Сергей Дышев - До встречи в раю

— Эй, девушка, ты куда?

Лаврентьев укоризненно покачал головой:

— Вы мужчины или кто? Женщины испугались! Ей по своим делам надо…

Боевики замешкались, и Ольга юркнула в боковой люк, со второй попытки задраила его.

— Эй, а зачем люк закрывать? — запротестовал шепелявый.

Лаврентьев рассмеялся:

— Чего ты такой пугливый? Женские дела у нее. Ходи сюда, мясо будем есть. Молодой барашек! Вино пить будем — тебя командир полка приглашает.

Шепелявый вежливо отказался.

Через несколько минут Ольга вернулась, взяла шампур, тихо сказала:

— Штукину передала. Никак не мог въехать. Спрашивал: почему командир сам не может приказать, что он делает? Хотела сказать, что шашлык ест, так он подумал бы, что мы напились. Говорю: под дулом автомата держат.

— Умница! — улыбнулся Лаврентьев. — Вот тебе полный стакан за это.

— Не, я боюсь пить. — Она отодвинула стакан и положила почти нетронутый шашлык.

— Ну вот, напугали девушку, у нее даже аппетит пропал, — сурово объявил Лаврентьев.

Боевики не отреагировали. Один из них куда-то ушел, и тут же послышался шум отъезжающей машины.

Ольга снова взялась за мясо, откусила, еле проглотила кусок, машинально отпила коньяку из стакана Лаврентьева, поперхнулась.

— Они нас убьют?

Лаврентьев потрепал ее по волосам.

— Не бойся, не посмеют. Они знают, что, дай мне волю, я во всей области за десять дней порядок наведу, все фронты разгоню к чертовой матери, командующих и полководцев по камерам — все нары свободные. И на корню прихлопну всю эту воровскую революцию. Кстати, — Лаврентьев перешел на шепот, — ты водить умеешь?

— Нет.

— Жаль.

— Не думайте, что я вас брошу.

— Приказываю в обстановке личного времени обращаться к командиру исключительно на «ты»! — отчеканил Лаврентьев.

— Есть, товарищ подполковник! А что, если боевики приедут раньше?

— Вопрос существенный. В этой ситуации я отвлекаю их, а ты незаметно прыгаешь в БТР. И ждешь наших.

— А вы, то есть ты?

— Я тяну время до последнего. Разберемся по ситуации. Главное — тебе проскочить в машину. Ясно? — И он так серьезно посмотрел на Ольгу, что ей снова захотелось перейти на «вы».

Он украдкой глянул на часы. «Если выедут без канители и проволочек, через час должны быть здесь», — подумал он, решив для себя, что в заложники не дастся. Лишь бы Ольга уцелела.

— А ты правда с Сабатином водку пил? — тихо спросила она.

— Водка — святой продукт, ее с подонками не пьют, — пояснил Лаврентьев и плеснул коньяку. — Давай выпьем за то, чтобы все было хорошо. И больше не будем. Ты шашлык ешь, у нас еще есть. Не обижай хозяина. — Он глянул в сторону боевиков, томящихся неподалеку. — Эй, джигиты, присаживайтесь! Не стесняйтесь, все свои, советские, черт побери!..

Один из боевиков очнулся, приложил руку к сердцу, отрицательно покачал головой. Второй не отреагировал, а шепелявый изрек:

— Ты, командир, нам зубы не заговаривай. Кушай, пока не мешают.

— Бабушка заговаривает. А когда старший за стол приглашает, хамить не надо.

Не торопясь, они доели шашлык. Шепелявый нервно поглядывал на часы. Лаврентьев склонился к Ольге и прошептал:

— Приготовься.

Он встал и, держа в одной руке пистолет стволом вниз, другой стал искать сигареты в кармане. Найдя, выложил пачку на стол, вытащил сигарету, чиркнул зажигалкой, после чего неторопливо направился к боевикам. Выходило так, что свои должны были появиться минут через пять-десять. Не дойдя нескольких шагов до боевиков, он остановился и произнес:

— Кажется, скоро кому-то придется крупно извиняться и просить прощения.

Пока троица осмысливала услышанное, Ольга прошмыгнула в нутро машины и с первой попытки захлопнула люк.

— Эй, ты куда? — запоздало спохватились боевики.

Лаврентьев картинно развел руками.

— Какой ты, однако, нервный! У девушки свои маленькие проблемы.

И тут случилось то, чего опасался Лаврентьев.

Явственно донесся шум легковых автомобилей, скорее всего «Жигулей», как сразу по звуку определил командир. И он понял, что Штукин безнадежно опоздал, не оправдал доверия, подвел, погубил… Слышно было, как за холмом машины остановились: дальше им не проехать, только на БТР.

— Шаг ступишь к «бронику» — стреляю! — предупредил воспрянувший духом шепелявый.

Подкрепление — шесть человек вышли, уже построившись в цепь.

Гонец еще издали прокричал:

— Сабатин-Шах приглашает командира полка в гости! Он сказал: привезти обязательно.

Лаврентьев чуть приподнял пистолет, понимая, что не успеет сделать и трех выстрелов. Не помог бы и автомат, который лежал в БТР. Влип, как зеленый Ванька-взводный… Несколько боевиков, не скрывая торжества, обошли машину, встали за его спиной. Один из них демонстративно поигрывал заряженным гранатометом.

И вдруг заскрипела, зашевелилась башня боевой машины. Лаврентьев понял, что все это время Ольга мучительно пыталась разобраться в устройстве механизмов. Пулемет пополз в сторону боевиков, те шарахнулись в стороны. Тут открылся лючок-бойница, и из железной утробы раздался звонкий голос:

— Уходите, а то я всех перестреляю!

— Молодец, Ольга! — зычно крикнул Лаврентьев. — Патронов не жалей!

Но пулемет молчал, побледневший гранатометчик опустил ствол. Боевики приближались, ступая аккуратно, будто по минному полю. «Ни одного профессионала», — подумал Лаврентьев, поднял пистолет и выстрелил вверх.

— Первый, кто подойдет, получит пулю.

И тут порыв ветра донес спасительный рокот. Он звучал, как сладкая трель, симфония жизни, фанфары провидения. Ни с чем нельзя было спутать эти звуки. Боевики залопотали на своем, шепелявый стал кричать, размахивая руками. Лаврентьев спрятал пистолет в кобуру: пусть видят, что командир хочет расстаться без крови.

Все оцепенели. Звуки нарастали, приближая развязку; боевики стояли, как окопные столбы, ждали распоряжений шепелявого. А у него, как волны на воде, ходили желваки, он вспотел и вдруг что-то прокричал на своем языке.

Лаврентьев понял только слово «заложник», произнесенное на русском. Двое резво кинулись к нему, он мгновенно отреагировал, рука метнулась к кобуре, черным пятном мелькнул пистолет. Грохнул выстрел, и с боевика слетела защитная панама. Он машинально наклонился, поднял ее, обескураженно просунул палец в дырку.

— Не стрелять! — по-русски скомандовал шепелявый, потому что Лаврентьев уже опустил пистолет.

И уже, ворча, взбирались на холм бронетранспортеры. Шли красиво, один за другим, а третья машина вышла сбоку и остановилась.

— Кидай оружие, канальи! — зло выкрикнул Лаврентьев, начисто растеряв всю дипломатию.

— Кому не ясно, что сказал командир полка? — Из первого бронетранспортера показалась голова Штукина.