пламя пожирало самолет…

Штурмовики на бреющем полете вышли на аэродром посадки. Все были потрясены гибелью боевого товарища.

…Мастер по вооружению сержант Высоцкий стоял около капонира, ожидая самолет командира. Ил-2 плавно катился к стоянке. Высоцкий внимательно осматривал приближающийся самолет. И вдруг он заметил под левым крылом на крайней створке бомболюка торчащий предмет.

«Неужели противотанковая авиабомба?» — мелькнула у него догадка.

Почувствовав недоброе, Высоцкий рванулся навстречу самолету. Его опасение оправдалось: на створке бомболюка висела противотанковая авиабомба — ПТАБ. Сержант кинулся под крыло, одной рукой схватился за стойку левого колеса, а другой снял со створок бомбу и сунул ее за пазуху. Затем выскочил из-под крыла и побежал в сторону от самолетов. Очутившись в безопасном месте, Дмитрий достал ПТАБ, осмотрел. Предохранительной ветрянки не было. Сорвись бомба со створки, и гибель Озерова и Сучкова вместе с самолетом была бы неминуема. Сержант отнес бомбу еще дальше и бросил в воронку. И тут же последовал взрыв. Дмитрий сел на бугорок, закурил. Успокоившись, он пошел к стоянке самолетов. Заметив его, Озеров крикнул:

— Сержант Высоцкий, ко мне!

Дмитрий подбежал.

— Ты зачем под плоскость на рулении сунулся? Жить надоело? Чуть притормози я одно колесо — и ты готов! Что за шутки?

— Товарищ командир… ПТАБ!

— Откуда? — оборвал его Озеров.

— Бомба висела на створке… без ветрянки, — задыхаясь, ответил сержант.

Евгений сразу представил себе, что могло произойти с ними и с самолетом… Случай, конечно, из ряда вон, но поскольку все кончилось благополучно, Озеров ограничился разбором происшедшего со всем летным и техническим составом. Были сделаны выводы и приняты меры, чтобы подобного не повторилось.

Через несколько дней подполковник Шевригин вызвал Озерова и сказал:

— Наш участок боевых действий меняется. Приказано сосредоточить удары по противнику в районе города Секешфехервар. Гитлеровцы решили овладеть этим городом и развивать наступление на Будапешт. Цель у них старая — деблокировать окруженную будапештскую группировку.

— Все понял, — ответил Озеров, — будем действовать как приказано.

— На этом участке гитлеровцы, вероятно, нанесут главный удар, — добавил командир полка.

707-й авиаполк перебазировался на аэродром Секешфехервар, чтобы быть ближе к линии фронта.

7 января утром противник после артиллерийской подготовки возобновил атаки.

Погода в дни наступления фашистов была неустойчивой: то облачность до земли, то ясно» Приходилось ловить каждую подходящую минуту для вылета. А враг рвался к городу. Наши части были оттеснены к северной и западной его окраинам. На аэродроме уже слышали разрывы снарядов и мин. Утром была поставлена боевая задача — нанести удар по танковой колонне, а по-садку произвести на аэродроме Мадоча.