Адам Туз - Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики

Все эти подводные рифы промышленной политики осенью 1942 г. едва не привели к крушению всей «системы Шпеера». Данная проблема имела такое значение, что она была рассмотрена на продолжительной встрече с Гитлером п августа 1942 г. Помимо Шпеера, на встрече присутствовали Ганс Керль (РМЭ), Заукель как уполномоченный по рабочей силе, Плейгер как представитель угольной отрасли и тройка лидеров сталеплавильной промышленности: Рехлинг, Роланд и Альфред Крупп, наследник короны Круппов. Поначалу Плейгер стоял на своем, заявляя о невозможности изыскать необходимые количества кокса. Как мы уже видели, угля крайне не хватало по всему Рейху и подвластных ему территориях. Плейгер пытался увеличить добычу на ветшающих немецких шахтах. Производительность в Бельгии и Северной Франции быстро снижалась. Норвегия и Швеция крайне нуждались в пополнении запасов угля – иначе им было не избежать катастрофы в грядущие зимние месяцы. Вдобавок к этому Плейгер еще должен был учитывать германские электростанции и химические заводы Крауха. Моральное состояние гражданского населения и без того было подорвано нехваткой угля для домашних очагов. Указание Шпеера на то, что в Великобритании введено еще более строгое нормирование угля, чем в Германии, было немедленно опровергнуто статистиками RVK. Плейгер не видел возможности удовлетворить требования стальной отрасли, если только Заукель не доставит ему десятки тысяч опытных шахтеров с Украины и из Польши. В этот момент Заукель заверил Гитлера в том, что ничто не помешает ему найти ту рабочую силу, которая нужна Плейгеру. Гитлер поддержал его. «Если этот вопрос невозможно решить на добровольной основе, то он согласится на любые принудительные меры, и это относится не только к востоку, но и к западным оккупированным территориям» [1800] Bolcke, Deutschlands Rustling , 171. . Однако это не успокоило Плейгера, которому уже приходилось иметь дело с голодными и деморализованными работниками с востока. Как мы уже видели, производительность в шахтах падала с самого начала войны и недоедающие остарбайтеры не могли заменить отборную немецкую рабочую силу.

Однако в этот момент Гитлер неожиданно прекратил дискуссию, заявив: «Герр Плейгер, если из-за нехватки коксующегося угля планы по увеличению производства в стальной отрасли останутся невыполненными, то война будет проиграна». Как мы уже видели, Гитлер не питал иллюзий в отношении того, насколько узким было для Германии окно стратегических возможностей, но он почти никогда не отзывался о бедственном положении Германии с такой безжалостной ясностью. После напряженной паузы Плейгеру не осталось ничего, кроме ответа: «Мой фюрер, я сделаю все, что в силах человеческих, чтобы решить эту задачу» [1801] Kehrl, Krisenmanager , 278. . Железная решимость национал-социалистического руководства должна была восторжествовать над природой, не оделившей Европу достаточными запасами угля. Мы уже видели, как жестокие следствия, вытекающие из этого императива, были предъявлены Плейгером и Леем прочим представителям содружества углепромышленников на встрече в эссенском «Кайзерхофе» в октябре 1942 г. (участники встречи были изрядно навеселе). При необходимости из иностранных работников следовало выжимать все соки, не считаясь с их смертью от непосильного труда. Как выразился Лей, «После нас ничего не останется, со всем будет покончено <���…> Германия погибнет. Всех убьют, сожгут и уничтожат» [1802] Abelshauser, in Gall (ed.), Krupp , 412. . Тем не менее в августе 1942 г. в более спокойной обстановке ставки фюрера Плейгер требовал, чтобы его «глубокие сомнения» в осуществимости стального плана были занесены в протокол [1803] Согласно квазиофициальной стенограмме в: Bolcke, Deutschlands Rustung, 172. .

Разумеется, стальная сага не могла завершиться соглашением, заключенным и августа. К октябрю 1942 г. стало ясно, что Плейгер не в состоянии достичь целей, навязанных ему на августовской встрече. Когда эта тема была поднята на заседании Zentrale Planung 23 октября, Шпеер столкнулся с кризисом всей своей «системы» [1804] Стенограмма 16-го заседания Zentrale Planung в IMT XIII. 987-99. . Утверждалось, что сталеплавильной отрасли для увеличения объемов производства требовалось 2,12 млн тонн угля в месяц. В октябре 1942 г. она получила всего 1,4 млн тонн, причем Плейгер предложил сократить поставки до 925 тыс. тонн. Это означало бы уменьшение производства стали на 40 %, что имело бы катастрофические последствия для всей программы производства вооружений. Не имея нормальных рабочих, Плейгер не мог добывать уголь. Заукель так и не дал ему обещанных 120 тыс. человек. На рудниках не хватало 107417 шахтеров. Еще 9 тыс. человек требовались для железных дорог, обслуживавших шахты. Ситуацию усугубляло то, что Рур страдал от эпидемии невыходов на работу— некоторые смены недосчитывались до 60 % человек больными [1805] Eichholtz, II. 252. . В силу всего этого немецкой экономике угрожала цепная реакция наподобие тех, которые вызвали развал производства в зимние месяцы 1939–1940 и 1941–1942 гг. [1806] BALR3/1692, 23.10.1942., 16-е заседание Zentrale Planung, замечания Мильха. Недостаточные поставки угля вызовут перебои с электроэнергией, что породит узкие места, которые распространятся по всей экономике. Для Шпеера неспособность решить проблемы, связанные с углем и сталью, означала бы политическую катастрофу. Как он выразился на заседании Zentrale Planting, такой «итог нанесет тяжелый удар по теории, которую я обычно проповедую – о том, что мы достигнем максимальных результатов, если будем полагаться на ответственность самой промышленности» [1807] ВAL R3/1699 ZP 23, 3.11.1942. . Скрывавшаяся в его словах угроза была очевидна. Неспособность Плейгера обеспечить требуемые поставки угля «повлекла за собой такие серьезные последствия, что их устранение не может быть поручено никому из Zentrale Planting: подобные вопросы могут решаться только рейхсмаршалом [Герингом] и фюрером». Как и предсказывал Рехлинг, неспособность удовлетворить требования военной экономики ставила под удар сотрудничество между Министерством вооружений и промышленностью, которое с 1940 г. служило фундаментом немецкой военной экономики.

РИС. 20. Производство боеприпасов и объемы выделявшейся на это стали

В отчаянной попытке предотвратить катастрофу Шибер, Керль и представители стальной и угольной ассоциаций провели все последние дни октября 1942 г. в активных дискуссиях. Они прерывались периодическими пленарными заседаниями Zentrale Planting, на которых Шпеер донимал Плейгера и Роланда напоминаниями о невыполненных обещаниях, которые они дали фюреру. Так или иначе, все стороны были слишком заинтересованы в «системе Шпеера», чтобы позволить ей развалиться. Необходимые объемы угля удалось «выжать», сократив на 10 % его поставки для отечественных потребителей, вследствие чего средний немец стал получать на 15 % меньше угля, чем средний британец [1808] BAL R3/1694, 3. . Кроме того, Плейгер ввел новые строгие правила, согласно которым у угольных шахт, принадлежавших крупнейшим сталеплавильным фирмам, изымался добытый ими уголь для его дальнейшего распределения. Те производители стали, которые экономно использовали уголь, в награду за это получали возможность оставлять себе более значительную долю «своего» угля. Вместо того чтобы обрушиться, как опасались в RVE, производство стали в первом квартале 1943 г. выросло и достигло в довоенных границах Германии рекордного для военного времени уровня – 2,1 млн тонн в месяц. В рамках немецкого Grossraum в целом средние ежемесячные объемы выплавки в начале 1943 г. составляли 2,7 млн тонн. На волне этого индустриального бума Шпеер и объявил о своем «оружейном чуде». К февралю 1943 г. общий индекс производства вооружений вдвое превысил уровень, на котором он находился в момент вступления Шпеера в должность. Однако движущей силой этого мощного прироста было что угодно, кроме чуда.