Евгений Воробьев - По Старой Смоленской дороге
- Название:По Старой Смоленской дороге
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Московский рабочий
- Год:1979
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Воробьев - По Старой Смоленской дороге краткое содержание
По Старой Смоленской дороге - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
И машины, лошади, люди делают невозможное. Вопреки бездорожью и вешнему половодью они движутся вперед.
Тягач приходит на помощь трехтонке. Лошади берут на буксир «эмочку». Артиллеристы спешат на помощь батарейным лошадям — упираются плечами в орудийный щит, хватаются руками за лафет, за ствол орудия, за спицы колес. Еще дружный толчок, еще усилие, еще одно вездесущее и обязательное «раз, два, взяли!» — и орудие выкарабкивается из липкого месива на твердый грунт. Все — и лошади, и люди — облегченно вздыхают.
Батарею то и дело обгоняют автомашины. На машинах ящики со снарядами, укрытые хвойными ветками, ящики с консервами, лопаты, мины, тюки новых шинелей, колючая проволока, понтоны, кухонные термосы и снова ящики со снарядами.
Вот машина, доверху нагруженная касками, выкрашенными в зеленый цвет. Скольких бойцов убережет от пуль и осколков этот груз!
Следом за касками на передний край спешат сапоги и ботинки. Их в машине столько, что, кажется, хватит обуть целый батальон. А навстречу трехтонке с обувью идет грузовик, поверх бортов, что называется «под завяз», груженный валенками; их везут с фронта на летний покой. Валенки истоптаны в маршах и переходах, иные порыжели у печей и костров.
Машина с валенками останавливается у обочины, уступает дорогу машине с кожаной обувью.
Два времени года встретились на фронтовой дороге!
— Ты что же, служивый, припозднился? — строгим тоном спрашивает старшина, восседающий на валенках. — Весна уже в полной форме.
— А мы ее догоняем! — весело отзывается белобрысый красноармеец, восседающий на машине с сапогами.
— Как бы с тобой, служивый, конфуз не приключился. Не догнал, зато согрелся!.. — голос старшины доносится уже издали, машины успели разминуться.
Боевые действия идут в трудную пору гололедицы, студеной слякоти, вешнего паводка — на стыке зимы и весны.
Фронт на ходу меняет валенки на сапоги, сани на подводы, лыжи на лодки, пулеметные волокуши на тележки, тулупы на шинели, «веретенку», которую любит оружие в морозы, на обычное ружейное масло.
Леденящим рассветом мы добрались до Вязьмы.
Немцы взорвали город — квартал за кварталом, дом за домом. Разрушили мосты и мостики, спилили телеграфные столбы, прострелили бронебойными пулями на нефтебазе баки, цистерны и бочки, искорежили стрелки на железнодорожных путях, подорвали рельсы на стыках, заминировали улицы.
И радость победы омрачена тем, что у нас не хватило сил, а может быть, и умения раньше расправиться с палачами, которые сиднем сидели здесь полтора мучительно долгих года после разгрома под Москвой.
Двести двадцать шесть километров отделяют Вязьму от столицы — медленные, обугленные, кровопролитные километры.
Вязьма в каменном прахе. Центр города — сплошная каменоломня. С таким же адским прилежанием палачи разрушили в свое время Истру, Медынь, Юхнов, так же превратили их в каменные пустоши, тихие и печальные, как кладбища.
В центре Вязьмы немцы устроили кладбище, пожалуй, самое обширное из всех, какие мы до сих пор видели, еще более густонаселенное, чем в Малоярославце, у монастыря под Боровском, под Рузой, в Можайске, в деревне Петушки, у Зайцевой горы.
Фашисты сделали все возможное, чтобы «зона пустыни» распространилась на десятки километров вокруг Вязьмы. И если некоторые деревни все-таки остались в живых — это заслуга наших передовых рот, которые настигли минеров и факельщиков. А на многих участках немцам удалось оторваться и отойти без потерь.
По шоссе бредет девушка в зеленом платке и короткой шубейке. Она тащит за собой салазки с пожитками. На шоссейном гравии салазки сразу потяжелели. Сзади, утопая по щиколотку в дорожной грязи, плетется девочка лет семи. Силясь помочь, она подталкивает салазки.
На подъеме, когда девушка остановилась, чтобы отдышаться, ее догнал батарейный обоз.
— Куда путь держите, барышня? — спросил сивоусый, по-зимнему закутанный в тулуп.
— Домой. В Холмино.
— Издалека шагаете?
— Издалека. Из Егорьевского леса. — Девушка никак не могла отдышаться. — Туда много девчат сбежало из деревень. Больше месяца прятались.
— Ну что же, подвезем.
Ездовой остановил лошадей, соскочил с зарядного ящика.
Прежде всего он взял на буксир салазки, затем посадил на сиденье зарядного ящика девочку, уступил свое место старшей сестре, а сам зашагал по дороге.
Скоро весь батарейный обоз знал, что девочку зовут Светланой Шишмаревой, или, проще говоря, Веточкой, что ей семь лет, что папа ее танкист и живет на Ленинградском фронте, что едет она с сестрой Марусей.
Маруся Шишмарева назвала сожженные деревни, мимо которых сегодня прошагала. В Васильевке и Старом Жабине фашисты свезли в кучи весь колхозный инвентарь и устроили костры из сеялок, граблей, лопат, косилок, веялок, телег.
Мало того, что крестьяне голодали, жили под открытым небом или в хлевах, конюшнях, банях. Фашисты хотели, чтобы люди остались без крова, голодали и после их ухода…
К концу дня мы опередили армейские, дивизионные, полковые тылы и догнали передовую роту.
Саперы лейтенанта Сахарова шагали с миноискателями в руках.
Когда ровное гудение в наушниках сменилось прерывистыми звуками, сапер Высоцкий остановился, внимательно посмотрел под ноги и нагнулся. Так и есть — еще одна противотанковая мина. Через несколько минут она лежит обезвреженная на краю шоссе. Это сто пятьдесят шестая мина Высоцкого за дни наступления.
На коротком привале лейтенант Сахаров прочел саперам письмо девушек. Немцы угнали с собой девушек из деревни Полозово, письмо было прибито к двери крайней избы.
«Доброе утро, а возможно, темный вечер! Здравствуйте, дорогие наши братья, доблестная Красная Армия! Шлет Вам привет молодежь Смоленской области. Дорогие товарищи, не осудите нас — мы не в состоянии вырваться из рук фашистов. Такой строгий присмотр за нами, что жуть, а в руках у нас нет никакого горячего оружия. Товарищи, остерегайтесь мин, особенно на шоссе Москва — Минск, и догоняйте нас скорее».
К письму был приложен листок со схемой расположения мин на околице деревни Полозово.
В этом незамысловатом чертеже не было ничего насущно полезного для лейтенанта Сахарова, так как деревня Полозово уже осталась позади. Тем не менее он бережно спрятал письмо и чертеж в планшет.
Прослушав письмо, саперы поднялись с привала раньше времени.
Дорога стремится строго на запад, и закатное солнце ныряет под шоссе, до горизонта расцвеченное розовыми лужами.
Терентий Иванович Бакашев вышел на дорогу в предутренний час, как только в деревне отгремел бой.
Старик живет у самой околицы, во второй избе с краю. Вчера он, в очередь с внучкой Маришей, наблюдал из окошка за немецкими минерами. И вот сегодня на рассвете старик поспешил к взорванному мосту. Он хотел предупредить бойцов о минном поле, которое тянулось слева от крайнего сарая до рощицы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: