Михель Гавен - Дорогая Альма

— Может быть, попросить того же Фелькерзама выяснить?

— Нет-нет. — Маренн отрицательно покачала головой. — Не надо его отвлекать. Если это было нужно, я уверена, Джил у него уже все спросила. Она же тоже ищет выходы. И мы отсюда, из-под этой украинской Умани, ничего не сделаем лучше, чем она на месте в Берлине. Только вызовем ненужную суматоху. Ей известны все ходы, которые известны мне, и к ней отнесутся так же, как отнеслись бы ко мне. Я не сомневаюсь ни минуты. Но рейхсфюрер — вне доступности. И с этим в равной степени ничего не можем сделать ни я, ни Джил. Как отозвать Гиммлера с совещания у фюрера? Фрау Марте это не под силу. И фрейлейн Еве Браун тоже.

— Но это под силу, например, командиру «Лейбштандарта» Зеппу Дитриху, — осторожно заметил Раух. — Если он позвонит в ставку, адъютанты Менгесгаузен или Гюнше доложат фюреру, что это срочно, и тот позволит рейхсфюреру отлучиться на время. «Лейбштандарт», как сказал Олендорф, еще до восьми утра находится в деревне. Можно успеть.

— Что мы скажем Дитриху? — Маренн пожала плечами. — Что моей дочери Джил надо срочно увидеться с рейхсфюрером, а он на совещании у фюрера, вызовите его оттуда? Это бред.

— Мы скажем ему все как есть. — Раух понизил голос. — Что как только его танкисты покинут деревню, дан приказ сжечь все дома и уничтожить всех жителей. Что исполнение поручено Олендорфу, протеже Гейдриха. Нет, я нисколько не надеюсь на сентиментальность Дитриха. И на то, что ему жалко каких-то там украинцев. Нисколько. Но он старый партиец и вояка. Он с фюрером с первых шагов, можно сказать. А тут появляются всякие выскочки вроде Гейдриха и таких вот Олендорфов и начинают грести под себя. Возвышаются, получают почет, звания. А сами пороха не нюхали, под обстрелом в штаны наложат. Однозначно у Дитриха все это вызывает презрение и раздражение. Он в партии недовольных, в партии Гиммлера, они давние соратники, можно не сомневаться. Не исключаю, что Дитрих воспользуется возможностью щелкнуть Гейдриха по носу, если ему ее предоставить. А что Дитриху-то? Он на Восточном фронте оказаться не боится, он и так здесь. Под пули лезть ему не привыкать, а вот пусть Олендорф попробует. Будем говорить прямо. Надеюсь, Зепп нас поймет правильно. Ему эти украинцы в тылу не мешают. Да он и задерживаться здесь не собирается. А вот сделать сильный ход против Гейдриха, а заодно и благородным себя показать — может согласиться. Решайся, Мари, время тает. — Раух показал на часы. — Пять часов. Шестой.

— Хорошо, едем. — Маренн встала. — Сколько займет дорога?

— Минут за сорок доберемся. — Раух надел фуражку и вложил вальтер в кобуру.

— Я смогу позвонить от него Джил? — заволновалась Марен. — Чтобы все согласовать.

— Конечно. Уж если он сможет связаться со ставкой фюрера, то с Шестым управлением — тем более, — успокоил ее Раух.

— Будем надеяться, — кивнула Маренн. — Во всяком случае, медицинский саквояж я возьму с собой, — решила она. — А вдруг из нашей затеи ничего не выйдет и нам придется прямо от Дитриха отправляться к Олендорфу.

Они спустились вниз. Когда садились в машину, подошел унтершарфюрер охраны.

— В лесах вокруг неспокойно, фрау Сэтерлэнд, — предупредил он. — Разрозненные группы большевиков пытаются прорваться к своим. То и дело вспыхивают перестрелки. В темноте ехать опасно.

— Мы направляемся в расположение бригады «Лейбштандарт», к группенфюреру СС Дитриху, — сообщила ему Маренн. — Надеюсь, он сможет нас защитить в случае необходимости. Если мне будут звонить из Берлина, прошу переадресовывать туда. И сообщите господину Пирогову, когда он появится, что я уехала и прошу его и его воспитанника не покидать территорию госпиталя в ближайшие сутки. Прошу вас лично проследить за этим, унтершарфюрер.

— Яволь, — вытянулся эсэсовец.

— И на всякий случай принесите нам еще один автомат и полный боекомплект, — распорядился Раух. — Опасностью нельзя пренебрегать, вы совершенно правы. — Он выразительно взглянул на Маренн. Она слегка кивнула, соглашаясь.

Вопреки предположениям до Зеппа Дитриха добрались только спустя полтора часа. На полпути их остановил дорожный патруль.

— Проезд перекрыт, большевики взорвали самодельную бомбу, — сообщил патрульный. — Пострадал бронетранспортер. Сейчас саперы обследуют дорогу, не оставили ли еще подарочков. — Он усмехнулся.

— Есть ли дорога в объезд? — спросил Раух, разворачивая карту. — В машине личный представитель рейхсфюрера. — Он указал на Маренн. — Мы не можем долго ждать. У нас особое поручение. — Он показал патрульному документ с подписью Гиммлера. — Нам надо добраться до Легедзино.

— Дорога есть, господин гауптштурмфюрер, — ответил патрульный. — Но это лесная, грунтовая дорога. И она изрядно повреждена после недавних боев, вся в ямах.

— Покажите, — попросил Раух.

Патрульный наклонился и, светя фонариком, провел черту по карте.

— Вот здесь. Но в лесу опасно. Видите, что делается. — Он показал на дымящуюся в кювете бронемашину. — Я дам вам в сопровождение мотоциклиста. На всякий случай, — предложил он. — Он проводит, чтобы не заблудились.

— Хорошо, — согласился Раух. — Спасибо.

Они съехали с забитой машинами трассы и по обочине добрались до поворота на проселочную дорогу. Уже начало светать. Ехали медленно. Машину то и дело подбрасывало на колдобинах. Часто попадались большие воронки, и приходилось выходить, чтобы посмотреть, как их объехать. И Маренн, и Фриц молчали. Только одна мысль тревожила обоих: доедем или придется бросать машину и идти пешком? А это время, время… Которого в обрез. Только когда лес поредел и впереди замаячил выезд на большую поляну, Маренн спросила Рауха:

— Как ты думаешь, бронемашину подорвали большевики, с которыми мы столкнулись у сторожки?

— Может, они, а может быть, и нет. — Фриц пожал плечами, на лбу под козырьком фуражки поблескивали капельки пота. — Окружили довольно крупную группировку, так что в тылах осталось много небольших отрядов.

— Герр гауптштурмфюрер, — мотоциклист остановился и подбежал к машине, — теперь — прямо по полю. Вон, видите, танки и орудия на тягачах зачехленные, там расположение «Лейбштандарта». Они прикроют, если что. А мне надо возвращаться: там, на шоссе, работы много.

— Да, благодарю вас, шарфюрер. — Маренн наклонилась вперед. — Возвращайтесь.

— Хайль Гитлер!

Отсалютовав, мотоциклист вскочил на блестящий одноцилиндровый арди и, развернувшись, умчался. Раух включил мотор. «Мерседес» двинулся по широкому пшеничному полю, на котором повсюду были видны следы недавнего сражения.

— Это здесь Штефан нашел Альму, — проговорила Маренн негромко. — Здесь погибли товарищи той девушки, которую прячут лесник и его жена. Трупы убрали, но не все. Даже наши еще лежат. Видимо, похоронная команда не справляется в сроки. Посмотри, какое месиво. И люди, и собаки, все вместе.