Виктор Булкин - Цветы в огне войны

– Мама, скоро мы разгромим врага, выгоним его с нашей земли и закончим войну.

Мать строгим голосом добавила: «Ну, дай-το Бог, Бог в помощь вам, сынок». На утро Николай проснулся бодрый и полный сил сражаться с врагом дальше.

По плану партизаны проводили широкомасштабные операции совместно с белорусскими партизанскими отрядами. В одной из таких операций отряду, где воевал Николай, пришлось разъединиться, и он оказался в белорусском отряде. Отряд дислоцировался в Ушачинском районе Витебской области. Там и пришлось воевать Николаю до тех пор, пока партизанские отряды не соединились с наступающим на Запад фронтом. Он был зачислен в состав Белорусского фронта, это было осенью 1943 года.

Войска белорусского фронта освободили Брянскую область. Николай пришел в свою область как освободитель, как герой, и был очень горд и счастлив этим. Время от времени всплывали картины пережитого в лагере, расстрелы ни в чем не повинных людей карательницей Тонькой-пулеметчицей. В памяти запечатлелись ее страшные глаза, устремленные на него, это был взгляд дикой волчицы, который он не забудет до конца своей жизни. Он поклялся, что во что бы то ни стало он найдет ее и отомстит за всех, кого она убила.

В октябре 1943 года часть, где служил Николай, проходила поселок Локоть, где был лагерь военнопленных. Он решил отпроситься у командира части на 1–2 часа, чтобы пробежаться по деревне и узнать больше информации. Вначале он побежал к конюшням, где провел с другом Митей долгие, мучительные месяцы, постоял у места расстрела, в крапиве. Ему даже почудился издалека наблюдающий ее дикий взгляд и даже вой волчицы. Затем он пошел к деревенским жителям, чтобы узнать, где квартировала Тонька-пулеметчица, попытаться найти ее след. Вокруг были разбросаны солдатские вещи, чувствовалось, как быстро вспешке им пришлось покидать эту территорию, спасая свои шкуры.

Опросив нескольких одиноко бредущих людей, толком ничего не удалось узнать о том, в какую сторону рванула стерва Тонька. Но в конце улицы он все-таки поговорил с группой людей, стоявших у колодца. Одни говорили, якобы ее отправили лечиться в Германию от венерической болезни, другие сказали, что она спуталась с очередным немцем-поваром, и оба исчезли в круговерти войны. Люди, в свою очередь, поинтересовались, зачем ему, молодому, красивому парню нужна она. Николай, сжав кулаки, сурово ответил: «У меня с ней свои счеты, хочу с полна с ней рассчитаться».

Посмотрев на время и попрощавшись, он зашагал к отряду.

Война продолжалась… Войска Белорусского фронта освобождали Белоруссию. Знаменитая операция под названием «Багратион», проходила в болотных топях. Однажды их часть отдыхала ночью на краю болота, у самого леса. Бойцы расположились на земле, расстелив свои бушлаты, подложив под голову вещ. мешки, накрывшись своими шинелями. Николай, изрядно намаявшись за трудный день, заснул быстро, но ближе к утру его как будто пронзил чей-то злобный взгляд. Он проснулся, как от удара молнии. Вдалеке, у большой сосны, стояла волчица и дико смотрела в глаза вскочившему Николаю. Она завыла, подняв голову вверх. Ему послышались слова: «Ты ищешь меня? Вот я пришла за тобой. Ты обвел меня вокруг пальца, но я не прощаю этого, я перегрызу тебе горло, тебе все равно не жить!». Волчица зарычала и бросилась на него, но Николай опередил ее, так как автомат у него был наготове и очередью выстрелил в волчицу. Она взлетела вверх и превратилась в огненный шар, затем шар раскололся на мелкие куски и видение исчезло.

Спящие бойцы повскакивали, встревоженно хватаясь за оружие. Но кругом стояла тишина, только один Николай стоял в стороне, раскуривая папиросу и судорожно вспоминая только что перенесенное событие.

Каждый день шли ожесточенные бои за освобождение Белоруссии от фашистских захватчиков. Наши войска, двигаясь на Запад, дошли до Кенигсберга. Этот старинный красивый город был всегда спорной территорией, на которую немцы претендовали и считали его своим. Битву за этот город немцы вели с особым остервенением и жестокостью. Здесь была сосредоточена внушительная группировка немцев. Хотя дни этой группировки были сочтены, они яростно боролись и не хотели сдаваться, несмотря на требование капитуляции.

У немцев было достаточно боеприпасов, они получали их по морю из Германии. В это время часть, в которой воевал Николай, получила приказ от высшего командования сосредоточиться на участке окружения и уничтожения фашистского гарнизона, засевшего в Кенигсберге.

Николай за время войны испытал на себе все: был в лагере, воевал в составе пехоты, ходил в наступление, умело оборонялся от немецких контратак, ходил в разведку, притаскивал языков. С недавних пор по его просьбе он был зачислен в состав артиллерийского расчёта, где прошёл обучение у орудия. В артиллерии, где Николаю воевать очень нравилось. По команде командира: «Заряжай!», – он ловко посылал снаряд в затвор орудия.

– Огонь! – и снаряд летел во врага, в танки противника.

А в голове Николая крутились слова песни: «Артиллеристы, Сталин дал приказ, артиллеристы зовет отчизна нас, за слезы наших матерей огонь, огонь, огонь!».

Так через всю войну шагал славный боец Николай Булкин по полям сражения за свою любимую Родину. Он воевал и честно выполнял свой долг, и победа над врагом была его самой главной мечтой и целью.

При прибытии в Кенигсберг был очень длительный переход, у бойцов закончилась питьевая вода, и они получили приказ остановиться у ближайшего источника воды. Со стороны моря, где находилась группировка недобитых фашистов, раздавалась стрельба, ухали орудия. От пожаров над городом нависли черные тучи дыма и смог. Над головами то тут, то там на низкой высоте пролетали наши бомбардировщики и сбрасывали бомбы на позиции врага.

Немного попетляв по улицам города, наши полуторки обнаружили колонку, где выстроилась очередь из наших бойцов, которые пили воду и наполняли свои фляжки и канистры. Николай тоже подошел и стал набирать воду и жадно утолять жажду. Вдруг неподалеку услышал в разговоре что-то знакомое, давным-давно засевшее в душу, и сердце Николая подсказывало что-то нехорошее. Вдруг он отчетливо увидел раненого бойца и рядом симпатичную девушку, медсестру, в белой шапочке с красным крестом.

Она говорила бойцу, что он выздоровеет обязательно, и они вместе пойдут гулять под черемуху, по крапиву.

Всмотревшись в нее, Николай признал в ней ту самую Тоньку-пулеметчицу.

– Ах вот ты где устроилась, – подумал про себя Николай, – вот мы и свиделись, голубушка, вот куда ты сбежала от немцев и к нашим.